Служители и домостроители (4:1–7)
Итак каждый должен разуметь нас, как служителей Христовых и домостроителей тайн Божиих; 2 От домостроителей же требуется, чтобы каждый оказался верным. 3 Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы, или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе. 4 Ибо, хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь; судия же мне Господь. 5 Посему не судите никак прежде времени, пока не приидет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога.
Если у коринфян сложилось совершенно неправильное представление о том, кто такие Павел, Аполлос и Петр, то кто же они на самом деле? Итак каждый должен разуметь нас, как служителей Христовых и домостроителей тайн Божиих (1). Ориентированные на людей, коринфяне выражали им свою преданность. Это была преданность людям Божьим, но всего лишь людям. Именно так поступал и учил мир – и так происходит в нем и поныне, не в последнюю очередь благодаря мощному влиянию телевидения. Каждый раз, когда церковь следует каким-то известным именам и начинает ориентироваться на человека, она необдуманно подражает миру. Нет, говорит Павел, не превозносите людей: вы – не их слуги, а вот они – ваши служители. Слово, переведенное как служители, необычно, и буквально означает второстепенного гребца, то есть того, кто просто следует указанием вышестоящего и выполняет свою работу. Этот вышестоящий – Иисус Христос.
Второе слово, домостроители, для Нового Завета довольно обычно. Греч, oikonomos представлял собой эконома-домоправителя (управителя) или надзирателя (нередко из рабов), задача которого состояла в том, чтобы снабжать господ большого имения пищей и всем необходимым. Он нес ответственность не перед товарищами, а перед своим господином. От него не требовалось проявления собственной инициативы и, тем более, власти. Он просто исполнял повеления своего хозяина и следил за его делами. Таким образом, Павел считает, что он несет ответственность не перед коринфянами или другими людьми (3), а только перед Господом (4). Он прекрасно понимает, что должен дать отчет в своем домостроительстве, и острое осознание этого заставляет его не просто внимательно относиться к нуждам коринфян. Он не собирается ими повелевать. Он не намерен заискивать перед ними. Он не намерен поступать безответственно, равно как не намерен лишать их того, что дал Бог. Подобно хорошему домостроителю, он хочет сделать так, чтобы в нужное время они получали правильное питание. Он должен им давать только то, что сам получил от своего хозяина. Как Божий служитель, он прежде всего руководствуется мыслью о том, что однажды ему придется предстать с отчетом перед Богом (ср.: Евр. 13:17; Иак. 3:1).
Воспринимая себя и других в качестве домостроителей, Павел призывает коринфян воздерживаться от оценок: не осуждайте нас, но и не превозносите. Предоставьте это дело Господу: Ему предстоит вынести окончательное решение. Если кто-нибудь окажется достойным похвалы за свое домостроительство, Господь Его похвалит (5). Не судите никак прежде времени, то есть до тех пор, пока все не станет ясным, а это произойдет лишь тогда, когда придет Господь. Он осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечное намерение (5), причем доброму служителю или управителю не следует бояться этого. Павел не чувствует за собой никакой вины за то, каким образом он до сих пор совершал свое управление, домостроительство (4), однако сама по себе чистая совесть не тождественна полному оправданию: только Бог, праведный Судья, может и наказать, и оправдать. Павел с радостью готов предоставить решение Богу.
Особый интерес вызывает ст. 4. Его первую часть можно истолковать примерно так: «Моя совесть чиста, однако я не оправдываюсь на этом основании». О том, как Павел понимал роль совести, сказано в Послании к Римлянам. «Ибо, когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую, – вдень, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные дела человеков чрез Иисуса Христа» (Рим. 2:14–16). Павел сам однажды сказал Феликсу, правителю Иудеи: «Посему и сам подвизаюсь всегда иметь непорочную совесть пред Богом и людьми» (Деян. 24:16). Однако даже если бы совесть и мучила его, он знал две ободряющих и очищающих тайны, суть которых кратко выражена в следующих отрывках: «Кольми паче Кровь Христа… очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному» и «…Бог больше сердца нашего и знает все» (Евр. 9:14; 1 Ин. 3:20).
Греческие и римские философы (например, Платон и Сенека) полагали, что совесть – это верховный судья. Однако Павел считает, что такая прерогатива принадлежит одному лишь Богу. Основная причина, по которой Павел может ощущать свою совесть, заключается в том, что силой Христова креста Бог «оправдывает нечестивого» (Рим. 4:5), поэтому, когда в ст. 4 апостол говорит, что ничего не знает за собой, он не оправдывается, но тем самым указывает на единственную причину оправдания и единственный источник чистой совести – на «Иисуса Христа, и притом распятого». Нет ничего удивительного в том, что именно это он и сделал по сути основой своей проповеди.
Интересна заключительная фраза ст. 5, потому что в оригинале ударение падает на первое и последнее слово: Тогда… от Бога, то есть истинный Суд будет именно тогда, когда придет Иисус, а не раньше и уж точно не сейчас, когда всякий суд является нечем иным, как «предубеждением»; а что касается похвалы, то она будет от Бога, а не от кого-либо другого, будь то в Коринфе или где-либо еще.
Через учение, изложенное в этом отрывке, христианам открывается путь к истинной свободе. В прошлом Павел был жестоким гонителем христиан, как сам он позднее с готовностью признавался (15:8,9), однако он пережил столь глубокий опыт прощающей Божьей благодати, что смело мог сказать:…я ничего не знаю за собою (4). Всю свою оставшуюся жизнь (после втречи с Господом на пути в Дамаск) он посвящает служению Христу и домостроительству тайн Божьих[47]. Он знает, что критерием оценки его служения для Господа будут не успех или популярность, а верность: От домостроителей же требуется, чтобы каждый оказался верным (2)[48].
Это, братия, приложил я к себе и Аполлосу ради вас, чтобы вы научились от нас не мудрствовать сверх того, что написано, и не превозносились один пред другим. 7 Ибо кто отличает тебя? Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?
В коротком фрагменте 4:6,7 кратко излагается учение, относящееся не просто к этому разделу (4:1–5), но к гл. 3 и 4. Под словом это (6), вероятно, подразумевается материал, уже изложенный в этих двух главах. Павел утверждает, что его анализ природы христианского руководства имеет силу во все времена, однако здесь ради блага коринфян он применяет его к самому себе и к Аполлосу. Даже в Божьих дарах коринфяне умудрялись усматривать причину для хвастовства. Павел, однако, утверждает, что они ничем не отличаются от любой другой церкви. Ибо кто отличает тебя? Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил? (7). Любое истинное служение в церкви осуществляется Богом, кто бы его ни совершал и каким бы оно ни было: смешно превозноситься один пред другим (6).
Пустота, образовавшаяся в жизни коринфской церкви, возникла из-за отсутствия любви: «любовь не превозносится» (13:4). Напротив, «любовь назидает», тогда как «знание надмевает» (8:1). Именно это «знание», эта ложная мудрость коринфян, и заставляло их мудрствовать сверх того, что написано (6). Эту трудную фразу Баррет истолковывает в том смысле, что она призывает к «жизни в соответствии с библейским наставлением и примером»[49]. Фраза «идти дальше Писания» воспринимается как отличительная черта и девиз партии Христа. Ее члены рассматривали ветхозаветное Писание как нечто прошлое, с которым «зрелым» христианам следует расстаться. Вполне возможно, фраза «ничего, кроме того, что написано», сказанная в ответ, была иудейской формулой, принесенной в Коринф партией Петра. Мы вряд ли когда-нибудь точно узнаем, какой смысл несет в себе эта в определенной мере важная тематическая аллюзия. Смысл этих двух стихов заключается в том, что когда люди, всем обязанные Божьей благодати, начинают хвалиться тем, что у них есть, они ведут себя как безумцы.
6. Цари и нищие (4:8—13)
Вы уже пресытились, вы уже обогатились, вы стали царствовать без нас. О, если бы вы и в самом деле царствовали, чтобы и нам с вами царствовать! 9 Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти; потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков. 10 Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии. 11 Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся, 12 И трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; 13Хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне.
