– Она сожгла Костяного Лорда.
Джон Сноу повернулся к Мелисандре.
– Что это за колдовство?
– Называйте, как хотите. Чары, наваждение, иллюзия. Рглор – Владыка Света, Джон Сноу, и он дарует своим слугам способность ткать свет так, как другие вяжут спицами.
Манс - Налётчик усмехнулся.
– Я и сам сомневался, Сноу, но почему было не дать ей попытаться? Или это, или позволить Станнису меня зажарить.
– Кости помогают, – сказала Мелисандра. – Кости помнят. На таких вещах строятся сильнейшие чары. Башмаки мертвеца, прядь волос, мешочек с костяшками пальцев. С помощью шёпота и молитвы тень человека может покинуть его и обернуться вокруг другого словно плащ. Сущность владельца не меняется, только внешность.
Она объяснила это, будто всё так легко и просто. Им не нужно знать, как трудно это было сделать, и чего ей это стоило. Этот урок Мелисандра заучила задолго до Асшая – чем меньше усилий на вид требует колдовство, тем больше люди боятся чародея. Когда пламя лизало Гремучую Рубашку, рубин на её шее раскалился так, что она боялась, как бы её собственная плоть не начала дымиться и чернеть. К счастью, лорд Сноу избавил её от этой агонии своими стрелами. Станнис кипел от гнева, но она вздохнула с облегчением.
– У нашего лжекороля плохие манеры, – сказала Мелисандра Джону Сноу, – но он не предаст тебя. Помни, у нас его сын. И он обязан тебе своей жизнью.
– Мне? – удивился Сноу.
– Кому же ещё, милорд? Как говорят ваши законы, только кровью можно искупить преступления, а Станнис Баратеон – не тот человек, который пойдет против закона… Но как вы мудро заметили, законы людей заканчиваются у Стены. Я говорила вам, что Владыка Света услышит ваши молитвы. Вы хотели найти способ спасти свою младшую сестру и при этом сохранить честь, которая так много значит для вас, обеты, которые вы принесли перед вашим деревянным богом, – она ткнула бледным пальцем. – Вот он, лорд Сноу, спаситель Арьи. Дар Владыки Света… и мой.
Глава 32. Вонючка
Сначала он услышал лай приближавшихся к дому девочек. Отразившийся эхом от каменных плит стук копыт заставил его подскочить. Цепи на нём загремели. Та, что обвивала лодыжки, была не больше фута длиной и сильно укорачивала шаг, не давая двигаться быстро. Но Теон, стараясь изо всех сил, с грохотом вскочил со своего тюфяка. Рамси Болтон вернулся и захочет, чтобы его Вонючка был под рукой и прислуживал ему.
Снаружи, под холодным осенним небом, охотники въезжали в ворота. Заливаясь лаем, девочки носились вокруг возглавлявшего процессию Костлявого Бена. За ним следовали Живодёр, Кислый Алин и Дэймон Станцуй-для-Меня со своим длинным смазанным жиром кнутом. Потом появились Уолдеры на серых жеребятах, подаренных им леди Дастин. На Кровавом, рыжем жеребце с норовом под стать хозяйскому, ехал его светлость. Он смеялся. Вонючка знал, что это может быть или очень хорошо или очень плохо.
Привлечённые запахом Вонючки собаки повисли на нём прежде, чем он сообразил, какая где. Девочки любили Вонючку; он часто спал с ними, а иногда Костлявый Бен даже разрешал ему с ними ужинать. Стая с лаем пронеслась по каменным плитам и окружила его. Наскакивая на ноги, собаки принялись подпрыгивать, чтобы лизнуть его немытое лицо. Хелисента схватила зубами левую руку и так яростно сжимала, что Вонючка испугался, как бы не потерять ещё пару пальцев. Красная Джейн бросилась ему на грудь и опрокинула навзничь. Она была поджарой и мускулистой, а Вонючка – седым измождённым человеком с серой кожей и хрупкими костями.
К тому времени, как он оттолкнул Красную Джейн и поднялся на колени, всадники уже готовились спешиваться. Две дюжины верховых уехало, и столько же вернулось, а это значило, что поиски не увенчались успехом. Это плохо. Рамси не любит вкус поражения. «Он захочет причинить кому-нибудь боль».
В последнее время его господину приходилось сдерживаться, ведь Барроутон был полон людей, в которых нуждались Болтоны. Рамси понимал, что нужно быть осторожным с Дастинами, Рисвеллами и его собственными дружками-лордиками. С ними он всегда был учтив и улыбчив, но за закрытыми дверьми представлял собой нечто иное.
Рамси Болтон был одет, как и подобает лорду Хорнвуда и наследнику Дредфорта. Плащ из волчьих шкур, защищая от осеннего холода, был скреплён на правом плече желтыми волчьими клыками. На одном боку Рамси носил фальшион с широким и тяжёлым, словно у тесака мясника, лезвием, а на другом – длинный кинжал и небольшой, но острый как бритва кривой нож для свежевания. Все три клинка имели рукояти из жёлтой кости.
– Вонючка, – позвал его светлость, возвышаясь в седле на Кровавом, – от тебя разит. Я чую твой запах через весь двор.
– Я знаю, милорд, – пришлось сказать Вонючке. – Прошу прощения.
– Я принёс тебе подарок.
Рамси обернулся, снял что-то с седла и швырнул.
– Лови!
Вонючка стал неуклюжим из-за своих цепей, оков и недостающих пальцев, чем был до того, как он узнал свое имя. Брошенная ему в руки голова, отскочила от обрубков пальцев и упала под ноги. От неё во все стороны полетели черви. Из-за запекшейся на ней корки крови, понять, чья она, было невозможно.
– Я велел тебе поймать её, – сказал Рамси. – Подними.
Вонючка попытался поднять голову за ухо, но это оказалось плохой идеей – зелёная плоть сгнила, и в руке осталось только ухо. Малый Уолдер рассмеялся, и спустя мгновение остальные тоже стали хохотать.
– Хватит, – произнёс Рамси. – Просто позаботься о Кровавом. Я загнал ублюдка.
– Да, милорд. Позабочусь.
Вонючка поспешил к коню, оставив отрубленную голову собакам.
– Сегодня ты пахнешь как поросячье дерьмо, Вонючка, – сказал Рамси.
– Для него это уже достижение, – улыбнулся Дэймон Станцуй-для-Меня, скручивая свой хлыст.
Малый Уолдер спрыгнул с седла.
– Можешь и за моим конём поухаживать, Вонючка. И за конём моего маленького кузена.
– Я сам позабочусь о своём, – возразил Большой Уолдер.
Малый Уолдер стал любимчиком лорда Рамси и с каждым днём все больше походил на него, но младший Фрей был сделан из другого теста и редко принимал участие в жестоких забавах своего кузена.
Вонючка не обратил на оруженосцев внимания. Он повёл Кровавого в конюшни, шарахаясь в сторону, когда конь лягался. Охотники прошли в дом – все, кроме Костлявого Бена, который, ругаясь, пытался разнять дравшихся за отрубленную голову собак.
Большой Уолдер прошёл следом в конюшню, ведя своего скакуна. Снимая уздечку с Кровавого, Вонючка бросил взгляд на Большого Уолдера.
– Кто это был? – спросил он тихо, чтобы другие конюхи не услышали.
– Никто.
Большой Уолдер снял седло со своего серого.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
