– Ба, черт возьми, да ведь это – герцог Крильон! Запри дверь, друг мой Трепассе, этот господин из наших!
Трепассе запер дверь, а Крильон в полном недоумении подошел к окликнувшему его матросу.
– Да ведь это граф де Ноэ! – воскликнул он наконец.
– Он самый, герцог!
Крильон посмотрел на другого матроса и с удивлением воскликнул:
– А вот и мсье Лагир!
– Ну разумеется!
– А эти господа?
– Это все наши друзья… наши и "его". А вы, наверное, тоже пришли от "него"?
– Да. Шаланда прибыла?
– Прибыла. А бочки?
– Их наполняют. Дело за вами!
Ноэ обратился к трактирщику и сказал:
– Друг мой, Трепассе, запряги поскорее в телегу трех лошадей – мы отправимся за вином, которое должны свезти по назначению.
Трактирщик вышел.
Тогда Ноэ сказал:
– Не правда ли, герцог, вы не рассчитывали встретить нас в таком наряде?
– Нет! – ответил Крильон.
– Но если мы и сняли дворянский костюм, зато шпаги остались при нас! – и Ноэ показал пальцем на шесть добрых шпаг, укромно стоявших в углу.
XV
Придя к Гардуино. Генрих Наваррский первым делом осведомился, что с герцогиней. Узнав, что она крепко спит, он решил заняться бочками, в которые тем временем Гардуино и Рауль уже ссыпали сокровище гугенотов. Теперь Генрих с помощью Рауля стал вытаскивать их наружу. Но как раз во время этого ' -ob(o на улице вдруг послышался шум.
Услыхав его, Генрих с молниеносной быстротой погасил лампу и, приказав Раулю и старику хранить тишину, стал прислушиваться. Он услыхал шум шагов, затем голос, сказавший: "Вот тут!" – и ответ Келюса.
"А! – подумал наваррский король,- Этот голос я как будто слыхал сегодня утром в замке!"
Затем он отвел в сторону Гардуино и шепотом спросил:
– Мэтр, найдется у тебя добрый аркебуз?
– Найдется целых два!
– Они заряжены? Да? Ну, так пойдем! – и он повел Гардуино и Рауля во внутренние комнаты как раз в то время, когда снаружи раздался первый стук в дверь.
Вскоре они вошли в кабинет прокурора.
Тогда Генрих сказал:
– Теперь я все понимаю, друзья мои! Король Генрих III, осыпавший меня сегодня утром ласками, теперь хочет отделаться от меня. Будем защищаться! Ты, Гардуино, поди достань свои аркебузы, а я пока пойду на стражу.
Генрих спустился к выходной двери и приник там к крошечному смотровому оконцу, которое было замаскировано и невидимо снаружи.
Келюс, троекратно постучав в дверь, держал теперь совет.
– Псаломщик обманул тебя! – сказал д'Эпернон.- Если бы это была гостиница, нам давно открыли бы!
"Эге! – подумал Генрих Наваррский.- Вот еще голос, который хорошо знаком мне! Это – д'Эпернон!"
– Надо постучать посильнее! – сказал Шомберг. "Великолепно! Знаю и этого!" – подумал Генрих.
– А если двери все-таки не откроют?
– Ну, так мы высадим ее!
– Гм… Она кажется очень солидной и окована на славу! Генрих, не отрывая глаз от смотрового отверстия, увидел, что к двери приближается гигант Теобальд.
– Вы уж не беспокойтесь, господа,- сказал он,- как бы солидна и хорошо окована ни была эта дверь, передо мною она не устоит! Не раз приходилось мне высаживать дверь единым напором плеча!
Келюс обнажил шпагу и снова постучал в дверь эфесом, крикнув:
– Эй, вы, негодяи! Откроете ли вы наконец людям короля? Ответа не последовало. Тогда Шомберг сказал:
– Да ну же, Теобальд, продемонстрируйте-ка свой "единый напор плеча"!
– Ладно! – сказал рейтар и уперся в дверь спиной так, что его поясница пришлась как раз против смотрового отверстия.
"Что поделаешь! У всякого человека – своя судьба!" – подумал Генрих Наваррский, и так как спина рейтара закрывала ему вид, то Генрих обнажил шпагу и ткнул ее в смотровое отверстие.
Теобальд с силой напер на дверь, но вдруг вскрикнул и упал. Келюс и его товарищи подумали, что от напряжения у гиганта лопнул какой-нибудь сосуд; однако они поняли ошибочность своего предположения, когда один из рейтаров, приподнявший начальника, закричал:
– Кровь! Кровь!
– Тише! – прикрикнул Келюс, услыхав шум телеги, заворачивавшей в улицу.
Генрих Наваррский, тоже услыхав этот шум, подумал:
"Теперь наши силы будут равны, так как мои добрые друзья-матросы спешат мне на помощь!"
XVI
Возглас рейтара, приподнявшего Теобальда и сейчас же бросившего его вновь, удивил Келюса с товарищами.
– Кровь? – повторил миньон.
– Ну да, смотрите сами! – ответил рейтар, показывая окровавленные руки.
Действительно, из широкой раны на спине Теобальда бежала кровь, хотя до этого не было слышно ни малейшего шума и дверь не открывалась.
– Кровь! Кровь! – повторил Келюс, никак не бывший в состоянии понять происшедшее.
Но тут телега, шум которой они слышали перед тем, въехала в улицу, и д'Эпернон сказал:
– Стойте-ка, господа, сначала пусть эта телега проедет, а потом мы уж примемся за обследование двери, которая убивает одним прикосновением. Только пусть телега проедет! Не будем связываться с горожанами, а то поднимется такой шум, что хоть святых вон выноси!
Все согласились с этим и прижались к стене. Но оказалось, что телега вовсе не собиралась проезжать далее; наоборот, она остановилась как раз перед домом.
Келюс был немало удивлен. Что могло понадобиться здесь этим людям?
– Проезжайте своей дорогой, друзья мои! – сказал он.Полицейский час давно пробил, и теперь не время болтаться по улицам!
В ответ на это насмешливый голос произнес:
– Мы и не болтаемся, барин, а остановились, приехав, куда нам надо.
– Проезжай! – в бешенстве крикнул Келюс. Он обнажил шпагу и двинулся к телеге, товарищи и рейтары последовали за ним.
– Вот как? – продолжал тот же голос.- Я вижу, что вы в большой компании, сударь!
– Проезжай! – крикнул в свою очередь Шомберг, стараясь схватить одну из лошадей под уздцы.
Но в то же время в первом этаже дома одно из окон открылось, и оттуда послышался голос гасконца, крикнувшего:
– Эге! Да это Ноэ!
– Я здесь! – ответил тот, который вступил в препирательства с Келюсом.
– Слава богу! Ноэ, милочка, я сосчитал их – их девять. Одного я убил, осталось восемь. А вас сколько?
– Семеро! – ответил Ноэ.
– Значит, на четыре больше, чем нужно, чтобы разогнать весь этот сброд! Мы с Гардуино очень просим, избавьте нас от этих господ!
В то время как Генрих говорил это, блеснула молния, послышался звук выстрела, и мимо уха Генриха просвистела пуля.
– Вы ужасно неуклюжи, господин д'Эпернон! – насмешливо крикнул наваррский король.- Стреляя так неловко, не выслужишь орденочка!
– Это он! Это гасконец! – заревел Шомберг.
– За дело, друг мой Ноэ! Задай им трепку и прогони их пинками до самого замка!
Но приказ был излишен: Ноэ, Лагир и остальные юные гасконцы уже спешили с обнаженными шпагами навстречу отряду Келюса. Остался на месте только седьмой из спутников Ноэ, величественно восседавший на козлах. По-видимому, он спокойно ожидал момента, когда его товарищам понадобится подкрепление.
Несмотря на свою изнеженность, Келюс мог быть при случае храбрым. Только один Крильон внушал ему бесконечный ужас, но ведь и то сказать – Крильон не знал себе соперника в то время и пользовался к тому же чрезвычайным авторитетом. Поэтому теперь он спокойно поджидал натиска Ноэ с товарищами.
Рейтары, увидев приближавшихся гасконцев, встретили их залпом. Но они поторопились, плохо прицелились, и из среды противников выбыл из строя только один. Вторично зарядить аркебузы рейтары не успели, и им пришлось вступить в рукопашную.
Келюс, д'Эпернон и пятеро рейтаров сцепились с гасконцами, но те в первый же момент выбили из строя двоих рейтаров. Поэтому сразу установился парный бой, в котором не принимали участия со стороны гасконцев кучер, а со стороны миньонов – Шомберг. Последний от нечего делать занялся высаживанием двери дома Гардуино.
Заметив это, возница медленно слез с козел и, подойдя к Шомбергу, сказал: "Простите, сударь, но я вижу, что вы не заняты, а потому…" – и он обнажил шпагу.
Шомберг взглянул на него и испуганно вскрикнул:
– Это Крильон!
Келюс, храбро выдерживавший натиск Амори де Ноэ, услышал этот возглас, испуганно обернулся и… пал, пораженный прямым ударом шпаги Ноэ в грудь!
Лагир и Эпернон бились с ожесточением, не уступая друг другу ни пяди земли. Поэтому Ноэ отправился на помощь к самым младшим товарищам, сражавшимся с рейтарами.
Тем временем Шомберг довольно прилично держался против Крильона, который был в отличном расположении духа.
– Дорогой мсье Шомберг,- сказал он,- не скрою, что я очень доволен вами: вы фехтуете на славу!
– Для меня большая честь – возможность скрестить оружие с вами, герцог! – насмешливо ответил Шомберг.
– Поэтому я хочу на некоторое время пощадить вас, чтобы мы могли поболтать друг с другом.
– Убейте меня, если можете, герцог, но не щадите! – сердито ответил Шомберг.
