Вулстроу, — она, конечно, была у Жизель д'Обре. Правильно?
Уважение инспектора к мисс Вулстроу росло.
— Вы не ошиблись.
— Это не страшно. «Кандид» — классика. Теперь я вернусь к первому вопросу. С нашей стороны, может ли школа вам помочь?
— В данный момент — вряд ли. Вот еще что! Есть ли у вас какая-нибудь причина для беспокойства в этом семестре? Происшествие? Или человек?
Мисс Вулстроу молчала минуту или две. Затем сказала медленно:
— Единственное, что могу вам ответить: я не знаю.
Адам быстро спросил:
— Вы ощущали что-нибудь странное?
— Да, пожалуй, но не больше. Это так неопределенно… Я не могу точно указать пальцем на человека или событие, только… — Она снова замолчала. — Понимаете, я чувствую, все время чувствую, что я что-то пропустила, что-то такое, чего мне не следовало бы пропускать. Разрешите, я объясню…
Она рассказала вкратце о небольшом инциденте с миссис Эпжон, связанном с неожиданным появлением леди Вероники.
Адам заинтересовался ее рассказом:
— Поясните, пожалуйста, мисс Вулстроу. Значит, миссис Эпжон смотрела в окно, в переднее окно, выходящее на дорогу, и узнала кого-то. В этом нет ничего особенного. У вас множество учениц, и нет ничего удивительного в том, что она раньше видела некоторых родителей или родственников. Но у вас сложилось мнение, что она была удивлена, узнав человека, которого не ожидала встретить в «Мидоубанке»?
— Да, именно такое впечатление у меня сложилось.
— А в это время через другое окно вы увидели мать одной из учениц в состоянии опьянения, что заставило вас совершенно забыть о миссис Эпжон?
Мисс Вулстроу кивнула.
— Она говорила в течение нескольких минут?
— Да.
— И когда ваше внимание вновь вернулось к ней, она говорила о шпионах и разведывательной работе, которой занималась во время войны, до замужества?
— Да.
— В этом что-то может быть, — задумчиво сказал Адам. — Некто, кого она знала в те дни… Отец, мать или родственник одной из ваших учениц или, может быть, кто-то из вашего персонала.
— Едва ли это был кто-нибудь из учителей, — возразила мисс Вулстроу.
— Почему же, это вполне возможно.
— Мы лучше узнаем это от миссис Эпжон, — сказал Келси. — У вас есть ее адрес?
— Конечно, но я думаю, что она сейчас за границей. Подождите, сейчас мы выясним…
Она дважды нажала на звонок на столе, потом нетерпеливо подошла к двери и окликнула проходившую девочку:
— Паула, найди и пошли ко мне Джули Эпжон.
— Хорошо, мисс Вулстроу.
— Лучше мне уйти до того, как войдет девочка, — сказал Адам. — Необычная получится картина, если покажется, что я помогаю инспектору в расследовании. Потом он придумает предлог, чтобы вызвать меня сюда. Кстати, — добавил Адам, обращаясь к мисс Вулстроу, — вы не будете возражать, если я немного злоупотреблю своим положением? Если я заведу дружеские отношения с некоторыми членами вашего коллектива?
— С кем?
— Ну, с мадемуазель Бланш, например.
— Мадемуазель Бланш? Вы думаете, что она…
— Я думаю, что она здорово скучает здесь.
— А!.. — Мисс Вулстроу улыбнулась. — Возможно, вы правы. А кто еще?
— Буду пытаться со всеми… — весело ответил Адам. — Если вы найдете, что некоторые ваши девочки… поглупели и бегают в сад на свидание, то верьте, что этого требует расследование.
— Вы думаете, что девочки что-нибудь знают?
— В принципе, любая из них может что-нибудь знать, — сказал Адам. — Даже если сама не знает, что знает.
— Возможно, вы правы.
Раздался стук в дверь.
— Входите, — пригласила мисс Вулстроу.
В комнату вошла запыхавшаяся Джули.
— Проходи, Джули.
Инспектор Келси строго взглянул на Адама:
— Теперь вы можете идти, Гудмен. Займитесь своей работой.
— Я же говорил, что ничего не знаю про это, — развязно бросил Адам и вышел, бормоча под нос: — Гестапо распоясалось…
— Что случилось, мисс Вулстроу? Я бежала от самых кортов.
— О, все в порядке. Я только хотела узнать у тебя адрес твоей мамы. Куда я могу написать ей?
— Напишите тете Изабелле. Мама за границей.
— Адрес твоей тети я знаю. Но я хочу написать маме лично.
— Не знаю, как вы сможете это сделать, — нахмурившись, сказала Джули. — Мама поехала автобусом в Анатолию.
— Автобусом? — изумилась мисс Вулстроу.
Джули кивнула:
— Ей нравятся такие вещи. И потом, это ужасно дешево. Правда, не слишком уютно, но маму это не смущает. Если захочет, остановится где-нибудь на неделю или две.
— Понятно. Скажи, Джули, твоя мама никогда не упоминала при ком-нибудь о своей работе во время войны?
— Нет, мисс Вулстроу, не думаю. Она никогда так не делает.
— Твоя мама была на разведывательной работе, не так ли?
— Да. И маме она даже нравилась. Она никогда и нигде ничего не взрывала, не пряталась от гестапо. Она работала, кажется, в Швейцарии и Португалии. — Джули немного помолчала и добавила смущенно: — Она часто рассказывала, но, боюсь, я не очень внимательно ее слушала.
— Ну хорошо, Джули. Спасибо за все.
Мисс Вулстроу повернулась к инспектору.
— Вот это да! — воскликнула она, когда Джули вышла. — Поехать автобусом в Анатолию! И девочка говорит об этом так просто, как будто ее мать отправилась на семьдесят третьем автобусе в Мариалл или Смельгроу!
2
Дженнифер, рассеянно помахивая ракеткой, уныло возвращалась с корта. Ошибки, допущенные сегодня утром, угнетали ее. Нет, как можно обходиться такой ракеткой! Конечно, из-за нее она и проиграла.
Тренировки под руководством мисс Спрингер были, разумеется, очень полезны. Она знала дело. Жаль, что она умерла… Дженнифер всегда относилась к теннису серьезно.
— Послушай, девочка…
Дженнифер остановилась. Перед ней стояла хорошо одетая женщина с золотистыми волосами, под мышкой у нее был длинный плоский пакет. Дженнифер удивилась, почему она до сих пор не заметила эту женщину. Ей и в голову не приходило, что женщина могла скрываться среди деревьев, чтобы при ее приближении выйти ей навстречу.
Женщина спросила с мягким американским акцентом:
— Где я могу найти девочку по имени… — она взглянула на бумажку, — Дженнифер Сатклиф?
Дженнифер остановилась в удивлении:
— Я — Дженнифер Сатклиф.
— Неужели? Как забавно! Такое совпадение! Я не думала, что в такой большой школе сразу же найду ту, которая мне нужна. А говорят, что так не бывает.
— Я думаю, что бывает, — ответила Дженнифер без особого интереса.
— Я была недавно у друзей, — продолжала женщина, — и случайно упомянула, что буду в этих местах. Так вот твоя тетя или крестная… Ах, у меня ужасная память! Она назвала мне свое имя, но я забыла его… так вот, она сказала, что было бы очень хорошо, если бы я, приехав сюда, передала тебе новую теннисную ракетку. Она говорила, что ты просила об этом.
Лицо Дженнифер просветлело. Происходящее казалось чудом.
— О, это, должно быть,
