– Во имя черных крыльев Аароха, – весело воскликнула незнакомая девушка, – кто это здесь так отзывается о мазне моего брата?
– Сама ты мазня, – откликнулся молодой художник, – ты вот слушай, что люди обо мне говорят.
Девушка спрыгнула с фургона и подошла к Элен, с улыбкой разглядывая её. Девочка в свою очередь смотрела на незнакомку. Сестра художника была невысокой худенькой зеленоглазой девушкой 16-17 лет. Одета она была в белую узкую тунику и черные лосины. На её тонкой шее темнела маленькая татуировка черной птицы. Её светло-русые волосы были собраны в пучок на затылке и проткнуты длинной зеленой шпилькой. Но одна прядь, выкрашенная в яркий голубой цвет, выбивалась из общей массы и спадала на левый висок
Девушка глядела на Элен с веселым удивлением.
– Сколько тебе лет, дитя? – Спросила сестра художника.
– Восемь. Почти, – сказала Элен и тут же задумалась. Кит, кажется, говорил, что период обращения Каунамы вокруг своей звезды 436 альфа-суток. А свой возраст, как и большинство землян, она отсчитывала в альфа-годах, каждый из которых состоял из 365 альфа-суток. То есть в летоисчислении Каунамы ей было где-то шесть с половиной лет. Но поправлять себя она не стала.
И хотя в глазах девушки явно отразилось сомнение, она улыбнулась и, протянув руку, представилась:
– Я Нейра.
– Элен, – ответила девочка и пожала ладонь своей новой знакомой.
– А это Мальрик, мой брат. Пустозвон и лоботряс …
– Но-но, – предостерегающе произнес молодой человек.
– Ну и ещё, судя по твоим словам, талантливый художник, – закончила Нейра. – Тебе говорили, Элен, что ты для своих лет очень умная?
– Если честно, мои учителя так не считают, – скромно промолвила девочка.
– Учителя? У тебя их много.
– Ну, вообще, да, – ответила Элен, припомнив и мастера Коана Таругу и своих многочисленных школьных преподавателей и, конечно же, Кита, который, по её мнению, излишне часто любил изображать из себя умудренного годами наставника. Но говорить об этом ей не хотелось и она поспешила перевести тему. Оглядев большой разукрашенный фургон, она неуверенно спросила: – А вы купцы?
– Купцы?! – Улыбнулась Нейра.
Подбежав к брату и картинно встав рядом с ним, прижавшись к нему плечом, она весело спросила:
– Ну-у? Разве мы похожи на купцов? Толстых пузатых скупердяев, чахнущих над своими сундуками с золотом и скрупулёзно записывающих каждый приход-расход в толстые книги?
– Нет, – улыбнулась девочка, чувствуя, как душа её радостно откликается в ответ на энергичное обаяние этой невысокой, хрупкой девушки.
– А тогда кто мы?
– Э-э…, – растерянно протянула Элен.
– Ну посмотри на нас внимательно. На меня худенькую, гибкую, на этого славного пройдоху в берете, с длинными ловкими пальцами и ясными глазами профессионального обманщика. Кто мы?
Элен почти инстинктивно, словно в поисках ответа, огляделась по сторонам и затем, прежде чем осознав что делает, обернулась и беспомощно поглядела на Галкута. «Артисты», одними губами, беззвучно, произнес тот.
– Артисты! – Весело крикнула девочка, не обратив внимание, что приняла помощь от заклятого врага.
Но подсказка не прошла незамеченной.
– Так не честно, – как бы с обидой, заявила Нейра. – Кто этот хмурый долговязый подсказчик в шляпе?
Зеленый глаза Нейры горели озорством. Но увидев как резко смутилась её маленькая собеседница, девушка немного осадила саму себя.
– Это твой друг? – осторожно спросила она.
– Это слуга моего дяди, – неохотно ответила Элен. – Он присматривает за мной.
Она понимала, что сейчас её спросят о дяде и как только станет известно, что она племянница ненавистного судейского, отношение веселых артистов к ней изменится. И она заранее расстроилась по этому поводу.
Но чуткая Нейра не стала больше ни о чем спрашивать. Подойдя к Элен, взяв её за руки и радостно заглянув в большие синие глаза, девушка радостно сказала:
– Ну конечно артисты! – И она очень музыкально пропела: – "Мы бродячие артисты, мы в дороге день за днем…" – Оборвав песню, добавила: – Я акробатка, и еще пою и танцую. А Мальрик фокусник, художник, музыкант и еще метатель страшных кинжалов, топоров и ножей. Которые он правда метает в основном в меня. – Нейра усмехнулась. – Но хвала Аароху пока еще ни разу не попал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Элен с интересом поглядела на молодого человека. Тот, положив палитру и кисть на землю, приблизился к девочке.
– А маленькая сэви верит в чудеса? – С улыбкой поинтересовался он.
– Сэви слишком умна, чтобы верить в твои дешевые чудеса, – сказала Нейра. – Правда, Элен? – И сузив глаза, с некоторым ехидством воскликнула: – А сколько будет семь умножить на восемь?
– Пятьдесят шесть, – пожав плечами, ответила девочка.
– Молодец, – похвалил Мальрик. И затем слегка снисходительным тоном поинтересовался: – Но может быть ты сумеешь сказать и сколько будет 18 на 12?
– Двести шестнадцать, – без малейшей паузы на раздумье ответила Элен.
Лицо молодого человека удивленно вытянулось.
– А вы, господин Мальрик, тоже перемножили эти числа в уме? – С любопытством спросила девочка.
– Да у него просто двенадцать наборов для метания по восемнадцать предметов в каждом, – с усмешкой ответила Нейра вместо брата. – Поэтому он и знает ответ. А так бы он до трех лун тут бы перемножал.
– Не слушай её, – сказал Мальрик, глядя на Элен. – Я очень неплохо считаю. А она сама владеет арифметикой только до двадцати. А дальше у неё пальцы кончаются. – И молодой человек улыбнулся. И улыбка его была так заразительна и обворожительна, что Элен не сдержалась и улыбнулась ему в ответ. Хотя ей и было чуть неловко, ведь они вроде как насмехались над девушкой.
– Госпожа Нейра, назовите пожалуйста любое трехзначное число, – попросила Элен.
– Двести сорок девять, – сказала девушка.
– А теперь вы, господин Мальрик.
Молодой человек с некоторым подозрением поглядел на неё и произнес:
– Допустим сто восемьдесят четыре.
– Произведением двух этих чисел будет 45816, – снова без всякой заминки объявила девочка.
– Произведением..? – Непонимающе проговорил Мальрик.
– Ну то есть результатом умножения.
– Ты хочешь сказать, что умножила эти числа в уме?
– Конечно. Разве вы так не можете, господин Мальрик? – Невинно поинтересовалась девочка, но её синие глаза при этом сияли явным лукавством.
Молодой человек растерянно поглядел на сестру.
– Вот так вот, – весело сказала та. – Знай наших!
– Каких еще ваших?
– Ну то есть нас – девочек, – пояснила Нейра. – Мы всегда были и будем умнее вас – мальчиков.
Мальрик снова посмотрел на Элен.
– Это невозможно, – сказал он. – Это какой-то фокус.
Девочка улыбнулась. Такой «фокус» мог проделать любой её одноклассник на Макоре. Причем даже и с пяти и шестизначными числами.
Она огляделась по сторонам, подняла веточку и протянула её молодому человеку.
– Если вы умеете перемножать в столбик, то можете проверить меня.
Мальрик взял веточку и принялся рисовать на голом участке светло-коричневой земли цифры. Сестра приблизилась к нему и, встав возле левого плеча, следила за его действиями. Он усердно умножал, складывал, царапал новый ряд цифр, записывал в сторонке сколько пошло «на ум» и в конце концов пришел к тому же результату что и Элен.
– Хм, – усмехнулся он. – Всё правильно. Но так ведь не бывает.
– Что не бывает? Чтобы было всё правильно? – Ехидно поинтересовалась Элен.
– Чтобы маленькая девочка, которой от силы шесть лет, моментально перемножала в голове такие числа, – объяснил Мальрик. – Или может быть ты не та, кем кажешься? Может быть ты одна из семи дочерей мудрой Валоги, которой открыты финалы судеб всего сущего, от малой травинки до пылающего солнца? Или может быть ты, чья кожа бела как снег, принцесса Лея, дочь Белой королевы, повелевающей южными ветрами и идущей по морям и сквозь бури? А может быть в твоих прекрасных ярких глазах сверкают синие блики прозрачных ледников Лазурных гор и ты не кто иная как великая Сандара – повелительница маленьких лоя, способная принимать любой облик? Или возможно ты младшая сестра Альдеона – Вечного Странника, веселого и беззаботного друга Гипы, читающего по звездам и в сердцах и чей взор подобен раскалённому добела металлу? А может быть ты одна из птенцов всевидящего Аароха и в твоих иссиня-черных волосах навечно застыла бездонная тьма его могучих крыльев? – Он на секунду замолчал, а потом как бы в глубоком потрясении воскликнул: – А что если ты сама Хатсетуп – ясноликая беспечная богиня мудрости, знающая путь каждой песчинки во Вселенной?! Что это у тебя? – Молодой человек протянул руку к голове девочки и что-то вытащил из её коротких волос.
