родным краем, восходит и в сердце.
Много ли, мало ли времени прошло, как-то раз вернулся Пера из лесу и увидел: возле его избы стоит тройка. Добрые сани, да разбитые, добрые кони, да усталые: видать, немало верст проскакали они, пока добрались.
Зашел Пера в избу — никого не видать.
— Эй! Кого занесло ко мне? — спросил Пера.
Зажег он лучину, посмотрел на полати — а там мужик спит. Проснулся мужик, спрыгнул на пол:
— Здорово, брат Пера! Или не признал?
— Здорово, брат Степан! Как не признать!
Усадил Пера дорогого гостя за стол, напоил-накормил, спросил, зачем он пожаловал.
— За тобой приехал, брат Пера! — отвечает Степан. — Не сам приехал: русский царь послал меня за тобой.
— Какая нужда во мне русскому царю?
— Великая нужда. Напали на наш город злые вороги — ордынцы. Изладили они хитрое колесо: катается то колесо по полю, давит людей без жалости. Побило-подавило оно великое множество наших воинов. Воеводы думали, как одолеть колесо, бояре думали, царь думал, да ничего не придумали. Вот ведь беда-то!.. Рассказал я царю про тебя, Пера, какая силища у тебя огромная, какая смелость небывалая, и повелел мне царь призвать тебя русскому войску на подмогу, врагам-ордынцам на погибель…
— Ладно, брат Степан, — говорит Пера, — когда кони твои отдохнут, отправимся биться с ордынцами.
За ночь отдохнули кони, и утром Пера со Степаном стали собираться в дорогу.
Достал Пера из укладки еще не ношенную белую холстинную рубаху, толстые порты волоконные, чулки шерстяные черныше, скуты синие суконные, которыми для пущего тепла окутывают ноги поверх чулок, из сеней принес новые лыковые лапти, из подклети вынес меховой, собольего меха, совик и маховую шапку.
Оделся, обулся Пера, а тут и Степан уже готов: коней запряг, его поджидает.
Говорит Пера Степану:
— Сел бы я с тобой в твои сани, прокатился бы на твоих конях, да, боюсь, легкие сани подо мной подломятся, на неезженой дороге кони с места не сдвинутся. Поезжай-ка ты один, а я напрямик через лес побегу на своих еловых лыжах, все равно в городе буду прежде тебя.
— Что ж, коли так — ступай на лыжах, — говорит Степан. — Только город-то большой. Как я в нем найду тебя?
— Где встану, там свои трехсаженные лыжи в снег воткну. Их, чай, издали приметишь.
Хлестнул Степан лошадей, помчался по дорога, а Пера побежал на лыжах напрямик через лес.
Прибежал Пера в город раньше Степана.
Выпил он в придорожном кружале бадейку вина, съел десять сельниц пельменей, закутался в меховой совик и, не говоря никому ни слова, завалился спать прямо на снегу. А лыжи воткнул рядом в сугроб.
Торчат лыжи выше всех крыш. Сбежались посмотреть на этакое чудо жители со всего города и со всех посадов. Одни росту Перы удивляются, другие опасливо переговариваются:
— Кто таков?
— Уж не с орды ли?
— Силы-то, видать, великой…
— Как бы он наши домишки не порушил… Как бы зла какого не наделал…
— Надо связать его.
Принесли мужики крепкие веревки, принесли сыромятные ремни, связали Пере руки-ноги.
Три дня и три ночи спал Пера, а проснулся да потянулся— лопнули, порвались все ремни и веревки.
Разбежался народ с перепугу кто куда.
— Ой, беда! — закричали мужики. — Он все наши ремни порвал — беги, спасайся кто может!
Но Пера не погнался за мужиками, даже не осерчал, только усмехнулся:
— Эк пятки смазывают, ровно зайцы от собаки. Эй, мужики, не со злом я пришел к вам, а на помощь против ордынцев воевать!
Остановились мужики. Теперь пошел другой разговор:
— И правда, вроде наш: по обличью не похож на ордынца.
А тут как раз подъехал на тройке Степан.
Отвел Степан Перу к русскому царю. Поглядел царь на богатыря, подивился и сказал ему:
— Вижу, что ты и впрямь могуч. Выйдешь завтра на бой с ордынским колесом?
— Ладно, — ответил Пера, — выйду.
— Какое тебе, Пера-богатырь, надобно оружие?
— Я себе оружие сам добуду, — ответил Пера.
Повелел царь устроить Перу на ночлег в самом лучшем доме. Побежали царские слуги, постелили на еловой кровати пуховые перины, покрыли соболиными мягкими одеялами.
Спросил царь:
— Хорошо ли тебе, Пера, будет здесь спать?
Посмотрел Пера на высокие перины, тряхнул соболиные одеяла и отвечает:
— Не нужна мне пуховая постель — хвоя пихтовая мягче; ненужно соболиное одеяло — у меня совик теплый; я лучше пересплю ночь не в дому, а на воле, у нодьи сосновой.
Запалил Пера нодью и лег спать посреди двора.
Наутро, едва поднялось солнце, среди большого поля перед городской стеной началось сражение.
Встало войско русское грудью к неприятелю. А впереди войска встали русские богатыри и Пера с ними.
Поначалу
