его как-то убить. Можно, конечно, вернуться домой. Илга, вроде, с утра никуда не собиралась, но это не значит, что она безвылазно сидит в квартире. Теперь я не был уверен, что точно знаю, чем занимается моя сожительница, кроме работы в коррекционном садике и частных уроков. Хуже того, я вообще не имел понятия, кто она на самом деле.
Меня осенила сумасшедшая идея. Я решил навестить коллегу Курбатова… Вот так взять и зайти в гости. Не исключено, что его-то сожительница меня тут же выставит, вне зависимости от того, дома он или нет… А если не выставит или ее не окажется дома, то мне будет весьма любопытно посмотреть как Витек начнет изображать из себя рубаху-парня, каким я его знал все эти полгода моей тутошней жизни. Люблю театр, особенно — за кулисами, когда точно знаешь, что перед тобой ломают комедию. Опять же, я не собираюсь себя выдавать, не буду заводить двусмысленных разговоров, делать тонких намеков на толстые обстоятельства. Только наблюдать.
Не знаю, повезло мне или наоборот, но лжетрудовик оказался дома, а вот его баба — нет. Он впустил меня в квартиру, даже не поинтересовавшись, зачем я пришел, показал, куда повесить дубленку и велел проходить на кухню. Вел он себя, при этом, как обычно. Как ни старался я разглядеть в его словах и жестах виртуозную актерскую игру, ничего не рассмотрел. Витек как Витек. Обычный мужичок, слесарь-сантехник, который силою обстоятельств превратился в школьного учителя. Простоватый, малообразованный, где-то даже трусоватый, но всегда готовый прийти на помощь. В общем — тихий, незаметный, удобный в дружбе чувак. Если бы я не слышал вчера, как он разговаривает с Илгой, ни за что бы не поверил, что Курбатов может быть другим. Теперь его завязка с выпивкой выглядела более логичной, чем раньше.
Я уселся на табурете, без всякого любопытства оглядел кухню. В ней не было ничего особенного. Стандартная кухонная мебель из ДСП. Газовая плита, не слишком чистая. Мойка с грязной посудой. Старый пузатый холодильник, марки «Зил». Вскоре появился хозяин. Наполнил водой чайник. Поставил его на плиту, зажег газ. Вымыл посуду. Все это время мы молчали. И из этого молчания я сделал вывод, что лжетрудовик меня ждал, хотя мы не договаривались о встрече. Честно говоря, мне стало не по себе. Я понял, что сейчас я получу ответы на мучающие меня вопросы. Не на все, но — все же.
Витек заварил свежий чай, вытащил из холодильника масло и колбасу, из хлебницы — батон, и принялся сооружать бутерброды. Он даже не спросил, хочу ли я есть? Почему? Простое проявление гостеприимства или потому, что знал, откуда я к нему пришел? Конечно, мои занятия с малышней по выходным — это не секрет, но уже тот факт, что Курбатов об этом помнит, говорит о многом. Будь он, как любой другой обычный человек, сосредоточен на собственной жизни, на фига ему помнить о том, чем я занимаюсь по субботам? Кстати, он сам-то почему не в школе?
— Если я правильно понимаю — ты пришел за ответами, — произнес он, наливая мне чаю и пододвигая тарелку с бутерами.
— За какими ответами? — попытался я закосить под дурачка.
Лжетрудовик откусил половину бутерброда с маслом и докторской колбасой, прожевал, запил чаем и только тогда откликнулся:
— Да брось, Саня… Я же видел тебя вчера у ворот…
— Вот, значит, как… — озадаченно пробормотал я.
— Ты не очень-то и скрывался, — усмехнулся Курбатов. — А я, прежде, чем идти на контакт, всегда осматриваюсь…
— То есть, ты знал, что я стою и слушаю ваш с Илгой, разговор, и не подал виду…
— Да.
— Илга — тоже знала об этом?
— Не знаю… — развел он руками и добавил: — Ты спрашивай-спрашивай…
— Прежде всего, ответь — кто ты такой? — пробурчал я, подливая себе чаю.
— Я сотрудник комитета государственной безопасности, — буднично произнес Витек, но голос его был совсем другим, не как раньше.
— Корочки предъявить можешь? — также, без всякой ажиотации спросил я.
— Нет, — покачал он головой. — На оперативной работе ни удостоверения, ни оружия иметь не положено.
— А как же — трудовое воспитание школьников, прогрессирующий алкоголизм, гражданская жена, квартира, заваленная железками?..
— Оперативная необходимость…
— Ладно, допустим… — пробормотал я. — Допустим, я тебе поверил, но при чем тут я и моя сожительница?..
— В общем — не при чем!
— Она, разве, не твоя коллега?
— Эту тему я не уполномочен с тобой обсуждать, — сказал лжетрудовик. — Я бы тебе и этого не сказал, но ситуация изменилась.
— Какая ситуация, и как именно она изменилась?
— Начнем по порядку, — вздохнул он, подливая себе еще чаю. — Ты познакомился с Илгой Артуровной Эглите в девятой квартире, дома номер пять, по Машиностроительной улице. На так называемой вписке — месте сбора неформальной молодежи. В этот же вечер была проведена милицейская облава, в результате которой все, кто находился на вписке, были задержаны, кроме двух человек — Илги Артуровны и тебя. Вы спрятались в потайной комнате. После чего Эглите пригласила тебя к себе. Потом вы некоторое время не встречались. Однако вскоре Илга Артуровна сама на тебя вышла. В первый раз вы просто гуляли по парку. Во второй — встретились в твоей комнате, в общежитии. И снова некоторое время контактов между вами не было. Наконец, ты отправился к дому, где Эглите снимала квартиру. В результате вы стали жить вместе. Я все верно изложил?
— Недостает некоторых деталей, но в общем — верно, — пробурчал я. — Только ты же сказал, что я и Илга здесь не при чем!
— Я не точно выразился, — вздохнул Витек. — К изменению ситуации ваши личные отношения с Илгой Артуровной не имеют, а вот начало этих отношений — очень даже… Потому руководство и разрешило мне пойти с тобой на контакт…
— Постой! — перебил его я. — Так это вчера был контакт не с Илгой, а — со мною⁈
Глава 12
— Можно сказать и так, — не стал спорить лжетрудовик, взгляд его при это был совсем не учительский — цепкий и пронзительный, будто другой человек. Совсем не тот, которого я знал.
— К чему этот спектакль? — пробурчал я. — Не мог, что ли прямо подойти
