сословия. Это так называемое «самообложение», когда по приговору волостного схода назначаются сборы на «местные нужды», как то: содержание церковно-приходских школ, ремонт дорог и пр. Это были ощутимые добавки к общим налогам, стремление включить в число плательщиков сельскую интеллигенцию, трактирщиков, лавочников и т. д., вполне было обосновано. Прения по этому проекту происходили 29 мая 1908 г. После очень долгих прений, в которых указывалось на неправильность и несправедливость несения одними крестьянами волостных и мирских сборов, было внесено несколько формул. В двух формулах, фракции народной свободы и крестьянского депутата Андрейчука, предлагалось немедленно приступить к законодательной разработке вопросов местного самоуправления с целью сравнения прав и обязанностей всего местного населения без различия сословий. В формуле Андрейчука говорилось о признании законодательного предложения крестьян спешным, об избрании для выработки проекта особой комиссии из 44 членов, о переложении натуральных повинностей на денежные и о равномерном распределении всех расходов на содержание волостного и сельского правлений на все земли волости и на все торговые и промышленные предприятия. В формуле октябристов предлагалось образовать в осеннюю сессию комиссию по местному самоуправлению и поручить ей рассмотреть законодательное предложение крестьян10. Принятой оказалась (117 голосами против 102) формула октябристов. В начале второй сессии было принято предложение крестьян о предоставлении этой комиссии месячного срока для представления доклада. Но затем был внесен законопроект о волостном земстве, была образована комиссия о местном самоуправлении, и первая комиссия разошлась, ничего не сделав, проект же был передан в новую комиссию.
Из законопроектов, внесенных по думской инициативе, надо отметить законопроекты о сложении выкупных платежей с единоверцев и старообрядцев в губерниях западных и белорусских и законопроект фракции народной свободы о сложении недоимок и выкупных платежей с крестьян бывших помещичьих, государственных и удельных (приложение к стенографическому отчету, 2-я сессия, том 2, № 267 и 265). Оба эти проекта были переданы в земельную комиссию, но заключения по ним до конца думских полномочий представлено не было. Правительство и в данном случае умыло руки, проявило полную свою незаинтересованность, не то что, скажем, в законе о хуторах.
Негативное отношение правительства к крестьянскому миру, общинному самоуправлению и землевладению, а с другой стороны, всемерная поддержка хуторян — «сильных мужиков», особенно видна в льготном кредитовании последних Крестьянским банком. Дума — ее левоцентристская часть (влево от кадетов), попыталась изменить эту односторонность. На пятой сессии было высказано пожелание, чтобы Крестьянский банк не предоставлял лицам, выделяющимся на хутора и отруба, особых преимуществ при покупке ими земли или предоставлял такие же льготы товариществам (обществам, кооперативам), покупающим землю. Ораторы от октябристов и других проправительственных групп добились снятия этого предложения с обсуждения11.
Примечания
1 Государственная Дума. 3-й созыв. Стенограф. отчет. 1-я сессия. Ч. 1. С. 501. Право. 1909. № 15. С. 1063.
2 Государственная Дума. 3-й созыв. Стенограф. отчет. 1-я сессия. Ч. 1. С. 501.
3 Там же. 2-я сессия. Т. 2. Прилож. 176. Там же. Журнал заседаний комиссии по запросам. № 33.
4 Там же. 4-я сессия. Т. 4. Прилож. 329.
5 Там же. Ч. 3. С. 730–739.
6 Там же. С. 744–751.
7 Там же. 5-я сессия. Ч. 3. С. 2850–2885; 4-я сессия. Ч. 3. С. 2864–2868.
8 Там же. 4-я сессия. Ч. 3. С. 29–45, 2952.
9 Там же. С. 304.
10 Там же. 1-я сессия. Т. 1. Прилож. 125; 2-я сессия. Ч. 1. С. 1677; 1-я сессия. Ч. 3. С. 2028; 2-я сессия. Ч. 2. Прилож. 267, 265.
11 Там же. 5-я сессия. Ч. 3. С. 214, 2122.
Законопроекты о школе и церкви
Несомненны заслуги Третьей Думы в области народного образования, ее не случайно называли Думой народного просвещения, противопоставляя Второй, прозванной Думой невежества.
Благодаря Думе были увеличены государственные дотации земствам на строительство и содержание школ. Значительно расширена сеть народных школ и училищ, открыты новые учительские семинарии. Если в 1906 г. в стране было 7 тысяч школ (4 млн учащихся), то к 1915 г. школ было 122 тысячи, а число учащихся удвоилось. Этот успех был обеспечен Думой. Смета Министерства народного просвещения за пять лет существования Третьей Думы была удвоена. Законопроект представлен был в Думу министром просвещения 1 ноября 1907 г. (общие затраты на его реализацию определились в 360 млн рублей), был принят Думой и передан в Госсовет в феврале 1911 г. и отклонен 5 июня 1912 г. (спор возник из-за церковно-приходских школ). В урезанном виде (закон о высших народных училищах) реформа все же прошла. Дума одобрила эту часть (средняя школа) в ноябре, а царь утвердил 25 июня 1912 г.
В начале 1911 г., вопреки возражениям министра финансов, был принят и финансовый план всеобщего обучения. Каждый год, в течение десяти лет, к смете должно было прибавляться по десяти миллионов, и к началу 1920-х гг. материальная база для достижения всеобщей грамотности должна была быть готова. Что касается организации народной школы, то она передавалась в ведение земства. Идея непрерывности школы, то есть связи начального образования со средним и высшим, осуществлялась созданием высших народных училищ по положению, принятому Думой. В местностях, где преобладало инородческое население, допускалось расширение курса обучения на четыре года — на родном языке учащихся.
Важное место в деле реформ в области просвещения, особенно в плане подготовки педагогических кадров, отводилось университетам. «Историческая» власть то соглашалась на введение университетской автономии, то открыто отменяла ее или сводила на нет.
Внесенный в Думу в 1910 г. законопроект о новом Университетском уставе был одобрен Думой 12 мая 1910 г. Однако новый министр просвещения («затемнения», как его именовала пресса), печально известный Л. А. Кассо, взял закон обратно. Студенчество — этот «барометр общественного настроения» (Н. И. Пирогов) — ответило возмущением, сходками протеста, а правительство новыми репрессиями. Бесцеремонное вторжение «полицейщины» в университетскую жизнь привело к отставке более ста преподавателей Московского университета. На их место Кассо назначил «благонадежных». Подобные же события произошли и в других университетах (Киевском, Томском).
Кассо вторгся и в работу средней школы, фактически упразднив в гимназиях родительские комитеты — служившие средством связи школы с общественностью. Право на поступление в университет, вопреки пожеланиям Думы, было оставлено только выпускникам гимназий. Иными словами, генеральная идея Думского большинства (левоцентристского) о создании единой системы образования всемерно искажалась правительством. Поставить под свой контроль Минпрос Дума
