и женщин, некоторые ей незнакомы, – она все выбирает. Однажды, вернувшись домой, Алиса обнаруживает, что дверь в ее комнату чем-то подперта изнутри, и едет ночевать к своему парню, хотя его маме не нравится, когда у них остаются чужие. В другой раз Алиса натыкается на разбитую покосившуюся колонку: кто-то упал на нее, увлекая за собой стойку с дисками. Теперь, заходя в подъезд, она сразу слышит крики и смех перепивших гостей, перебранку с соседями на лестничной клетке, басы из уцелевшей колонки, чувствует запах сигарет – и до ночи сидит во дворе, читая учебник под фонарем, пока глаза не начинают слезиться то ли от мелкого шрифта, то ли от обиды.
Наблюдая, как Алиса постоянно читает, конспектирует, дописывает курсовую и зубрит билеты, Лиза решает поступать на актерский. Она учит басни и монологи, с удивлением открывая для себя школьную литературу, покупает ботинки для степа и, отстукивая ритм по паркету в коридоре, не раз ловит недовольный взгляд Алисы. Та не ходит развлекаться с однокурсниками, не приглашает их к себе и отказывается, когда они зовут ее отпраздновать сдачу сессии в коттедж за городом. «Может, я вместо тебя поеду? Твой парень меня довезет?» – насмешливо спрашивает Лиза, услышав разговор из коридора. Алиса пожимает плечами: «Он скоро приедет, его и спросишь. Мне ехать не хочется… Мы с ним выбрали разные специальности, и еще меня научрук к себе в ведомственную больницу пригласил ассистентом, так что, скорее всего, времени встречаться не будет». Пока Алиса моется, Лиза встречает ее гостя, усаживает на диван и, устроившись на ковре перед ним, пересказывает разговор с Алисой. Водя пальцами по ворсу, она вспоминает запах шоколада и Алисиных волос у затылка и, заметив, как собеседник смотрит в вырез ее халата, предлагает скинуться на коттедж вместо сестры. После вечеринки он не пишет и не звонит Алисе, на работе избегает оставаться с ней наедине. Одногруппница присылает ей ссылку на закрытый альбом с фотографиями: Лиза в полотенце прыгает в бассейн; полотенце тонет, а голая Лиза шлепает обратно в дом; Лиза в сауне на коленях то у одного, то у другого. И наконец Алиса понимает, почему альбом закрыли: она так привыкла к этим рукам с редкими темными волосками, к белым следам от фенечек на правом запястье после их прогулок под майским солнцем во время длинных выходных, к родинкам, которые она гладила засыпая, – что не знает, видит она сестру или себя в его объятиях. Она перестает разговаривать с Лизой, а на ее редкие вопросы отвечает односложно.
Все лето Алиса старается как можно меньше бывать дома. Иногда ночует у отца, но это раздражает его новую жену, потому что ее терьер слишком нервничает, когда дома много людей. Алиса подает заявку на общежитие с сентября, ее научный руководитель звонит проректору с просьбой посодействовать, и ей выделяют койко-место. Она сближается с врачом из другого отделения, у него ранняя седина и кандидатская степень, ей он кажется таким взрослым. Он приводит ее в огромную сталинку на Ленинском знакомиться с родителями – Алиса сразу идет на кухню помогать его маме, за ужином задает отцу вопросы о его докторской, потом забирается в кресло с книжкой, и к концу вечера ей предлагают не ехать в общежитие и остаться. Через пару месяцев они подают заявление в загс. Алиса рассказывает жениху о своей семье, показывает фотографии: молодой отец с гитарой через плечо на сцене какого-то ДК, мама на крыльце роддома с ней на руках, они с Лизой на ковре перед телевизором, с одинаковыми прическами и в одинаковых платьях; последний совместный снимок с сестрой незадолго до развода родителей. Он спрашивает, почему она никогда не говорила ему о Лизе и чем та занимается, – Алиса нехотя открывает ее страницу во «ВКонтакте» и с облегчением видит, как брезгливо ее жених смотрит на Лизин пирсинг и татуировки. «Не поверил бы, что вы сестры, настолько вы разные», – говорит он.
Мама на торжество не прилетает, сославшись на тестовый запуск ГЭС. Отец приезжает, дарит Алисе конверт и на банкет не остается. Лиза, обычно яркая, громкая, центр компании, совершенно теряется в толпе: ее не замечают ни родственники, ни одногруппники Алисы, ни муж, ни даже его друзья. Она быстро напивается и, не сказав Алисе и пары слов, уезжает куда-то догуливать. Через год у Алисы рождается сын, муж решает уйти с работы и открыть бизнес – поставлять китайские душевые кабины с гидромассажем в ведомственные санатории и больницу, в которой его отец заведует отделением. Он вчитывается в таможенное законодательство, выбирает транспортные компании, ведет переговоры с Гуанчжоу в «Скайпе» по ночам, ищет, как по-китайски «фанера», всматривается в фотографии заполненных контейнеров, находит ошибку в расчете количества заказов – необходимого, чтобы все окупилось, – и ругается о страховке, когда половина кабин приходит с побитыми стеклами и неработающими форсунками. Чтобы не мешать ему, Алиса укачивает ребенка то на кухне, то в ванной, ставит пеленальный столик в коридоре, а раскладушку впритык к холодильнику – так, чтобы можно было закрыть дверь и не слышать, как муж разговаривает или раздраженно отстукивает очередное письмо. Они живут на деньги, которые его родители переводят на аренду квартиры, и просят хозяйку подождать с оплатой. Признаться в том, что им не хватает на еду, мужу стыдно, вернуться в родительскую сталинку для него означает расписаться в собственном поражении, и, когда сыну исполняется полгода, Алиса выходит на работу и восстанавливается в институте. От мамы вести приходят все реже, а у Алисы остается все меньше поводов для общения. Иногда она вспоминает сестру, но у нее нет сил ни позвонить, ни написать ей, или находятся более насущные дела.
Мама впервые за восемь лет прилетает из Ирана – Алиса и Лиза не отвечают, по домашнему номеру тоже длинные гудки. Ее ключи не подходят к замку, и ей приходится ночевать в отеле. На следующее утро она вскрывает дверь со слесарем – внутри нет ни мебели, ни техники, даже встроенной в кухне. Алиса перезванивает и говорит, что давно не общалась с Лизой и ничего о квартире не знает, – на фоне слышны циркулярная пила и детский плач, и объясняет, что их дом еще не закончен, так что они временно живут на стройке, и приехать в гости не предлагает. В диспетчерской маме вручают стопку квитанций и отчитывают: электричество, газ и телефон отключены, окурки под окнами лопатой можно грести, консьержке не плáтите – хотя никакой консьержки в подъезде нет и в помине. Когда она открывает
