замести следы, — сказал Элмас.
— Некогда, — Браво потёрла руки.
Лес вокруг пугал тишиной. Молчали даже птицы. Лишь вдалеке несколько раз что-то хрустнуло. Видимо, с верхушек деревьев упал снег, а может какой-то зверь нечаянно оступился и сломал ветку.
— Кошмар, — Мишель взяла пригоршню снега и отправила в рот. — Боги… Я так пить хочу.
— Снег вроде бы нельзя, — заметил Сайлос.
Секунду он колебался, но, глядя на довольное лицо Мишель, спустя секунду последовал её примеру. Снег обжигал губы. Зубы тут же заныли от резкого холода. Сайлос заставил себя проглотить ледышку и тут же стал дуть на руки.
— Нам пора… — протянул он.
— Как ты думаешь, они скоро пойдут за нами?
— Как только проснутся, — Сайлос усилием воли поднял себя на ноги.
Мишель встала следом. Синхронно вздохнув и переглянувшись, друзья кивнули друг другу и медленно пошли вперёд. Если направление выбрано правильно, то им оставалось только идти вперёд и молить всех богов, чтобы работорговцы не кинулись за ними в погоню сразу.
— Зачем мы им были нужны? — спросила Браво. — Просто… Зачем им дети? Я имею в виду, что от нас толку было бы немного. Только если в будущем. Но ведь мы могли бы и не дожить. А если бы и дожили, то, возможно, не окупились. Хотя, конечно, они бы сделали всё возможное, чтобы этого не случилось. А вообще, страшно подумать… Ведь мы могли бы стать рабами! Я как подумаю, так дрожь пробивает. А Белла и Никки были рабами всю жизнь. Ужас! Мне кажется, я до сих пор не понимала, какого это! Ух… Подожди.
Мишель остановилась около несчастного, наполовину укутанного снегом, куста. Недолго думая, Браво отодрала большую ветку. Чтобы это выглядело не столь заметно, она накидала туда снег.
— Буду потихоньку заметать следы — объяснила она. — Хотя нам бы снегопад. Но раз его нет, то хоть так.
Через несколько шагов стало ясно, что пользы от ветки никакой. Она только замедляла темп. Пришлось бросить только что добытый трофей. Мишель лишь пожала плечами и философски заметила: “Я слишком юна, чтобы ходить с посохом.” Её это не расстроило, по крайней мере, на способности говорить это никак не отразилось:
— Я когда-то слышала про такой способ ухода от погони. Но почему-то никто не говорил, что конкретно эта часть легенды — выдумка. Обычно все твердят, что не нужно верить в фей и гномов, а не верить нужно, как оказалось, в палки! Какой ужасный обман. Можно сказать, заговор…
Всю дорогу Мишель болтала без умолку. У неё накопилось столько мыслей. Ещё чуть-чуть, и голова бы просто треснула от их количества. Ужас пережитого вызвал в ней бурный подъём самых разных эмоций и чувств. Страх, ужас, горечь, усталость. Но при этом странное любопытство. Стыдно признаться, но работорговцы и Арахазского княжества успели её заинтересовать. Что бы случилось, когда они бы туда попали? Как бы отреагировали драконы? Что бы сказала Таис? Роб бы наверняка разозлился. Он бы сначала стал похож на мраморную статую, а потом превратился в лавину. А Таис бы сразу же начала рвать и метать, словно шквалистый ветер. И на этой почве она бы подняла всех и вся и заставила бы идти спасать своих подопечных. По крайне мере, Мишель представляла себе, что всё происходило бы именно так.
— А как думаешь, что бы сделали в Башне? Может быть, они бы доложили самой королеве? Представляешь, самой королеве! А прикинь, если бы за нами послали армию. Или хотя бы отряд. Или хотя бы пару драконов.
Речь Мишель напоминала барабанный бой, не дающий армии сбиться с ритма. Это помогало не заснуть и не уйти слишком далеко в свои тревоги. Сайлосу это удавалось с трудом. Он привык спать мало, но совсем не отдыхать оказалось тяжело. Иногда ему мерещилось, что кто-то идёт рядом с ними, но в белом лесу любого постороннего они бы увидели сразу. Поэтому, чтобы не тратить силы, Сайлос слушал молча, изредка кивая и выдавая односложные ответы. Он следил за дорогой. Работорговцы шли на восток, значит, сейчас следовало идти на запад.
Каждый раз, когда Сайлос отвлекался, у него в голове начиналось столпотворение мыслей. А вдруг он сбился? А вдруг их нагонят? А вдруг?! Эти мысли бились ранеными птицами в разуме будущего дракона. Скорей бы выбраться из леса. Там уже рядом Каннингем, Серая Башня, а главное люди — нормальные люди, а не работорговцы.
Ещё мальчик начинал беспокоиться о еде. И, судя по тому, как плавно речь Мишель перетекла к праздничному ужину в Башне, она тоже чувствовала приближение голода. Работорговцы не то чтобы считали нужным кормить своих пленников, напротив, они предпочитали давать им несколько кусков хлеба и кружку воды. Еда и вода были отвратительными, но они обеспечивали хоть какую-то тяжесть в желудке. Теперь же дети остались одни в лесу, без запасов пищи, без какого бы то ни было оружия, если не считать столового ножа.
Привал устроили лишь на закате. Всего несколько часов, но без них ни Сайлос, ни Мишель не прошли бы больше ни шагу. Кинув жребий, они определили, что первый час будет стеречь Сайлос, второй — Мишель. Пожелав удачи, девочка рухнула на землю около дерева и, сложив руки под головой, мгновенно заснула. Не помешал ей даже усилившийся к ночи мороз. Сайлос сел под соседним деревом.
Взяв лежащий рядом прутик, мальчик начал царапать им на снегу странные узоры, чтобы не заснуть. Ему вспомнилось, о чём говорила Мишель. А стали бы их спасать в случае чего? Наверное, да. Ведь драконы своих не бросают. С другой стороны, они ведь пока что ещё не совсем драконы. Оставалось надеяться, что сейчас их отсутствие в Башне просто не заметили, и поэтому их никто не ищет.
Всё же интересно, зачем их увезли. Ведь дети и правда не лучшие рабы. Наверное, сломать их проще… Хотя им уже по двенадцать, почти тринадцать. Лучше ломать тех, кто младше, кто ещё не видел жизнь. Сайлос нарисовал на земле знак вопроса. И ведь очевидно, что князю почему-то потребовались именно они с Мишель. Вернее, те, кто на них похож. По крайней мере, так Элмас понял разговор Томаша и лысого.
В какой-то момент мальчик ощутил, что начинает засыпать. Он поднялся и начал ходить из стороны в сторону, размахивая руками, как во время разминки. Почувствовав тошноту, Сайлос сел на прежнее место и, чтобы не заснуть, принялся решать арифметические задачки.
Глава 31 “Разговоры о правде”
— С ними
