В этом деле имеется еще одна изумительная подробность: Хадр числится гражданином Канады! Канадцы могли бы потребовать: выдайте Омара Хадра нам! — а затем освободить, если бы только этого захотели. Но и канадцы не решились отдавить ногу своему всесильному хозяину.
Расскажите об опасностях политического сектантства, которое исторически вбило множество клиньев в общественное движение шестидесятых годов. Ведь отчасти это сектантство было организовано самим государством через контрразведывательную службу Федерального бюро расследовании (COINTELPRO) — и другими способами.
Политическое сектантство — это очень серьезно. Основой политической активности американского народа в шестидесятых годах XX века было движение за гражданские права. Но к середине шестидесятых годов движение оказалось расколотым. Две организации — «Студенческий координационный комитет ненасильственных действий» и «Студенты за демократическое общество» — служили центрами притяжения для большей части политически активного студенчества и другой молодежи. Приблизительно в 1968 году левое крыло студенческого движения раскололось на две главные группы. Одной из них было «Прогрессивное рабочее движение» — по сути своей бывшее маоистской организацией. Члены этой группы заявляли: «Давайте встанем перед воротами завода General Electric в городе Линн, штат Массачусетс, и будем раздавать рабочим листовки, чтобы вовлечь их в маоистскую революцию». Я могу, разумеется, несколько преувеличивать, но в принципе именно такова и была их основная программа. Другая группа звалась «Синоптиками», ее члены заявляли: «Положение в стране столь ужасно и отвратительно, что необходима немедленная революция. Как ее устроить? Примемся бить стекла банков и нападать на врагов». Решили грабить банковских инкассаторов — и так далее, и в том же духе. Трудно сказать, какую из этих групп составляли большие и худшие нигилисты и анархисты. Пожалуй, все, что вытворяли обе, являлось одинаково пагубным.
Тогда было очень сложно предостеречь молодых людей от того, чтобы они не попали в ловушку этих растлителей. Некоторые устояли, но многие оказались втянутыми в «борьбу». Разразилось множество человеческих трагедий. Кое-кто из моих друзей многие годы провел за тюремной решеткой. Подобный уклон в левизну фактически и уничтожил студенческое движение.
COINTELPRO действительно сыграла свою роль в этой истории, только не стоит преувеличивать этой роли. Большая часть политического сектантства в действительности родилась внутри самого студенческого движения.
Одно из обвинении, выдвинутых в адрес движения «Оккупируй Уолл-стрит», звучало так: это движение не имеет вожаков, оно анархично и в нем отсутствует какая-либо идеология. Что вы думаете о процессе принятия решений, характерном для сегодняшних «оккупантов»? Ведь у них реально не существует никакой иерархии. К примеру, на все проводимые ими демонстрации приходят исключительно добровольцы.
Согласие, конечно, имеет свои достоинства, но также представляет собой и серьезную опасность. Все, кто давно занимается политикой, хорошо знают: решения, принимаемые на основе всеобщего согласия, на самом деле часто бывают авторитарными. Появятся некие небольшие группы активистов, решат захватить контроль над движением в свои руки — и будут упорно этого добиваться до тех пор, пока всем остальным не надоест сопротивляться; закончится тем, что упомянутые группы начнут управлять целым движением, — уже случалось много раз. Таким образом, да, согласие может быть явлением положительным, однако следует понимать и недостатки, ему присущие.
Не имея какого-либо политического руководства, движение понемногу склонилось к маоистскому образу мысли: дескать, «пусть расцветают сто цветов», и я думаю, это хорошо. Они не создавали какой-то единой партийной линии, подобно, скажем, старой Коммунистической партии. Или возьмем, к примеру, современный аналог политической партии, такой как Республиканская партия. У Республиканской партии сегодня существует некий катехизис. Если захотите стать кандидатом от Республиканской партии, то, за очень редким исключением, придется повторять этот катехизис хором со всеми остальными кандидатами: «Глобального потепления не существует! Нет налогам на богатых!»
Придется твердить десяток заученных фраз, независимо от того, согласны вы с ними или нет. Любой отошедший от партийной точки зрения тут же попадет в беду. Один из пунктов республиканского катехизиса гласит: если объявится кто-либо, кто нам не по душе, или кто-то, кто, как мы думаем, может повредить нам, то «мы их перебьем», как выразился Митт Ромни. Один из республиканских политиков по имени Рон Пол[20] заявил однажды во всеуслышание: «Пожалуй, стоит принять золотое правило… во внешней политике: относитесь к другим странам так, как вы бы хотели, чтобы они относились к нам». За это высказывание его в буквальном смысле освистали и чуть ли не силой вытолкали со сцены. Это напоминает старую Коммунистическую партию.
Движения «оккупантов» поступают вполне правильно, стараясь уйти от такой квазитоталитарной структуры. Однако согласие может зайти слишком далеко, подобно любой другой тактике. Я думаю, критика по адресу «оккупационных» движений, гласящая, будто ничего определенного они не предлагают и не требуют, не совсем справедлива. Предложений от «оккупантов» поступило уже вдоволь, многие из них вполне разумны и легко осуществимы. Некоторые настолько легко, что даже получили общественную поддержку — о них напечатаны одобрительные статьи в газете Financial Times. К примеру, «оккупанты» предложили ввести налог на любые финансовые транзакции, что не лишено смысла.
Да ведь это же бывший «налог Тобина», предложенный в свое время экономистом и лауреатом Нобелевской премии Джеймсом Тобином! Иногда его насмешливо зовут «налогом Робин Гуда».
Совершенно верно. Налог на проведение финансовых транзакций, конечно, мог бы иметь огромное значение для целого ряда стран, применяйся он справедливо. Но категорический отказ вводить налоги на богатство, превосходящее вообразимые пределы, является еще одной неотъемлемой частью республиканского катехизиса. Попытки изменить подобное положение дел и решить проблему радикального неравенства действительно имеют смысл.
Также имеет смысл задуматься о создании рабочих мест. Наихудшая нынешняя незадача — не бюджетный дефицит, а безработица. Думаю, подавляющее большинство американцев согласится со мной. Но банки со мной отнюдь не согласны, потому вопрос и не обсуждают в Вашингтоне.
Мы могли бы иметь неплохую систему здравоохранения, подобную существующим в других развитых странах. Это не пустые мечты. За это имеет смысл побороться. Государственная система здравоохранения имеет огромную поддержку среди американцев, да вот беда: финансовые институты выступают против нее, и поэтому власти даже не обсуждают этот вопрос. Национальная система здравоохранения, кстати, кроме всего прочего, сократила бы дефицит бюджета — хотя это и не играет особой роли.
Существует много других прямо-таки революционных целей, которые, как я считаю, вполне осуществимы. Так, к примеру, некая транснациональная корпорация решила закрыть эффективно работающее в США предприятие, поскольку то не дает достаточной прибыли. Если руководство корпорации захочет закрыть завод и перенести производство в Китай, рабочие этого предприятия и жители города, в котором предприятие находится, имеют право взять его под свой контроль. Могут купить его или взять в управление, и таким образом сохранить производство и, следовательно, рабочие места. Подобная практика существует в деловом мире, где, кстати, также действует закон, гласящий: любые корпорации обязаны действовать в интересах своих акционеров и всех прочих заинтересованных лиц. Заинтересованными лицами в данном случае выступают все, кого касается происходящее на предприятии, — рабочие, жители города, где предприятие находится, и многие другие.
Движение «оккупантов» могло бы, по крайней мере, явить не меньшую изобретательность, чем заурядный учебник экономики. Если они последуют по этому пути — возможно, в обществе и наступят многообещающие перемены.
Социолог Иммануил Валлерстайн[21] заявляет: «Капитализм находится в конце своего пути». Не слишком ли рано говорить о закате капитализма?
Не понимаю, о чем вообще идет речь. Знаете, в США капитализма никогда не было; выходит, нечему и заканчиваться. Существует некий вид государственного капитализма. Если вы летаете самолетом, то, в сущности, летаете на переделанном для гражданских нужд бомбардировщике. Если покупаете лекарства в аптеке, то знайте: основные исследования, необходимые для фармацевтического производства, оплачены из государственной казны. Вся индустрия высоких технологий просто нашпигована государственной системой контроля и правительственными субсидиями. А если поглядите на то, что многие рассматривают в качестве альтернативы нам — то есть на Китай, — убедитесь: Китай является также государственным капитализмом, просто созданным в иной форме. Вот и не понимаю, что же именно должно прийти к концу, какой именно капитализм.
