не очень, и нужно было переключить общественное внимание с его бизнеса. Нужно было создать положительный образ. Желательно вот с такой, как ты: отличницей, приятной, воспитанной, ну… ты знаешь сама.
Марго закрыла руками лицо.
— Я тебе не говорила, потому что думала, что тебе это будет на пользу. Приятный отдых, подарки, другая жизнь, да и что говорить.
— … Да посмотри же на себя! Ты же не королева красоты, и у тебя нет связей, денег. У тебя никаких шансов, Гоша! Ну ты же неглупая, подумай, ну как в тебя можно влюбиться? Ты же так сама про себя всегда говорила, что ты из нас двоих умная. Вот не правду ты тогда сказала. Ты дура, Гоша! И это не лечится!
— На пользу? Дура, говоришь? Ну, ну. А что ты сама через эту пользу имела свои интересы, дура бы не догадалась? Что ты сама бы пропиарилась, с мужчиной бы интересным познакомилась, замуж бы вышла да поскорее, зная, что Вадик скоро меня бросит через пару месяцев? Я дура и никогда бы не догадалась. А ты-то конечно! Другое дело! Лучшая подружка Золушки, всем говорила бы «это я их познакомила», «это благодаря мне»… Какая же дрянь! — Марго бросила на стол деньги за кофе и направилась к выходу.
— Ну а ты у нас святая! Только ты у нас хочешь счастья?
Да? Только о себе и думаешь. Но Марго не повернулась.
— Иди… иди давай. Никто и не ждет от тебя благодарностей. Больно хотелось… Посмотри насебя — «Мисс ноль шансов»! — произнесла вслед уходящей Маргарите Маша и шмыгнула от обиды носом.
Марго свернула за поворот. За углом дома напротив Вадик ежился от холодного ветра и перебирал зубами во рту зубочистку. Он вполоборота проводил Маргариту взглядом и дождавшись, когда она отдалиться от него на некоторое безопасное расстояние, громко застегнул молнию на куртке и направился за ней. Одиночные фонари спального района бросали желтый и неприятный свет. Едва попадались на встречу одиночные прохожие. Брусчатка звонко отстукивала каждый шаг Маргариты, словно в тоннеле, врезалась в виски навязчивым эхом, и разносилась по тихим дворам. Вадик смотрел в удаляющуюся спину Марго. Стук каблуков уносился все дальше, становился все тише и вскоре вовсе растворился в тенях городских кварталов между высокими силуэтами многоэтажных домов.
05.08.2016
23:30
«На работе наш врач — терапевт Виктор Семеныч — сегодня неожиданно вызвался меня провожать.
Мы медленно шли, усталые, со смены, и Виктор Семеныч нес мою тяжелую сумку с продуктами, купленными на бегу за углом дома».
— Что ты делаешь? — удивился Виктор Семенович, наблюдая за тем, как Марго что-то бросает из карманов своего пальто.
— Бросаю семена цветов.
— Волонтеришь, значит, потихоньку? Марго улыбнулась.
— Зачем тебе это?
— Когда-нибудь они взойдут — и, возможно, какой-нибудь маленький ребенок вдохновится красотой этого мира, и изобретет что-нибудь полезное для всех нас, когда вырастет. — Виктор Семеныч улыбнулся. Ему импонировала ее беспечность. Марго это заметила и смутилась. — Ну или просто станет хорошим человеком. Или, например, просто прохожий с плохим настроением вдруг посмотрит на мои цветы и улыбнется. Да много причин. Дальше можно не идти. Я дома. — Маргарита показала рукой в сторону старой хрущевки. Они остановились.
— Знаете, я человек взрослый и не буду долго ходить кругами. Вы очень хорошая девушка. Я вижу, с какой заботой и, не побоюсь этого слова, любовью вы работаете.
Пациенты вас любят. За все время ни одной жалобы. Да и вы сама очень кроткий, чистый человек.
Виктор Семенович подошел к Маргарите ближе и взял ее за руку.
— Вы мне нравитесь, Маргарита. Я хочу предложить вам составить мне пару. Я во всем помогу вам. — Увидев замешательство Маргариты, Виктор Семенович отпустил ее руку и добавил: — Сейчас отвечать не обязательно. Подумайте над моим предложением до завтра. Но учтите, Марго, — я предлагаю только один раз.
Поднимаясь по лестнице, Маргарита была в замешательстве. Внезапный поворот событий отвлек от навязчивого страха преследования. Забыв про осторожность Марго растерянно шарила рукой по дну своей сумки в поисках нужных ключей. Вдруг из-за угла показалась фигура Вадима и до чертиков ее напугала.
— Это… — побледенев от страха, сказала Маргарита, — ты?
А это ты? — уязвлённо повторил за Марго Вадик — Твоя на пару с твоей мамой крепость оказалась неприступной. Но как я понял, это ненадолго и только для меня? — Он кивнул в сторону окна и уходящей фигуры Виктора Семеныча.
— Ты опять следишь за мной? Сколько можно?!! — Маргарита рассердилась. — Что женатому мужчине нужно возле моей двери?
— Я пришел за тобой.
— А своей жене, я надеюсь, ты успел сообщить об этом?
Маргарита стала открывать дверь, но Вадик резко схватил ее за ту руку, в которой звякали ключи.
— Ты не понимаешь. У меня не было выхода. У моего отца большие проблемы в бизнесе. Знаешь, что такое кредитный пузырь? Это превышение заемных средств над собственными в капитале. Так вот — он лопнул. Для того чтобы отдать кредиторам хоть какие-то деньги, и нужен был этот брак. Отец Мариики — владелец сети крупных бизнес-центров, строительной и управляющей компаний. Теперь его здания — мои здания. Теперь отцу не страшны кредиторы, и наши займы в надежности. У меня есть дом, деньги. Давай убежим? Но если Мариика узнает — я не жилец. Она один раз позвонит своему папе и подставит меня под какую-нибудь глупую, случайную смерть. Она на все способна. Даже на самые пакостные и жестокие вещи. Я в этом не сомневаюсь.
Маргарита перестала возиться возле замка и застыла.
— Ну, согласна?
— Мне Машка все рассказала.
Что?
— Все, Вадим. Как ты искал себе девушку для своего пиара. Чем Мариика тебе не подошла? По-моему, лучшей кандидатуры и не придумать?
Маргарита подняла презрительный взгляд. Вадим не ответил и спрятал свои глаза.
— Мариика все знала, — ахнув, протянула Маргарита. — Я поняла… нужна была интрижка накануне свадьбы с прехорошенькой студенткой-отличницей?
Маргарита открыла рот от тяжести своей догадки.
— Такой, как я: тихой незаметной девочкой. Чем тише, тем лучше. Мариика все знала с самого начала.
Вадик молчал.
— Никто бы никогда и не догадался, что я подставная утка, ведь все было по-настоящему. Какая развязка для прессы. Кого предпочтет наш самый популярный холостяк: богатую красавицу по расчету или чудовище, но по любви?
Вадик молчал.
— Какая же ты сволочь!
— Я не думал, что… будет все так.
— Как? Ты не думал, что живые двухметровые игрушки могут испытывать боль?
— Нет, я не думал, что… я полюблю тебя.
Ах да, конечно… Я же забыла, кто я там… —
