Он врет… Он врет мне, что ему все равно на меня. Почему-то теперь я уверена в этом.
– Встать сможешь? – Женя перебивает ход моих мыслей.
– Да, нормально, –поднимаюсь, но дальше репетицию мы не продолжаем. Меня отпускают, со словами: “На сегодня все”.
Иду в раздевалку, слегка хромая. И пока переодеваюсь, думаю про Глеба и про то, что хочу с ним поговорить: рассказать про Артема, про балетную труппу, про то, что в детстве никогда не хотела быть балериной. Мне вдруг хочется столько всего ему сказать, до невозможного. Правда, не знаю, как начну разговор, но это дело десятое.
Закончив переодеваться, собираю вещи и выхожу в коридор. Подхожу к актовому залу, планируя со всеми попрощаться, приоткрываю дверь, однако не вхожу, меня останавливает женский голос. Ненавижу подслушивать, но тут ничего не могу с собой поделать, так и манит узнать подробности.
– Глеб, я все вижу, тоже же не слепая! – выпаливает блондинка, подружка Гордеева. В маленькую щелку замечаю, как она льнет к нему, водит носом вдоль его подбородка, словно хочет поцеловать. Смотреть на них настолько невыносимо, что меня начинает подташнивать. Неужели мне все показалось? Неужели Гордеев не тянулся ко мне, и в реальности он хочет быть со своей подругой?.. Кажется, я окончательно запуталась в происходящем.
– У меня от тебя уже голова болит, Нин, – Глеб отвечает с таким пренебрежением, будто девушка его достала. И руки на талию не кладет, и голову отворачивает, всем видом явно демонстрируя, что близость ему не интересна.
– А у меня от тебя, но я же все делаю для нас, а ты…
– Нин, хватит, давай на сегодня закончим этот пустой разговор.
Я уже планирую уйти, все-таки подслушивать нехорошо, как Нина начинает говорить обо мне.
– Гор, это все из-за той девчонки, которая с тобой танцует? Скажи честно, – она отходит от него, скрестив руки на груди, и смотрит с такой жгучей ревностью, будто готова разорвать и Глеба, и меня, если попаду под руку. – Она тебе нравится?
Пару секунд он молчит. Грудь его быстро поднимается и опускается, от тяжелых и резких вдохов.
– Что? – наконец, прикрикивает Гордеев.
– Ты никогда не участвовал ни в какой самодеятельности, а тут посрался с этим парнем, как его, Артем, кажется, пропустил свою любимую пару по философии. Она тебе нравится, да?
Я сглатываю и на автомате дотрагиваюсь до щёк, они полыхают от смущения. Нина озвучивает вслух то, о чем я даже подумать боюсь. Ведь тут нет никакой логики. Человек с детства травил меня, желал худшего, а тут вдруг симпатия? У него там биполярочка, что ли?! Хотя… может и у меня она? Я ведь тоже отзываюсь на его необычные знаки внимания.
– Что ты несешь, Королева? Иди, проспись, – довольно резко отвечает он ей, даже меня, его слова задевают.
– Гор, ты думаешь, мы тут все с луны упали?
– Да не нравится она мне! – еще громче произносит Глеб. Притом с такой злостью, что у него аж желваки по скулам бегать начинают.
– Тогда…
– Ты видела ее? – продолжает Гордеев. – Кожа да кости, и танцует ужасно. И вообще! Я себя еще уважаю! – на этой фразе Глеб отворачивается, и я резко прячусь, надеясь остаться незамеченной.
Прижимаюсь спиной к стене, в то время как сердце бешено колотит о грудную клетку. Никогда не думала, что слова Гордеева могут ранить подобно острым иглам. Я и не мечтала ему нравиться, он меня в этом ключе не интересует и не интересовал. Однако все равно задевает. И вот эта фраза: “Я себя еще уважаю”, звучит на повторе в голове, словно молот, который разбивает хрупкую душу.
– Я себя тоже уважаю, – шепчу трясущимися губами, отчего-то едва сдерживая слезы. – И надеюсь, что однажды мы перестанем пересекаться с тобой, Гор. Обещаю себе, я как можно скорее вычеркну тебя из своей жизни.
Глава 17 - Глеб
– Да не нравится она мне! – повышаю голос и злюсь, правда, не столько на Нину, сколько на себя. Потому что нравится! Потому что крышу рвет так, что пора вызывать пожарных. Когда Дашка первый раз передо мной танцевала, я просто забил на все и решил ее поцеловать. Она магнитом к себе тянет, словно ведьма, которая заимела надо мной власть, как Снежная Королева над Каем. Хорошо еще, народ зашел, прервал эту чертову химию.
Во второй раз, я уже сдерживался, отвернулся, старался не смотреть на нее, не думать. Но стоило Дашке сказать: “Ты должен смотреть на меня”, как я в очередной раз сломался. Раньше мы виделись реже, она зависала сутками напролет в своем балетном училище или в зале для тренировок, а я в школе, потом с пацанами где-то и было проще. Теперь же мы видимся так часто, что жить стало невыносимо.
Нинка меня, конечно, знатно выбесила за весь день. Нет, я понимаю, она ревнует, я и сам готов себе дать тысячу подзатыльников, что вот так открыто пылюсь на Дашку, но устраивать мне сцены – ту мач.
– Гор, ты думаешь, мы тут все с луны упали? – добивает финальной фразой Королева. И я срываюсь, грублю ей, и что самое обидное, обзываю Дашу. На деле ведь меня устраивает в ней все: фигура, голос, глаза и даже улыбка, хотя она редко улыбается, особенно мне. Но Королевой знать об этом не обязательно.
Нинка обиженно дует губы, не верит. Громко хмыкает, и в который раз уже за сегодня, молча уходит. Раньше я бы догнал ее, Королева на это явно рассчитывает, но не сегодня.
Усаживаюсь в кресло и еще какое-то время пялюсь в потолок. Когда-то и мне нравилось смотреть балет, пока мать все не испортила своими загонами. А потом случилось то, что случилось, и я навсегда разлюбил танцы, сцену и девушек, которые там прыгают в этих отвратительных пачках.
Умом понимаю, если есть чувства, то проще принять их, попробовать с ними жить и получать ответные эмоции, но сердце не даст же спать спокойно. Вина загрызет.
Сижу неподвижно минут пять, затем все-таки поднимаюсь и иду к выходу. Подхожу к нашему факультету и натыкаюсь на Руслана. Опять он с той рыженькой девчонкой Кристиной. Кажется, они о чем-то то ли спорят, то ли препираются. Она тычет ему пальчиком в грудь и в целом ведет себя так, словно он гроша ее ломанного не стоит. Прикольно, не припомню, чтобы с Соболем кто-то вел себя подобным образом. Наверное, из них вышла бы забавная парочка.
Остаток дня проходит относительно спокойно. Зато вечер бьет под дых.
Мы с парнями заваливаемся в новую кафешку в центре города. Довольно атмосферное место, куда многие девчонки ходят пофоткаться. Официантка подносит нам меню, улыбается, Арс в ответ ей тоже подмигивает. Соболь же никак не реагирует, он вообще какой-то недовольный, хотя и я без настроения.
– Слушайте, может спаржу? – предлагает Арсений, и мы с Русом соглашаемся, оба не особо желая изучать ассортимент.
– Чего такие хмурые? – удивляется Ставицкий, когда официантка уходит.
– Ничего, – отнекивается Руслан.
– Отец опять? – догадываюсь я.
– А ты? – переводит он стрелки. – Все никак не можешь смириться с бойфрендом своей примы?
– Какой примы? – не понимает Арс, я же моментально завожусь. И тут, словно судьба мало надо мной поиздевалась, в кафе заходит она – Дашка, притом не одна, а с этим. Моментально напрягаюсь, под столом руки в кулаки сжимаю.
– О, – присвистывает Рус, для пущего эффекта. – Ну прямо легки на помине.
– Она тебе реально нравится? – Ставицкий поддается вперед и без зазрения совести начинает разглядывать Дашу.
Но мне все равно, потому что я тоже весь во внимании: смотрю, как Артем отодвигает стул, аля настоящий джентльмен, приглашает Дашку сесть. Она любезно садится, но есть ощущение, внутреннее, типа шестого чувства, не знаю еще, как назвать, что ей неприятно происходящее или оно ее напрягает.
Нестер щелкает пальцами, подзывая официантку, что-то спрашивает у Даши, а та лишь ведет плечом, вроде как ей все равно, что брать. Зато она то и дело оглядывается, прикусывает губу, будто волнуется. Что ж… теперь и я волнуюсь. А вдруг этот полудурок лезет к ней не с самыми хорошими намерениями?
