Дверки внедорожника распахнулись, и оттуда выскочило две волчьих фигуры, а за рулем виднелась не ясная тень.
Я тут же постаралась закрыть окно — но слишком поздно, в окно пролезла волчья голова с оскаленными клыками. Я с криком дернулась в сторону, стараясь отстегнуть пояс безопасности. Чувство самосохранения заставило меня броситься к другой дверке в поисках выхода, и я, не помня себя от страха, выскочила на улицу, с опозданием понимая, что делаю ошибку.
Я почти ничего не успела увидеть или услышать. Последним моим ощущением, было чувство потери равновесия и жгучая дерущая боль в лице, ладонях и коленях, будто я ничком упала на побитое стекло, а сверху на меня еще свалили что-то тяжелое. От удара об асфальт на такой скорости я бы, вероятно, потеряла сознание, но сейчас вскочила и попыталась бежать дальше. Однако было уже поздно: чудовищные челюсти сомкнулись почти у самой моей ноги. Волк загнал меня в ловушку. Я видела и чувствовала, как он ликует, наслаждаясь своей победой. Его глаза светились и блестели в темноте, и оттого я чувствовала себя еще более загнанной. Я не отключилась, потому что страх не позволил этого сделать, и именно из-за него боль в пораненных конечностях отступила. Волк замер передо мной, и я еще могла немного отползать от него.
Но попытки тут же перервал третий волк. В кустах что-то затрещало, как разрываемая ткань, и на дорогу спокойно вышла большая собака… а точнее — огромнейший волк. Он был самым большим из троих — третий стоял пока что в стороне, и это все еще оставляло чувство простора, но я знала, что они будут медленно сужать вокруг меня круг.
Их медленная поступь вокруг меня дала понять, что я не дождусь приезда Калеба. Их морды искажала гримаса неприязни, почти ненависти, но я с опозданием отметила и уже знакомое мне желание. Ужасающее, пугающее желание, которое обезображивало дикие морды. Но почему они смотрели на меня так? Зачем? Они меня не знали, и я вряд ли я сталкивалась с ними ранее, а это пугающее желание, навеянное им кем-то пугало, даже больше чем выступающие клыки и мягкие тихие шаги приближающихся зверей.
И именно это подняло во мне лютую ненависть, а страх подстегивал силу, утраченную с падением. Они не имели никакого права так на меня смотреть, как на кусок ветчины или того хуже!
Я ворвалась в сознание первого волка, не помня себя, и он свалился под давлением моей ненависти, как тряпичная кукла.
Я повернулась к двум другим. Необходимо нейтрализовать их, пока этот корчащийся на земле волчонок не исцелился или не убежал. Волки отступали, когда я начала медленно приближаться к ним. Они боялись меня, и ужас сковывал их движения. Огромные звери трепетали от моих мягких шагов, и я наполнялась чувством собственного превосходства.
Испуганные увиденным, волки все же задержались, понимая, что единственная возможность не стать моей очередной жертвой — просто устранить меня. Поэтому принялись обступать меня с двух сторон, но я не дала им опомниться, ухватившись за сознание серого волка с подпалинами, чьи глаза казалась из этой троицы самыми осмысленными, но столь же желающими меня. Он понимал, кем является и не поддавался волку в внутри себя, но пока я возилась с его сознанием, второй волк попытался укусить меня за руку. Но неудача для него — он наткнулся на цепочку на моей кисти. Она застряла у него в пасти, и волк с режущим слух звуком и лаем упал на землю. Его боль передалась волку, которого я пыталась побороть.
К этому времени на дороге послышался звук машин, и он четко выделялся в воздухе после ливня. Но я не отвлекалась, чувствуя почти садистское удовольствие, доставая из глубин сознания волка самые жуткие, леденящие воспоминания. Меня перервали, как раз когда волк готов был сдаться.
Кто-то грубо оттолкнул меня, тем самым вырвав мои мысли из сознания волка. Я лишь заметила ноги, обтянутые джинсами и тяжелыми ботинками, а следом как он, явно мужчина, забирает волков. Но я и не думала ему помешать, все, что я могла, уже сделала, и вряд ли мне бы хватило сил повлиять еще и на него.
Через минуту внедорожник отъехал, оставляя за собой запах горелой резины и неприятный звук того, как с места стартует машина. А я устало прислонила лицо к грязному холодному асфальту даже не желая представлять, какая грязь пристанет к лицу. Я так и не смогла подняться, впрочем, с этим пока можно было повременить. Почти следом за внедорожником последовала еще одна машина, другая же резко затормозила возле моего Мерседеса, наполнив звуками уставшее сознание и слух.
Я уже не стала смотреть, кто идет ко мне, потому что слышала родные голоса.
Терцо поднял меня на руки и понес к корвету Прата, оставляя того за нами. Я откинулась на спинку, так и не открывая глаз, и тихо радовалась про себя, что в машине лишь два места, и от запаха свежей крови будет неприятно одному отцу.
Я проваливалась пару раз в темноту или же сон, трудно было понять, но заставив себя прийти в норму и открыть глаза, я обратилась к Терцо. Его профиль четко выделялся темным контуром на фоне мелькающего пейзажа.
— Где Калеб?
— Мы едем к нему.
Я была просто счастлива от мысли, что мы едем к Калебу. Я хотела его увидеть. Обнять. Почувствовать, как мое сердце начинает быстрее биться, когда я смотрю на него.
Мой сон теперь уже наполнился воспоминаниями о нем. Как же я хотела к нему, и мое сознание помогало мне в этом — компенсируя его отсутствие странными снами. Все во мне тянулось к Калебу, ища возле него защиты, после встречи с волками.
Открыть глаза меня заставил чей-то настойчивый ласковый голос, и легкое пощипывание в руках. Как только я пришла в себя, мне стал понятен назойливый запах и звук — первым были лекарства, а вторым, жужжание лампы дневного света, отвернутой от меня, и все же хорошо освещающей мою кровать. Точнее говоря не мою, я вообще не понимала где нахожусь, но, по крайней мере, лежала. Надо мной застыл врач Вунворт, а рядом никого больше не было. Я удивленно и сонно осмотрела повязки на руках, и на ребрах ниже лифчика. Мне не было стыдно перед ним сидеть в полураздетом виде, все, что меня интересовало, так это моя семья.
— Как себя чувствуешь? — я лишь кивнула, даже не старалась осмотреть комнату, потому что все вокруг до тошноты напоминало госпиталь. Видимо я находилась в больнице доктора Вунворта, где совсем недавно подлечивались Теренс и Бет.
— Я обязан дать тебе снотворное, а с утра ты проснешься в своей постели. Думаю, не стоит тебе напоминать, чтобы ты берегла повязки, особенно на ребрах?
Увидев мое удивление, он добавил.
— Всего лишь мелкая трещина, что очень странно после встречи с волками.
