— Осталось немного, сын мой, — сказала мать, похлопав Эштана по щеке. — Потерпи и ты получишь все.
— Что — все?
— Все, что я тебе обещала. Корону. Власть. Силу.
— А если я не хочу? — спросил Эштан устало.
— Какой ты смешной! Подумать только — не хочет стать следующим императором! — залилась в смехе мать. — Какой ты у меня глупый!
— Я действительно не хочу.
Ее смех оборвался так же внезапно, как и возник. Цепкие пальцы с длинными загнутыми ногтями обхватили Эштана за подбородок и крепко сжали.
— Ты на него не похож, малыш. Совсем другой. Вместо льда — тьма. Вместо гордыни — хитрость. Вместо желания власти — глупость.
— Не хотеть власти — быть глупым, мама? — насмешливо спросил Эштан.
Вместо ответа ведьма ударила сына по щеке. Она была болезненно-худой, а ее рука — тонкой, но силы в не было больше, чем у обычного человека. Эштан едва устоял на ногах, а мать схватила его за волосы и заставила склониться к своему лицу.
— Ты не похож на него. Но хочешь ты или нет, в тебе течет его кровь. — Ты — старший сын императора. Ты должен занять престол следующим, а не тот мальчишка. Ты! Ты! Это ты! Я родила тебя в муках, а ты смеешь мне дерзить! Слушай и запоминай. Император будет свергнут. Ты станешь его наследником. Хозяином этой проклятой империи. А потом — и всего мира. Ты станешь третьим после темного бога и его сына, когда тьма захватит этот мир.
Ее глаза заискрились безумием. Эштана охватило отвращение, но он не сопротивлялся. Мать отпустила его и, тяжело дыша, отступила назад.
— Ты должен убить своего отца, — бормотала она. — Отомстить за его предательство. Забрать силу Ледяного дракона. Должен… Должен… Понимаешь меня, малыш?
— Да, — прошептал Эштан.
— Ты сделаешь это?
— Да, мама.
Ведьма успокоилась. Взлохматила темные, с проседью волосы. Потерла лицо, обтянутое сухой кожей.
— Знаешь, малыш, а ведь он тебя по-своему любит, — вдруг сказала она почти нормальным голосом.
— С чего ты взяла? — вырвалось у Эштана.
— Он пожалел тебя. Не убил. А отдал на воспитание сестре. Принимает во дворце. Твой дорогой папочка чувствует вину. — Губы ведьмы расплылись в довольной улыбочке. — И эта вина в итоге убьет его.
— Как знать, — пожал плечами Эштан.
— Вот новый список, — протянула ему сложенную в несколько раз бумажку ведьма, резко переменившись в настроении. — Достань все, что там написано. Срок — неделя.
— Понял.
— И добудь информацию о пророчице Алтее, — вдруг велела мать. — Где ее держат имперские псы.
— Зачем? — удивленно спросил Эштан.
— Один из информаторов во дворце сообщил, что Алтея располагает важными сведениями, которые могут помешать нашим планам, — размыто ответила ведьма. — Добудь все, что сможешь. Иди.
— Постой, у меня есть вопрос. — Эштан вгляделся в лицо матери, спрашивая о том, что больше всего его сейчас волновало. — Это вы отравили невесту принца?
— Что? — удивленно приподняла белесую бровь мать. — Девка подохла? Свадьбы не будет?
— Нет, она жива.
— Жаль-жаль. Нет, мы этим не занимались. Зачем тратить силы на такую мелочь, если есть более важные цели, сынок? — хохотнула ведьма. Она потрепала его по волосам, заставив крепко сжать зубы, и повела к выходу.
— Тебе пора, малыш. Нельзя долго здесь оставаться. Они вышли из комнатушки и направились по коридору к выходу. Мимо них прошел молодой мужчина в плаще и капюшоне, скрывающим лицо — видно было только глаза. Эштан встретился с незнакомцем взглядом, и его будто файерболом ударило. Дыхание перехватило, виски сжали невидимые обручи, в глазах потемнело. От незнакомца исходила мощная сила. Темная сила. Опасная. Эштан никогда в жизни не встречал такую. Даже сам император казался в разы слабее, а ведь он считался одним из самых сильных в мире.
Мать торопливо поклонилась и заставила Эштана повторить за собой. Не глядя на них, незнакомец степенно удалился, и они остались вдвоем.
— Кто это? — удивленно спросил Эштан.
— Один из новых жрецов, — нервно ответила мать. — Тебе незачем знать, малыш.
— Я почувствовал его силу. Невероятная. Кто он? — повторил Эштан.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я же сказала — незачем тебе знать! — рявкнула ведьма.
— Как же тогда имперские ищейки не находят это место? Отсюда должно фонить темной магией.
— Нас охраняют мощные защитные артефакты из мира демонов. Никто не сможет нас обнаружить. Иди.
Не прощаясь, Эштан забрал меч и поднялся наверх. Проход закрылся, а парень с размаху ударил кулаком по стене. Затем, сдерживая всю свою ярость, он направился прочь от этого места, которого сторонились даже местные. Меч он предусмотрительно держал в руке.
Близился рассвет, но над Ямой все так же ходили темные тучи. Костры вдоль улиц догорали, и казалось, что в густых тенях прячется само зло. Эштан быстро шагал по пустой дороге, однако в какой-то момент услышал детский плач. Он остановился, огляделся по сторонам и увидел какую-то женщину в лохмотьях, за которую цеплялись двое детей — они и ревели, а мать, прижимая их к себе, пыталась успокоить. Однако и ее изнеможденное лицо было в слезах.
— Что случилось? — спросил Эштан. Увидев оружие в его руке, женщина тотчас попятилась назад, закрывая собою детей. Лицо ее было испуганно.
— Прошу, господин, не надо, — забормотала она. — У нас ничего нет, господин, мы просто шли мимо… Прошу, не трогайте нас!
— Я не собираюсь вас трогать, — нахмурился Эштан, поняв, что женщина боится меча и отводя его в сторону. — Что с вами случилось? Говори же, ну!
— Мой муж погиб, а его брат выгнал нас с детьми из дома, — ответила она дрожащим голосом. — Прошу вас, господин, пощадите нас. У нас совсем ничего нет…
Должно быть, она приняла его за разбойника. Эштана изнутри кольнуло неприятное чувство. Ему было все равно, когда о нем судачили высокородные или боялись в академии другие адепты. Но страх в глазах этой женщины злил и страшил одновременно. Будто он чудовище какое-то.
Эштан достал деньги — несколько обычных монет в двадцать и пятьдесят крон, а потом еще несколько золотых. Для него это была пыль, а для нее — целое состояние.
— Руку, — велел он. Она со страхом протянула ладонь, и он ссыпал в нее монеты. А после велел: — Спрячь. И уходи отсюда. Поняла меня?
— Поняла, господин, — зашептала женщина, зачарованно глядя на деньги. — Это все мне, господин? Неужели вы…
— Да, бери и уходи, — перебил ее Эштан. — Начни новую жизнь, но не в Яме.
— Как ваше имя, господин? — сквозь слезы спросила женщина. — Я буду молиться за вас всем светлым богам!
Но Эштан ничего не ответил. Просто пошел дальше. Несколько раз ему встречались жители Ямы — в основном, пьянчуги, горланящие песни, однако, видя меч в его руке, они замолкали и жались к стенам убогих домов. Остановившись в одном из переулков, Эштан заметил крепких мужчин — судя по всему, членов какой-то местной шайки. Они весело тащили в один из домов мешки, возможно — с награбленным. Выяснять Эштан не стал. Просто стоял в густой тени и ждал. Он знал, что она вскоре появится — та, которую заметил в храме темного бога, заглянув в одну из приоткрытых дверей. Эштан ждал Еву, и она появилась в переулке спустя несколько минут. Он узнал ее по фигуре и по походке, хотя девушка была закутана в темный плащ.
— Стой, — перегородил он ей дорогу, и Ева тихо выдохнула слова проклятья, не сразу поняв, что перед ней Эштан.
— Ты? — изумленно спросила она. — Откуда ты взялся, эйх тебя побери!
— Был там же, где и ты, — усмехнулся он и спросил: — С ума сошла?
— С чего вдруг? — дерзко спросила Ева.
— Ты одна ходишь по Яме, — свел к переносице брови Эштан. Его действительно это беспокоила.
— Ты тоже.
— Я мужчина.
— А я женщина, которая умеет постоять за себя. Дай пройти.
— Идем вместе, — решил Эштан.
— Вместе опасно. Могут заметит, — прошипела Ева.
— Выйдем из Ямы и разойдемся, — пообещал Эштан. — Иди за мной.
— Это ты иди за мной, — фыркнула она и, гордо расправив плечи, двинулась вперед. А Эштан — следом. Они знали друг друга с детства, и она была его первой любовью. Разве он мог перестать беспокоиться из-за нее?
