Сидор потянулся за бутылкой, собираясь по-новой наполнить опустевшие рюмки. Всё сегодня произошедшее следовало хорошенько осмыслить. Слабенькое земляничное вино, захваченное им с собой в гости к Димону, не забирало. Хотелось чего-нибудь покрепче, потому как на душе было паскудно. Разборки последних дней с Машей, а теперь ещё и проблемы в Долине у Димона, не принесли ему душевного равновесия, хотя он и знал что заставит Машку сделать так как ему надо. Но душевного спокойствия это ему не принесло. Ясно было что убедить Машу в том что она не права, ему не сразу получится. И злиться после того она на него будет долго.
Но после того что он увидел у Димона в Долине, зная что она и здесь приложила свою ручку, на все эти её вздохи ему было совершенно плевать. Или она сделает всё как надо, как положено, или он поставит перед всеми вопрос об отстранении её от финансов. И Машка обязательно отступит. Не боец Машка, хоть последнее время и хорохорится.
Только вот Сидор совсем не чувствовал с того удовлетворения. Ничему Машка не научится. Обида — плохой учитель. И пока она не набьёт себе хороших шишек, так всё продолжаться и будет.
— 'Умный учится на ошибках чужих, а дурак на своих', - грустно подумал он про себя. Или про Машку. Этого он пока не решил.
— Ну так что ты надумал? — повторил он вопрос.
Димон, скотина, в отличие от него не чувствовал никакого неудобства от всего произошедшего. Греясь на вечернем солнце, он, в отличие от него, никаким глупым мыслям не предавался и свою голову не забивал. Он балдел.
Практически летнее по теплу весеннее, ярое солнце вовсю жарило камни возле входа в жилую пещеру Димона, и раскинув на большом, плоском валуне у входа толстую овечью кошму, тот словно сытая кошка довольно хмурился на солнце, вот уже с пол часа лениво валяясь на камнях и переваривая плотный обед.
Все работы в долине на нефтяном заводике второй день уже были как остановлены, вплоть до исправления того что с природой было напорчено, и пока злые как шершни рабочие возились, исправляя содеянное собственными руками, двум не менее злым друзьям выпала самая малость свободного времени, каковое они решили провести с пользой. Отдохнуть то есть.
Ну а какой же отдых на природе без шашлыка и вина. Вот они сейчас и попивали слабое ягодное вино, обсуждая между собой дальнейшие перспективы.
— А тут и думать нехрен, — лениво потянулся разнежившийся на яром весеннем солнышке Димон. — Какие отряды? Куда? Кто? Ты что, Сидор, сбрендил? Стоит нам только выпустить данный процесс из собственных рук, так потом концов не сыщешь.
Как и следовало ожидать, Димон высказался категорически против привлечения посторонних к поиску в тайге новых ягодников шишко-ягоды. А уж о том чтобы к этому делу привлекли Корнеевских курсантов он и слышать не хотел.
Даже сам лично не сталкиваясь с ними ни по каким делам, ему хватило одного только рассказа Сидора что они творят, чтоб стать яростным врагом этой публики.
— Ты поди потом докажи, что они эти кусты шишко-ягоды выкопали возле найденного ими для нас ягодника, а не где-то в другом месте. Выкопают в лесу какую-нибудь ямку и потом скажут что так и було. А у себя на огороде посадят.
— Ты обратное сможешь доказать? — лениво повернул он голову в сторону Сидора.
— Молчишь, — хмыкнул он. — Вот и я о том же. Хрен докажешь.
— Да и веры у меня к этим Корнеевским выкормышам нет ни малейшей. Пусть Корней что угодно говорит, но с их якобы бесплатными работами на нас надо кончать. Раз и навсегда! Это и для процесса их обучения нехорошо, да и нам с них толку чуть. Кроме взаимного раздражения…
— Мне на их раздражение…, - сердито перебил его Сидор. — Насрать!
Все разговоры о курсантах вызывали у него последнее время сильнейшее раздражение.
— Мы Совету мильён с лих…ем в жемчужинах дали? Дали! И что? Должны же мы хоть что-то с этого поиметь. Тем более что с самого начала у нас с городскими властями была о том железная договорённость. Что мы можем, и более того, имеем полное право использовать курсантов на любых работах в своих интересах. Иначе бы и ссуды этой дурацкой для города не было бы. Это было основное наше условие.
— Угу, — флегматично кивнул головой Димон. — Это ты Совету своему скажи, или этим своим курсантам. И полгода не прошло, как все договорённости уже похерили. И курсантики то твои не просто так наглеют. Смотрят как ведёт себя Совет, вот и сами наглеют в свою очередь. И ничего-то ты им не сделаешь, — Димон широко, душераздирающе зевну. — Ни тем, ни тем.
— Тебе что, — лениво повернул он голову в его сторону, — не хватило последней истории с водочным заводом?
— Мы могли не спрашивая Совета использовать курсантов где нам надо и как нам надо. И что? Что в результате?
— Навязали дорогущее, ненужное нам строительство, так ещё и охрану там устроили из чужих клановых дружинников.
— Ты как знаешь, а Машку надо от ведения работ отстранять, — вдруг неожиданно сделал он логический вывод. — Добром её самоуправство не кончится. Совсем у бабы крышу снесло.
— Ну как же, — насмешливая ухмылка проскользнула по губам Димона. — Считает что попала в местную элиту, так сразу вумная стала. А того что ею вертят кто как хочет и как другим надо — не видит.
— Нет, Сидор, — покачал он головой. — Пока её пару раз мордой в грязь не сунут — не поумнеет. Но нам с тобой ждать когда это произойдёт — не с руки.
— Да и идея эта, — поморщился он, — с использованием фактически рабского труда мне не нравится. Что-то в ней неправильное, нехорошее.
— Или думаешь, что они ничего не понимают и думают о том как же хорошо стало городу?
— Сами-то они, как раз так не думают, — ехидно заметил он. — Самим им хоть бы лишний часок позаниматься на полигоне, а не шляться не пойми зачем по лесу, разыскивая непонятный какой-то кустарник. Непонятно для кого. Тем более, что самим им с того ничего не светит.
— Ты похоже так и не разобрался, дорогой мой товарисч, — усмехнулся ехидно Димон. — Что деньги по ссуде получили городские власти, а гоняем мы по своим делам простых мужиков. Которые, кстати, с тех денег ни хрена не получили. Кроме нищей зарплаты, — поморщился Димон.
— Так что чему удивляться, что они каждый раз злобно шипят на нас, как только мы отвлекаем их от учебного процесса.
— Рыбки половить, дров порубить или ещё чего, такого же? — лениво протянул он. — Нашли себе, понимаешь, две тыщи кухонных мужиков.
Откинувшись снова на спину, он бездумно уставился в высокое, чистое небо.
— Хорошо лежим…
— А для самих курсантов…, - тихо, разом сбросив агрессивность, заметил он. — Для самих курсантов обучение в Корнеевском центре это вопрос жизни и смерти. Их жизни и их смерти. А не городской Старшины, получившей наши деньги. И они туда пошли не дачи нам тобой строить, а учиться воевать. И даже не воевать, а выживать на будущей войне.
— А война здесь, — Димон повернул голову к молчащему Сидору, — никогда не кончается. Война здесь не кончится ни сегодня, ни завтра. И не послезавтра тоже, — угрюмо буркнул он.
— Так что о деньгах, данных нами сдуру Совету можешь спокойно забыть. А на поиски нашего кустарника мы с тобой сгоняем сами, вдвоём.
— Во! — ткнул он куда-то за спину Сидора пальцем — Рыжего с собой возьмём, для охраны. Пусть тявкает, с ним веселее.
— Рыжий! — посмотрел он на сидящего за спиной Сидора лисёнка. — С нами пойдёшь?
— Пойдёт! — кивнул он головой, видя, что лисёнок, довольный что его заметили, расплылся в хитрой, лисьей улыбке.
— Вопрос только когда? — посмотрел он на Сидора.
Тяжело вздохнув, Сидор с обречённым видом повернулся назад, посмотреть на того кто там сидит.
— Фокс! Когда ты зараза перестанешь тихо подкрадываться?
— Сколько раз тебе, дурню, говорил, чтоб не подкрадывался, особенно со спины. Ведь стрельну же. А потом буду жалеть.
Протянув руку, он машинально ласково потрепал того по макушке.
— Может, пока колючку поискать? Ну, ту, что он недавно притаранил откуда-то из леса?
— Смеёшься? — Димон от удивления даже привстал со своего места.
— Да её же в руки не возьмёшь, дрянь такую.
— И что? — насмешливо задрав правую бровь, Сидор ехидно глядел на своего друга. — Из-за сущей ерунды отказываться от столь чудной, великолепной, эффективной колючки?
— Сходим ка мы сначала за ней, — проворчал он. — По крайней мере, дорогу к нему Фокс знает. А там, глядишь, рядом и ягодка наша, новая окажется, — весело усмехнулся он. — Что-то меня убеждает, что эти две штуки, всегда растут вместе. Или, по крайней мере, рядом.
— Если ты не против, — лениво процедил Димон. — То давай, как-нибудь потом. А сейчас — лениво. Потом, всё потом, — уже засыпая, Димон вяло махнул рукой.
— Да и за работягами надо бы присмотреть, как бы опять за старое не взялись и не наворотили бы здесь чего.
