Друидка посмотрела, как он сосредоточенно проверяет ремни своего снаряжение. Такой балбес, но добросердечный, этого не отнять. Искренне переживают за сестру, и девушке стало даже немного завидно. Она тоже хотела бы значить для кого-то не меньше.
— Этой тропой я еще не ходил, надо быть очень осторожными, — подытожил полуэльф и двинулся вперед.
Тропа сузилась, стены нависли над путниками, словно они шли по дну глубокого и узкого ущелья. Может, так оно и было. Через несколько часов они вынырнули на просторную площадку, резко обрывающуюся трещиной не менее шестидесяти футов в ширину. На другую сторону был перекинут веревочный мост. Доски из зархвуда поскрипывали на измочаленных веревках, привязанных к каменным столбам. Ксаршей опасливо глянула вниз и сразу же пожалела об этом: далеко на дне трещины змеился бурный поток и виднелись острые скалы. Сглотнув, девушка сделал шаг назад и выжидающе посмотрела на Келафейна. Тот, напротив, не выглядел напуганным. Подергав за веревки, он бросил через плечо:
— Я пойду первый, — и аккуратно, почти на цыпочках, двинулся по мосту, крепко ухватившись за поручни.
— Если он ящерицу выдерживает… Я, поди, не такой тяжёлый, — бормотал парень на каждый предательский скрип досок.
Ловко держа равновесие, как заправский эквилибрист, Уголек дошел до другого края. Он призывно махнул рукой, и Ксаршей ничего не осталось, кроме как идти следом. Ухватившись за веревки, она медленно пошла вперед, стараясь не глядеть вниз.
Хрусь! — нога девушки резко провалилась в пустоту, и тело моментально потеряло равновесие. Скрипнув, мост круто накренился влево, угрожая перекувыркнуться. Кинувшись к веревкам, Уголек ухватился за них и уперся в землю, не давая мосту окончательно стряхнуть с себя эльфийку. Канаты рвались из рук, словно бешеные кони, оставляя на ладонях багровые следы. Друидка с ужасом смотрела на ногу, болтающуюся над бездной, и боялась пошевелиться.
— Ксаршей! — крикнул парень, из последних сил упираясь в столб.
Придя в себя, девушка усилием воли отвела глаза от бурлящей бездны. Медленно выудив ногу из провала, она приподнялась над досками и выровняла мост, и парень шумно выдохнул от облегчения. Ступив, наконец, на твердую землю, она решила для себя, что больше не будет так поддаваться панике. Несмотря на протесты, полуэльф тщательно осмотрел ее ногу и руки. Наверное, мальчика мучила вина, что Ксаршей пришлось вот так, в платье и сапогах, сорваться за ним следом. Подумав об этом, девушка поняла, что злость на него окончательно испарилась.
Удостоверившись, что с эльфийкой все в порядке, Уголек повел ее дальше по тропе. Вскоре она вывела к огромной пещере с невероятно высоким потолком. Тропа вилась и петляла между огромными валунами. Холодок пробежал по спине неприятной сороконожкой: за любым из них мог прятаться огромный и невероятно опасный монстр, но полуэльф спокойно шел вперед, ничуть не опасаясь такого поворота. Ксаршей начало казаться, что мальчишка абсолютно бесстрашен, однако его уверенность заставляла ее идти дальше.
Друидка еще издали почувствовала знакомый запах разложения. Она заметила тушу, перегородившую тропинку, да большую, увесистую и длинную, словно гигантская змея. Уголек, оторвавшись немного вперед, приподнял край плаща и скрыл пол-лица под импровизированной маской.
— Червь, — глухо сказал он в плотную ткань, когда эльфийка замерла у него за плечом.
Вновь по спине побежали мурашки. Ксаршей готова была поклясться, что кто-то пристально наблюдает за ними.
— Здесь кто-то есть, — сказала она, и полуэльф сразу вскинулся, выхватив стрелу.
Ксаршей обернулась, пытаясь определит скрывающуюся угрозу. Глаза подземного жителя видели серые силуэты валунов, выщербленную текстуру каменных обломков без какого-либо намека на что-то живое.
— Я ничего… — начала она, и вдруг прямо перед ее лицом распахнулся черный клюв в окружении вьющихся щупалец.
Эльфийка с криком отшатнулась, лезвие садануло в плечо, ткань мгновенно напиталась кровью. Уголек, отбросив лук, выхватил скимитар и обрубил несколько тянущихся к друидке щупалец. Второй удар пришелся выше них, в россыпь черных глаз. Заскрежетав, тварь кинулась на полуэльфа, разбрызгивая собственную кровь. Парень ловко ушел от рваного рывка, срезав узкую полосу кожи с длинного массивного тела. Это было похоже на танец с разъяренным зверем, Уголек ловко плясал вокруг окровавленной морды с вьющимися словно плети щупальцами, напрасно пытающимися поймать его, все дальше и дальше уводя червя от девушки. Еще несколько ударов, и тварь рухнула, сотрясаясь в последних конвульсиях, и под телом быстро образовалась металлически пахнущая лужа. Равнодушно перепрыгнув через нее, полуэльф снова склонился над первым телом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— На этом черве нет ран от оружия, зато обширные ожоги… Это могла быть Талнисс.
“Или ее спутник”, - подумала Ксаршей, присев на валун. Порез от клюва сильно кровоточил, но был не слишком глубок, чтобы тратить на него магию. К счастью, бинты и маленькую баночку лечебной мази она всегда носила с собой. Пока она перебинтовывала плечо, Уголек успел немного побегать вокруг валунов. Он вернулся с маленьким луком и колчаном, из которого торчали стрелы.
— С тел несчастных, которые не сумели обойти червя… Между камней несколько скелетов. Они довольно старые.
— Спасибо. Мне пригодится, — ответила Ксаршей, приняв оружие.
Неодобрительно посмотрев на железные наконечники, она подумала было взять несколько костей, чтобы на досуге сделать себе правильные, однако взобравшийся на высокий валун парень сбил ее с мысли.
— Я что-то заметил. Кто-то лежит.
Спрыгнув с камня, он побежал вперед, и девушка двинулась следом, лавируя между скалами. На несколько мгновений она потеряла его из виду и даже слегка растерялась, но, услышав оклик, тут же побежала на звук. Друидка увидела его сидящим у очередной каменной гряды. Перед ним темным пятном выделялось старое прогоревшее костровище, а чуть дальше…
— Мне жаль… — покачал головой полуэльф.
— Мне тоже, — глухо отозвалась девушка, смахнув навернувшиеся слезы.
За костровищем лежали тела двух знакомых гномов, пронзенные гоблинскими стрелами. Кровь уже дано высохла, а невидящие глаза мутно разглядывали что-то далеко-далеко за валунами. Коснувшись белых косичек мертвой девочки, Ксаршей отвернулась, и ее задушили слезы вперемежку с приступами тошноты. С усилием сглотнув вставший поперек горла ком, она почувствовала на плече руку Уголька.
— Я сам.
Он и правда взял заботу о мертвых на себя. Оттащив их в сторону, закрыв распахнутые в ужасе глаза и уложив в спокойные позы, парень принялся строить вокруг тел импровизированный курган из битого каменного крошева. Немного придя в себя, девушка помогла ему, и вскоре тела лежали под несколькими слоями серой кладки. Полуэльф вытащил из мешка гномий сосуд. Красивый, богато украшенный, испещренный множеством маленьких горлышек, кропотливо запечатанных пробками. Помотав им из стороны в сторону до характерного плеска, полуэльф откупорил одну из пробок и понюхал содержимое.
— За упокой, — сказал он, приложившись к горлышку, а после передал сосуд эльфийке.
Она тоже понюхала горлышко. Внутри отчетливо пахло вином, ароматная жидкость обожгла горло и ударила в голову сладостью меда.
— За упокой, — пробормотала эльфийка, вытерев рот тыльной стороной ладони.
Уголек снова взял сосуд.
— Похоронить их вместе с ним? — спросил он, разглядывая причудливые узоры.
— Как хочешь, — глухо отозвалась девушка, — но он их и сгубил.
Подумав немного, парень ответил:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Может быть, он приносит неудачу… Не хочу проверять.
Уголек схоронил дорогую вещь под грудой невзрачных камней неподалеку.
— Не знаю, кому молятся глубинные гномы, — сказал он, отряхнув руки от грязи, — но, надеюсь, ваши души найдут дорогу.
Они еще некоторое время постояли над курганом, а затем двинулись в путь. Ксаршей дала себе обещание, что не даст больше никому сгинуть по своей вине.
