что той подать и как ей помочь. Эктори откинулась обратно — назад — и наконец поняла, что сейчас она валялась на одной из коек в медпункте Академии. Прохрипев: «Ничего не надо», откинула одеяло, с трудом расстегнула надетую на неё светлую безразмерную рубаху, сняла бинты, осмотрел рану. Та выглядела куда лучше, чем она полагала: края хоть и были пожраны кровью упыря, остались довольно ровными и не слишком сильно разошлись. Заштопано правда всё было бездарнейше. Для стежков использовалась слишком толстая энергетическая… Хотя даже не энергетическая, а вытканная из имперского золота, нить. Да и сами они находились на слишком большом расстоянии, после такого останется не простой шрам, а расползающийся ещё и поперечными «шипами», по форме похожий на гибкий стебель какого-нибудь колючего растения. Но это произойдёт только если всё заживёт, а пока рана ещё оставалась свежей, словно нанесённой несколько уров назад, всё ещё кровоточащей, но к глубочайшему удивлению Эктори ни осталось и следа от гнили из-за вампирской крови, всё словно выгорело.
Эктори потянулась за одним из своих ножей, оставленным на тумбочке, но Мира остановила, заставила лечь обратно. Эктори скрипя зубами спросила:
— Кто штопал?
— Зингера. Даже она за тебя очень перепугалась и согласилась мне помочь. Представляешь, мы с ней теперь тоже временный контракт заключили. Это такое необычное чувство: энергия так и переполняет, кажется что можно и горы свернуть, но постоянно беспокоит, что вся эта сила дана только на время… Да и я мало чего сделала, просто послужила проводником для силы, хранимой Зингерой. Даже колдовала она сама, ну ты же знаешь мою проблему с языками, всё никак с элементами общий найти не могу. Хотя нам очень повезло, что все девять элементов относятся ко мне одинаково… одинаково неплохо. Оказывается не всякий выдержит даже временный контракт с хранителем…
Эктори поморщилась от всё не унимавшейся боли, отчего-то её начала раздражать, казавшаяся раньше весёлой и приятной болтовня Миры, а ведь та говорила интересные вещи… Ещё чуть-чуть и Эктори перебила бы подругу с просьбой наконец помолчать, но тут, увеличившись заговорила Сайма:
— Это же нужно быть такой дуришкой! Ладно сама теперь кровью харкаешь, так и меня покорёжила. И потом! Как можно было проглядеть нож, втыкаемый в пузо? Тварь не торопилась, можно было успеть! Где были твои глаза? Хотя бы один? Ладно оправдаемся тем, что второй ещё не до конца восстановился. Тебя спасла только твоя устойчивость к ядам и подруги, потратившие не малое количество сил и времени. Я впрыснула тебе смертельную дозу, пока фэтэ, поддерживаемое энергией Зингеры, боролось с моей отравой, из раны вышла и кровь этой погани.
Эктори, словно проигнорировав брюзжание Саймы, попросила чистые бинты, сменить повязки, пока Мира заботливо перевязывала её, поинтересовалась:
— Я ещё успею закрыть ход и не вылететь?
Мира сочувственно улыбнулась:
— Учёба уже кончилась, но твоих баллов оказалось достаточно, чтобы продолжить обучение.
Эктори облегчённо выдохнула, тут же закашлялась, Мира подала ей платок, выплюнуть кровь.
* * *
Не смотря ни на что, именно благодаря проделке Сабирии, у Эктори появилась прекрасная возможность попрактиковаться в починке представителей других видов и какое-либо отсутствие беспокойства о тратах на еду, одежду и поиски временной крыши над головой. Последнее было особенно приятно, ведь из-за отказывавшейся заживать раны, она не могла долго продержаться на ногах, а значит ей было просто необходимо где-нибудь осесть и желательно на подольше.
Семья Лалю поначалу с подозрением отнеслась к девушке, обещавшей создать их дочери не протез, а новую руку, постоянно хватавшуюся за живот и скручивающуюся в мучительном раздирающем кашле. Но стоило им раз увидеть платок, перемазанный выплюнутой золотой кровью, как они, поняв, что перед ними ария, тут же изменили к ней своё отношение, предложили обеспечить её всем необходимым на время лечения, в том числе и комнатами, для ночлега и обыденными благами, чтобы ничто не могло отвлечь её от работы.
Эктори разместилась с настоящим комфортом, несколько дней она не выходила из комнаты, спаивая детали своего собственного каркаса, которые постоянно расходились, отказываясь вновь становиться единым целым.
Из того, что Эктори уже успела понять про работу с металлами, через несколько переплавок и починок, даже имперское золото станет ломким, пусть продержится дольше всех остальных, но потом ей всё же придётся изготавливать полностью новые детали, если только до этих пор она доживёт.
Однажды вечером, к Эктори, полностью погружённой в работу, зашла Лалю, постоянно держащаяся за обрубок руки, в болтающемся пустом рукаве, бледная и немного робкая, какой ария её ещё никогда не видела, поинтересовалась, чем та занята.
Эктори ответила не сразу, прежде поставив на место завершающее из волокон, крепящихся на каркас:
— Сейчас, с этим безобразием закончу и смогу наконец с тобой разобраться.
— Может хочешь сходить отдохнуть, а то сидишь тут безвылазно? Хоть свежим воздухом подышать?
Эктори отмахнулась, она уже стягивала верхний слой кожи энергетической ниткой — на её взгляд пытаться зарастить было бессмысленным, ведь наверняка потом опять придётся всё распарывать, чтобы перепочинить развалившийся каркас. Наложив бинты, Эктори поверх них затянула корсетик, со вставленными вертикальными пластинами имперского золота потуже, чтобы надёжно зафиксировать результат её долгой и кропотливой работы.
Только теперь она обернулась ко всё ожидавшей её Лалю, сдалась, видя её упрашивающий взгляд:
— Веди уж, куда тебе хочется, — попыталась подмигнуть правым глазом, но тот смог только закрыться самостоятельно, открывать пришлось уже вручную.
Девушка заметно повеселела, потащила арию в сад, принялась показывать цветы, мило щебетать что-то про их виды и сорта, что за всеми нужен свой особый уход, тут Эктори вспомнила, что семья Лалю прославлена разведением и поставкой этих самых цветочков, но поняв, что про то, какие из них ядовиты и для каких видов она вряд ли сможет узнать, потеряла всякий интерес ко всей этой болтовне, отыскав большое раскидистое дерево, примостилась у его громадных корней.
Лалю, опустившись возле неё на колени, заговорила:
— Я слышала ты сладкое любишь, хочешь конфет каких принесу?
Эктори поглядела на неё искоса, но ничего не ответила, Лалю виновато потупила взгляд:
— Прости что я надоедаю… Всегда я всё не так делаю, сплошное разочарование.
Эктори, проигнорировав её слова, заметила совсем другое:
— Я видела в коридорах вашего дома кучу твоих портретов, это ли не показатель того, что тебя ценят?
Лалю натяжной улыбнулась:
— Это не я, это моя покойная старшая сестра и то, кем мне нужно стать.
Эктори потеряла дар речи от удивления. Она чётко для себя
