приходили к нему без каких-либо усилий с его стороны только им самим ведомыми путями. Музыка, которую он извлекал из волшебного чёрного ящика, именуемого пианино, давала ему всё, забрав взамен его душу. Он служил ей преданно и самозабвенно, как верный раб своей госпоже.
И вдруг в один миг что-то изменилось. Его стали преследовать досадные промахи и неудачи. Всё началось с того, что он опоздал на свой собственный концерт. В конце концов, всё обошлось, и публика, как всегда, приняла его выступление на ура, но с того самого злополучного дня гнетущее чувство ожидания неизбежного краха прочно обосновалось в его сердце, лишив душевного покоя. И новая беда не заставила себя ждать. Когда наш герой уехал на гастроли, в его доме случился пожар. Почти всё имущество удалось спасти, но главное и единственное сокровище — бесценный рояль, который долгие годы был ему самым близким другом и незаменимым помощником, сгорел дотла.
Это роковое событие, воспринятое им как зловещий знак свыше, стало для него страшным потрясением. Ему начало казаться, что какая-то неведомая сила пытается остановить его, запрещая играть. Но почему? Ведь он как никогда прежде был полон новых замыслов и творческих идей, и его удивительный талант всё так же был при нём и всё так же востребован. Он не мог жить без музыки, без концертов, без своих благодарных слушателей и их восторженных аплодисментов. И он купил новый рояль и продолжил репетиции назло всем страхам и дурным предчувствиям, которые день и ночь кружились в его голове, как стая голодных воронов в поисках добычи.
Настоящая беда грянула, когда он оступился, спускаясь со сцены. Музыкант сломал руку. Это был не просто бесславный конец его карьеры, в жизни великого пианиста разразилась катастрофа.
И тогда, чувствуя себя раздавленным колесом судьбы, он впервые за много лет отправился в храм, к своему духовному наставнику.
Во всём его облике читался один-единственный вопрос — почему?!
И мудрый наставник ответил вопросом на вопрос:
— В ком как не в тебе, человече, первопричина всех причин?
— Но в чём мой грех, отче?
— Своими мрачными мыслями и придуманными страхами ты сотворил ту реальность, в которой ныне пребываешь. Ты позволил себе уверовать в обрушившееся на тебя фатальное невезение, в пресловутую чёрную полосу земного бытия, в преследующий тебя злой рок и коварные происки тёмных сил. И эта вера закономерно и неотвратимо притянула всё вышеперечисленное в твою жизнь.
Потрясённый музыкант был готов услышать объяснение более значимое, внушительное и мистическое.
— Выходит, причина действительно только во мне? — воскликнул он. — Всё так просто?!
— Не ищи сложный объяснений, дитя моё, — истина всегда проста, — улыбнулся в ответ наставник. — И она никогда не выходит за пределы твоего собственного «я».
Праведник и грешник
Два послушника, один примерный другой нерадивый, окончивших закрытую духовную школу, спрятанную от всех соблазнов и благ цивилизации высоко в горах, были отпущены в мир людей для дальнейших поисков истины. Спустившись в долину, юноши распрощались, и дальше каждый двинулся своим путём. Но прежде они поклялись друг другу встретиться на этом же самом месте день в день ровно через двадцать лет, чтобы поделиться результатами своих духовных исканий.
Клятву свою друзья сдержали, и в назначенное время встреча состоялась. Их сокровенный разговор продолжился так естественно и непринуждённо, словно и не прерывался на долгие двадцать лет.
Первым взял слово примерный послушник:
— Чтобы избавиться от греховных помыслов и желаний, все эти годы я намеренно и осознанно истязал своё бренное тело. Я спал на голой земле, сутками обходился без воды и неделями без пищи, избегал общества людей, ни разу не прикоснулся к женщине и не обзавёлся никаким имуществом. Я не поддался низменным плотским искушениям, принеся свою жизнь в жертву Богу, и в награду за чистоту и праведность мне было ниспослано откровение свыше: истина — в воздержании и отречении от земного и в устремлении к божественному. А что скажешь ты?
Нерадивый послушник, внимательно слушавший друга, улыбнулся и развёл руками:
— Мой Бог не столь суров и непреклонен, как твой, и поэтому не требовал от меня никаких жертв. Напротив, он дал мне полную свободу и предоставил в моё распоряжение весь мир, позволив пользоваться его бесчисленными дарами. Я вкушал, не зная меры, плоды добра и зла, неистово любил и отчаянно ненавидел и позволял другим так же отчаянно и неистово любить и ненавидеть меня, яростно сражался и покорно уступал, грозно повелевал и безропотно подчинялся, взлетал выше облаков и падал вниз, больно ударяясь оземь, плакал навзрыд и заливисто смеялся. Я грешил и каялся и снова грешил, испив чашу своей судьбы до самого дна. И мой Бог всегда был рядом со мной, здесь, на этой земле, освящая своим присутствием каждое проживаемое мною мгновение, исполненное и грехом, и святостью. И истина, которую я познал, — в этом вечном священном союзе божественного и человеческого, небесного и земного, грешного и праведного.
— В таком случае, чем ты отличаешься от любого верующего невежды? — недоумённо воскликнул примерный послушник.
— Верующий невежда на словах утверждает, что человек сотворён по образу и подобию Бога (а значит, во всём равен Ему), но на деле по каждому поводу взывает к Нему, ропща и жалуясь на судьбу, и просит о милости или об отпущении грехов. Я же убедился в обратном: человек вверяет себя Богу, которого создаёт по своему образу и подобию и которого наделяет качествами, присущими ему самому, чтобы потом взвалить на Него весь груз собственных ошибок и прегрешений. Поэтому я не перекладываю ответственность за свою жизнь на неведомого мне создателя и вершу свою судьбу сам, смиренно принимая всё, что заслужил, и не рассчитывая на чьё-то снисхождение, — ответил нерадивый послушник.
Монета, исполняющая желания
В неком шумном, бестолковом и переполненном людьми городе, на одной из сотен одинаковых улиц, застроенных похожими друг на друга домами, в тесной, забитой домашним скарбом и кишащей домочадцами квартире, жил одинокий и ненужный даже самому себе человек. Как у всякого, у него было множество желаний, но, здраво оценивая свои возможности, он понимал, что им не суждено сбыться, потому что рациональные способы их осуществления никак не вписывались в его жизненный сценарий. Таким образом, ему ничего другого не оставалось, как предаваться мечтам, уносясь в своём воображении в немыслимые дали и возводя там воздушные замки и дворцы неописуемой красоты, всемогущим и полноправным хозяином которых был он один. Наверное, поэтому наш мечтатель так любил бродить в полном одиночестве по безлюдному ночному городу.
И вот однажды, совершая очередную
