на треть черной жидкостью. Виктор взял трясущимися руками котелок и поднес к губам. В животе екнуло!
«Это змеиная кровь! И, я должен это выпить…Должен!».
Виктор закрыл глаза и стал глотать отвратительную, безвкусную жидкость.
Шаман внимательно за ним наблюдал. Когда он закончил и поставил котелок на циновку, его рот был окрашен кровью, и, лицо выглядело свирепым, как у киношного вампира.
Шаман что-то вскрикнул, схватил посох с черепом маленькой обезьяны вместо рукоятки, откинул циновку и выскочил наружу.
Раздался его ликующий крик.
В ответ раздался рёв сотен человеческих глоток, на неизвестном африканском языке. Шаман что-то орал на этом тарабарском языке и стадо канибаллов что-то вопило в ответ. Виктор слушал эти крики с замиранием сердца, то и дело, поглядывая на «дверь».
Снаружи раздались звуки африканских барабанов, словно чьи-то руки, одновременно забарабанили в десятки обтянутых кожей «там-тамов». Вопли дикарей, превратились в стройные звуки какой-то африканской песни.
Шаман вошел вовнутрь.
— Вставай отец. Твои дети хотят тебя видеть!
Он подошел к Виктору и помог ему подняться на ноги. Виктор сразу же отметил, что боль в теле не была такой острой, если бы ребра действительно были поломаны.
«Может быть только трещины?…Или вообще спазм мышц от змеиного сдавливания?» — он взглянул на шамана.
Тот снял большую и длинную змеиную высохшую шкуру с деревянной ветки, воткнутой в стену хижины и обмотал ею шею Виктора, оставив змеиную голову, свисающей на его грудь.
Легонько подтолкнул к двери.
Виктор откинул занавеску и шагнул наружу.
Яркое солнце едва его не ослепило.
Он поднял руку, заслонив глаза от солнца и осмотрелся.
На площадке возле хижины, стояли больше сотни невысоких, полуголых, черных людей. Мужчины держали в руках примитивные копья, женщины имели только набедренные повязки и на руках у многих, были черные детеныши, похожие на маленьких, черных обезьян. Вокруг хижины, были натыканы палки, на концах каждой, красовался череп рогатого или оскаленного белыми клыками животного.
Виктор вздрогнул, увидев на двух палках человеческие черепа. Это не ускользнуло от внимательного взгляда шамана. Его морщинистое лицо расплылось в довольной улыбке. Он повернулся к толпе и что-то крикнул. Все вдруг упали на колени и прижались лбами к песку.
Виктор недоуменно взглянул на шамана. Тот повернулся к нему и тихо сказал:
— Русский, крикни любые слова! Громко!
Виктор набрал воздух в легкие и просто заорал по-русски:
— Лежать сволочи!!!
По толпе стоящей на коленях, пронесся боязливый стон.
Шаман снова что-то крикнул. Толпа мгновенно поднялась. Мужчины вскинули руки к небу. Саванну огласил хор человеческого рева! На мгновенье вокруг возникла мертвая тишина, словно природа на миг заглохла. Даже солнце, как бы остановилось у горизонта.
Но через секунду снова вокруг заверещали обезьяны и закричали на все голоса пернатые.
Толпа расступилась и образовался круг. В центре его дымился очаг.
Шаман подошел к очагу, бросил в него палку и тут же отступил.
Несколько человек подбежали к кострищу и стали забрасывать его толстыми сухими ветками.
Вскоре заполыхало пламя и снова ударили барабаны.
Дикари начали свою ритуальную пляску.
Шаман сделал приглашающий жест и они вместе с Виктором вернулся в хижину. Старик подбросил валежник в собственный очаг хижины, помолчал, выжидая пока разгорится пламя и приступил к разговору.
Глава 15.
Виктор был голоден, но не подавал вида. Он уселся, скрестив ноги возле очага, поправил на шее змеиную шкуру и выжидательно посмотрел на шамана.
Тот также устроился возле огня, предварительно достав неизвестно откуда обычную курительную трубку. Осторожно достав горящую веточку, он прикурил трубку и выдохнул клубок вонючего дыма. Виктор поморщился. Он не курил вообще…
Еще в далеком детстве, найдя пачку сигарет «Лайка», он попробовал затянуться в подвале разрушенного дома. Виктор отчетливо вспомнил то ужасное состояние, когда из глаз брызнули слезы и он чуть не задохнулся от удушливого кашля. Этот рефлекс неприятия никотина, закрепился за ним на всю оставшуюся жизнь, чем он гордился и козырял, среди курящих взрослых собратьев, которые не были в силах бросить эту пагубную привычку.
Шаман выдохнул очередную порцию удушливого дыма.
— Русский. Я должен тебе рассказать историю. Эта история обо мне, о моих братьях, которые сейчас исполнять священный танец змеи.
Его английский был неправильный, смешной, но очень простой и понятный. Так говорят все начинающие его изучать. Виктор, молча кивнул, давая понять, чтобы тот продолжал.
— Я был маленький мальчик. Мои родители, я не знаю, кто есть. Но как ты видишь, я не совсем черный и мои волосы прямые. Я думаю, мой папа был черный, а мама желтая. Не важно…Я работал как слуга в доме у белого хозяин. Это был богатый человек. На берегу океана. Он иметь большой дом и много слуг. Мальчик был только я. Моя обязанность — подавать одежду, кофе, и, помогать хозяин в путешествиях. Хозяин ехать на машине. Автомобиль. Я всегда был рядом. Я не знаю, какой возраст есть мой. Не важно…Уже я старый.
Ты есть интересный это слушать?
— Конечно. Я рад это слышать, — Виктор постарался говорить также не совсем правильно, как и сам шаман, чтобы тому было понятнее.
— Однажды хозяин решил ехать на охота. Три его друга иметь согласие. Я должен был ехать тоже. Это моя обязанность. Я думаю, хозяин хотеть убивать слона. Долго ехать. Это называться на языке белых — сафари.
— Да, я знать, — поддакнул Виктор.
Снаружи затих бой барабанов и раздались крики. Шаман вздохнул, поднялся и распахнув «занавеску», что- то гортанно выкрикнул. Виктор заметил, что стало совсем темно и в небе, ярким блином, сверкала серебряная луна. Снова возникла барабанная дробь и радостные крики соплеменников. Шаман вернулся на свое место и продолжил.
— Да… Мы ехать долго. Хозяин есть дурак. Он не знал, где есть слоны. Просто приехал на территория, этот племя. Машина перестала работать в кустах. Выскочили черные люди и метнуть свои копья. Хозяин не успеть поднять свой черный громкий палка, который громко звучит. От этой палка животные умирают. Три друга стоять на коленях и просить жизнь. Меня никто не трогать. Их привязать к палкам и вести сюда в деревня. Хозяин был мертвый. Его тоже забирать. Я увидеть, как три друга были мертвый, когда им отрезать голову. Всех съели. Меня предложить есть мясо белых людей. Я так был боязливый и плакал, но главный дал мне на палке это мясо и я стал есть. Мясо было сладкий.
Виктора передернуло. Голос старика был скрипучий и равномерный. Шаман видимо получал удовольствие от своего рассказа, и, попыхивая трубкой продолжал:
— Главный, стал как мой папа.
