- А откуда интернет на лодке баджао?
- Оттуда же, откуда и лодка, - снова встрял Терг-Та, колдуя над котелком, - от Мангарева до Раиатеа кочуют примерно 500 семей баджао. Спорим на двадцатку, что ты не найдешь там ни одного ребенка старше 5 лет, у которого нет ноутбука?
- Пожалуй, не буду, - решила она, - Но я вот что подумала: баджао на бамбуковой пироге и баджао на тримаране из металлопластика, да еще с ноутбуком, это не одно и то же..
Терг-та печально вздохнул, звонко щелкнул ногтем по котелку, и признался:
- Это проблема, - после чего добавил, - Но надо же какую-то проблему оставить нашим детям. Пусть они ее решают. Стыдно оставлять детям войну, нищету и безработицу. А проблему, как сохранить bajao-style - не стыдно. За других не скажу, а мне не стыдно.
- У тебя много детей? – поинтересовалась канадка.
- Девять, - гордо ответил он.
- Ого! – изумилась она, - И как давно ты женат?
- Еще с колледжа. А сейчас у меня пять жен и три товарища по женам.
- И не ссоритесь? – спросила Жанна первое, что пришло в голову
- Почему? Бывает, что и ссоримся. Потом миримся. Разве не везде так?
Жанна пожала плечами. На это трудно было что-то возразить.
- Наверное, да. Везде. А как получилась такая семья? Я имею в виду, когда знакомятся мужчина и женщина – это понятно. Но познакомиться в девятером…
- Ну, примерно так, - сказал он, разливая какао по кружкам, - Я родом с Науру, учился в тамошнем Caesar College. Сейчас он называется Инженерный институт силовых машин. Там у нас получилась кампания: двое парней и девчонка. Сначала мы из-за нее дрались через день, а потом нам надоело. Точнее сказать, это ей надоело, что мы деремся. После колледжа, по правилам, выплачиваются подъемные. Нам хватило, чтобы купить в самой дальней провинции Западных Маршаллов, на атолле Уджеланг что-то типа коробки из-под чипсов. Янки в прошлом веке ставили такие коробоки, когда переселяли туда-сюда людей с атоллов, где проводили термоядерные тесты. Люди давно уехали, а коробки до сих пор стоят, почти как новенькие. Нам было по 17 лет и мы страшно гордились, что у нас есть свой fare. Наша жена занялась домом и фермой, мой товарищ стал делать кое-какую мелкую коммерцию, а я пошел на флот. Мы с товарищем бывали дома 3 - 4 дня в неделю, а на ферме одной женщине тяжело. Тогда мы сделали кооперацию с парнем и девчонкой, которые купили соседнюю коробку. Они потомственные faaapu, фермеры из Вануату. Через полгода как-то так получилось, что все уже живут вместе, и еще вот это (Терг выразительно провел ладонью около живота), и тогда та жена, которая с Вануату, пригласила младшую сестру, которая болталась без дела. Но рук все равно не хватало, и мы наняли папуасского папуаса, гастарбайтера. Хорошего парня, по рекомендации…
- Папуасский папуас это в том же смысле, что и китайский китаец? - уточнила Жанна.
Терг энергично кивнул, долил всем в кружки еще горячего какао, и продолжил:
- Он оказался очень в тему, потому что умел делать по хозяйству все понемногу, и все время что-то такое делал. В общем, как и надо в деревне. А потом как-то намекнул, что остался бы насовсем. Чего бегать, если тут хорошо? Только (он сказал) женщин мало, а это не дело, потому что они не будут успевать и с детьми, и по дому, и вообще…
- А сколько в тот момент было детей? – перебила канадка.
- Двое, и еще один in progress, - Терг снова сделал жест ладонью у живота, - Так вот, мы сказали папуасу: aita pe-a! Тут неплохо, а значит, еще женщину найти можно. Тогда он взял кое-каких денег из общака, купить что-то там по хозяйству. Мы не связали одно с другим, думали он купит что-то из техники для фермы. А он взял флайку и полетел…
- Этот парень из Папуа умел управлять самолетом? – перебила удивленная Жанна.
- Так мы его и научили, - пояснил матрос, - Это просто. А без этого на Уджеланге жить нереально. Ну, сейчас еще как-то можно, а тогда за любой ерундой надо было лететь на Эневеток, полтараста миль Nord-East. Потому нам так дешево и досталась та коробка.
Мелодично тренькнул коммуникатор капитана.
- Ага! - Пак Ен посмотрел на экранчик, - Упс! Даже раньше, чем я думал.
- Что? – спросила Жанна.
- Наши баджао, - пояснил Ен, - Оалапу уже видит их sail-boat на своем радаре, они в 60 милях юго-восточнее Кэролайн. Держат скорость почти 20 узлов. Молодцы.
- Я же говорил, кэп, ты зря беспокоишься, - заметил матрос.
- Знаешь, Терг, как говорят католики? Only god is holy fool, but humans are fussy.
- Это в каком смысле, кэп?
- В таком, что их бог может идиотничать, потому что сидит на небе, и ему все похер. А людям надо беспокоиться о том, чтобы все шло более-менее как им хочется.
- А зачем им такой бог? – поинтересовался Терг.
- Для эталона, - пояснил Пак Ен, - Как в физике абсолютно черное тело и идеальный газ, так у католиков в религии абсолютный, идеальный похер. Типа, точка отсчета на шкале. Короче, херня все это. Я пошел спать. Жанна, ты тут долго не торчи. Брай тебе уступила свою соту в кубрике. Ложись. Утром у вас веселая программа. Рекомендую выспаться.
- Какая программа? – удивилась канадка.
- Это она тебе утром и доложит. Chao.
Когда за капитаном закрылась дверь, Жанна спросила:
- Терг, а что было дальше с тем папуасом на флайке?
- Дальше он привез двух непонятных юниорок, - ответил матрос, - Мы стали выяснять. Оказалось, он летал на Халмаэру, это островок в Индонезии, больше 2000 миль от нас, через всю Микронезию и Палау. Там купил их на рынке. Типа, говорит, хотел одну, но двух продавали с большой скидкой, а он еще торговался, и заплатил всего 500 фунтов.
- Купил на рынке? – пререспросила она, - Ты хочешь сказать, он купил женщин?
- Ну, да. Мы ему говорим: ты мудак. Поехали быстро сдаваться в суд, а по дороге что-нибудь придумаем. Взяли мы этих юниорок и полетели на Эневеток.
- Подожди, я не поняла. Как он купил женщин?
- Как-как. Обыкновенно. На Халмаэре их всегда продают. До второй мировой войны на этом острове вообще непонятно, что было, потом там была самурайская база, потом это отдали Индонезии, но тем лень возиться, и полтараста тысяч человек в полной жопе. Ни электричества, ни машин, только палка-копалка и лодка-долбленка. Мусульманские и христианские первобытные деревни режутся между собой. Это те и другие миссионеры поработали. Там продают пленных, родичей, должников с семьями, и лишних детей. И очень дешево… Короче, мы наплели судье, что наш папуас летал на Халмаэру покупать народные промыслы (первобытные фенечки для туристов), а юниорок увидел случайно. Ну, и купил из гуманитарных соображений, чтобы сдать в социальную службу. Судья нормально понял, позвонил в Джакарту, в индонезийский департамент полиции. Там спрашивают: «Есть документы на юниорок?». Ясно, что нет. И тогда шеф-полисмен из Джакарты виртуозно посылает нас всех на хер. Юниорки понимали на lifra, и судья их спросил: «Что с вами делать?». Они ответили «Мы ни в чем не виноваты, не надо нас в полицию, там нас побьют и изнасилуют. А эти мужчины нас честно купили, накормили, дали новую одежду, не бьют, лучше все так и оставить».
- Это как? – переспросила Жанна, - Оставить их в положении купленных рабынь?
Терг Та утвердительно кивнул и продолжил:
- Тогда судья зачитал артикул из Великой Хартии. «Ни один человек не имеет никаких прав на другого человека, кроме случая принудительных гражданских ограничений и компенсаций, утвержденных судом. Любая попытка обратить человека в физическое рабство пресекается высшей мерой гуманитарной самозащиты». Дальше, он видит, что они не врубились. Тут он объяснил просто: вы свободны, никто не смеет вас держать в неволе. Вы можете идти на все четыре стороны, а если злодеи попробуют вас держать силой, то мигом словят пулю, в порядке гуманитарной самозащиты общества. Они это поняли на свой лад, и так обиделись! Типа: вы что, нас выгоняете? Мы, хором, стали их утешать: мол не плачьте, никто вас никуда не выгонит, просто судья вам зачитал закон. Они сразу успокоились (по их понятиям закон это было что-то вроде детской считалки, для балды), и говорят: «Так, может быть, теперь домой поедем? Там, наверное, дела по хозяйству, а потом ужинать надо». И что было делать судье, как ты считаешь?
Жанна представила себе ситуацию. Атоллы, отстоящие друг от друга на сотни миль в огромном океане. Две ничего не понимающие юные дикарки, которых привезли сюда, купив на невольничьем рынке в их маленьком, привычно-неуютном мирке. И судья, с огромными полномочиями - но как применять эти полномочия к данному случаю?
- Я бы, наверное, позвонила в «Красный Крест», - решила она.
- Aita, - ответил Терг-Та, - Эта лавочка запрещена в нашей акватории.
- У вас запрещен «Красный Крест»? За что!?
- По ходу, было за что. Есть постановление, там все сказано. А еще какие варианты?
- Тогда я бы обратилась в мэрию, или в правительство…
