— Это безопасно, — настаивал он.
— Конечно.
Его взгляд впился в меня, и я насладилась хмурым выражением лица, которое вызвали мои слова.
— Это безопасно.
— Я вам верю.
Он фыркнул.
— Мне не нужна ваша вера. Я могу позаботиться о своих людях.
— Так вы предводитель мятежников? Великий Аррик, о котором никто не слышал?
— Это немного говорит от женщины, которая ничего не знает о Теновийской таможне, однако надеется каким-то образом пересечь страну, идя в обратном направлении через её невозможный лес.
— Как ты… — я сузила глаза и ещё раз осмотрела плащ, обёрнутый вокруг его плеч и закрывавший его лицо. Мой палец поднялся. — Ты! Ты — причина, по которой мы здесь, прежде всего! Мы думали, что ты — констебль!
— Я?
— Если бы ты не прогнал нас из той таверны, мы бы остались на главной дороге и никогда не стали бы блуждать по Кровавому Лесу!
Его рука поднялась словно сдаваясь.
— Я не прогонял вас из хижины! Я задал вам вопрос, и вы сбежали! Как я должен был понять, что вы направитесь прямиком в лес и не выйдете оттуда.
— Ак!
Его голос стал ниже, когда он понял, что большинство его людей стоят вокруг нас и внимательно слушают нашу перепалку. Я ожидала, что он будет продолжать спор, но когда он заговорил, то обращался не ко мне.
— Отведите наших гостей в общину. Дайте им поесть. Обогрейте их. Найдите им чистую одежду.
Я осмотрела на своё пропитанное грязью платье, облепленное листьями. Как ужасно я должно быть выглядела!
— Нам не нужна твоя благотворительность, Мятежник! Мы сами в состоянии позаботиться о своих потребностях.
Он не обратил на меня внимания, полностью повернувшись к мужчинам, с которыми разговаривал.
— И не спускайте с них взгляд. Ни на секунду.
Его человек кивнул и поднял свой меч в направлении, в котором нам нужно было идти. Я проглотила сотню язвительных ответов, решив, что не нужно ввязываться в спор. Кроме того, со всей моей бравадой, мой желудок болел от голода, и замёрзшие ноги тосковали по огню.
Я решила, что позволю с собой хорошо обращаться в течение некоторого времени. Но мы найдём способ сбежать, прямо сразу же, как поедим и переоденемся.
И, вероятно, помоемся.
ГЛАВА 8
— Кто же знал?
Я подняла тяжёлые веки, чтобы встретиться с сонным взглядом Оливера через очаг. Шикса спала у меня на коленях, свернувшись в маленький шарик. Её бока поднимались и опускались в безмятежном сне после ужина, состоявшего из свежего молока и половинки печенья.
— Кто же знал, что?
Он упёрся локтями в свои костлявые колени.
— Что жизнь мятежника не так уж и плоха.
Я закатила глаза.
— Они явно бродяги. Они берут, что хотят и когда хотят. У них нет уважения к другим людям. Они живут в адском месте, окружённом языческой магией. Оливер, они против всех правил, за которые мы боремся. Как ты можешь даже говорить такое?
Он наклонился назад в своём удобном кресле и лениво улыбнулся тёплому огню, который наконец-то отогрел мои замёрзшие ноги.
— Они не кажутся такими уж плохими.
— Тебя околдовали.
Он закинул руки за голову и поднял взгляд в потолок.
— Сытной едой и тёплым убежищем.
— Ты должен быть человеком принципов!
Его улыбка стала шире, растянув его узкое лицо.
Я бросила подушку, подложенную мне под спину, в него. Потом, полная отвращения самой к себе, я положила Шиксу на удобное кресло, в котором я до этого сидела, и вскочила на ноги. Если Оливер собирался превратиться в предателя, то мне нужно было ходить.
И что-нибудь ударить.
Темнота спустилась быстро, как будто задули свечу. Только что было светло, тепло и солнечно, потом, одним могучим выдохом неба, вдруг стала ночь.
Юные мальчишки, своего рода пажи, поспешили наполнить и зажечь фонари по всей комнате. В отличие от прошлой ночи, мы не скрывались, прижавшись друг к другу, чтобы защититься от стихии. Мы купались в тепле. Мы были богаты им.
Наша одежда была чистой. Ноги — сухими. На наших пальцах не было грязи и крови после леса и дороги. Наши желудки были полны. И наши умы работали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
По меньшей мере, мой ум работал.
Если мятежники планировали держать нас узниками, и в конечном итоге узнают, кто я на самом деле, Элизия будет в огромной опасности. Вся держава будет в великой опасности.
Ни при каких обстоятельствах Корона Девяти не попадёт в руки повстанцев.
Из-за вышеупомянутой смертельной опасности.
Также, потому что кто угодно, кто владеет Короной Девяти будет иметь право на трон. Если мятежники смогут заключить союз с несколькими уже неуспешными королевствами, их претензии могут быть признаны законными. Им нужна будет только безделушка и армия. Армия мятежников.
Аррик появился в дверном проеме, как только я подумала о нём. Он медлил только секунду, прежде чем широкими шагами войти в маленькую хижину, гнездившуюся в изгибе массивного дерева. Его взгляд за секунду обошёл нашу удобную тюрьму.
— У вас есть всё, что необходимо? — спросил он в своей грубой манере.
Я кивнула. Оливер пробормотал что-то, казавшееся утвердительным.
— Снаружи стоит стража на случай вашей попытки уйти.
Всё внутри меня окостенело от его слов. Я почувствовала, как натянулась кожа, мышцы превратились в камень. Рука потянулась к мечу, но меня лишили его после завесы тумана.
— Мы узники? Правда?
Он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Я не видела его глаз, и это делало его более зловещим, чем на самом деле. Он был всего лишь человеком. Человеком, с которым я могла сражаться. Человеком, которого я могла убить. Меня охватило любопытство. Он был изуродован? Был ли он преступником, которого разыскивали?
— А кто вы ещё? — его низкий смех преследовал меня по комнате. — Мои гости?
— У нас нет ничего ценного. Нет причин держать нас здесь.
Его, казалось, не тронули мои заявления. Он сложил руки и осмотрел меня с головы до ног.
— Выкуп? Конечно, кто-нибудь будет скучать по вам. Скучать в достаточной степени, чтобы заплатить хоть что-то за ваше возвращение. Целыми и невредимыми, если это будет стоить ожиданий.
Хотя я не верила, что этот человек так плох, как его угрозы, я не доверяла ему. Или, по меньшей мере, я так говорила себе. Хотя какой-то неправильный инстинкт шептал, что он не причинит мне вреда.
Явно, я слишком долго была заперта в монастыре.
— Ты не получишь за нас выкупа, — вздохнул Оливер. — Никто не будет искать нас, и мы не стоим ничего ценного.
Безликий взгляд Аррика встретился с моим.
— Конечно, это неправда.
— Не надо меня жалеть, — сказала я с вызовом. — Лучше сожалей, что твоя казна не пополнится от твоей безнравственности.
— Ты думаешь, это я безнравственный, потому что уберёг тебя от нарушения? Ты приставила клинок к моему горлу и угрожала моему мужскому достоинству. Я бы мог у тебя поучиться.
— Ты направил мою руку, когда украл мои вещи, — я съёжилась, как только слова покинули мой рот. Я не хотела опять упоминать сумку, надеясь, что он и его люди забудут о ней.
Конечно, его внимание сразу же переместилось на неё, она лежала зажатой у меня между ног.
— И что же там такое? Почему ты так безумно рисковала жизнью? Может быть, это будет твоим выкупом?
— Это всё, что у меня есть в этом мире, — честно сказала я. — Тебе придётся убить меня прежде, чем я его отдам.
— Ты серьёзно?
— Да.
— Тогда что привело тебя в Теновию? С сумочкой, за которую ты хочешь умереть?
Оливер сел, глядя мне в глаза.
— Мы не лжём. Мы просто проходили мимо.
— Куда? — давил Аррик.
— В Элизию, — я не знала, что побудило меня выдать информацию. Скорее всего, магия язычников. Как умно было держать узников взаперти с туманом правды.
Как глупо было забыть всё, чему меня учили, и винить в своей болтливости лес.
Его челюсть напряглась.
