— Моржи видимо тоже тебя любят, раз отдают тебе свой член в качестве мебели. Держи свой телефон, — небрежно бросает мой мобильник на диван и садится рядом, неверующе уставившись на кошку. — Забудь о том, что я тебе говорила недавно. Я просто плохо спала, чушь всякая в голову лезет.
— Ну сделаем вид, что забыли. Леночка, а ты знала, что согласно сведениям Animal Planet, белый медведь настолько жестко спаривается с самкой, что ломает себе член в процессе.
— Стесняюсь спросить, зачем мне столь ценная информация?
— Ну ты же очень любопытная девочка, да, звездуля моя?
— Чего?
— Телефон мой весь прошерстила?
— Так это я любопытная? А я думала любопытный именно сидящий около меня мужик, который на досуге интересуется моржовыми и, как оказалось, и не только их членами. Или все тот же мужик, который знает, что я люблю манго и который в курсе, как зовут мою подругу. И нет, не весь прошерстила. Не успела, тебе там сообщение пришло. Досье на меня пополнилось, я так поняла.
— Оперативные ребята. Утром прочитаю.
— Вадим, у тебя реально беда с головой? Предположим, тебя действительно торкнуло на мне, но ты же не можешь не понимать, что это все ненормально?!
— Понимаю. Но я предпочитаю с этим жить, причем счастливо и беззаботно. На этой неделе познакомлю тебя с матерью. Поскорее отстреляешься, зато можно будет спокойно выдохнуть.
— Сначала я познакомлюсь с твоим котом.
— Конечно, завтра ко мне в гости придешь?
— Не приду. В понедельник куча работы.
— Во вторник?
— Отстань.
— Почему?
— Может быть потому что ты маньяк?
— Я положительный маньяк.
— Ты даже этого не отрицаешь! — вскакивает с дивана, ставя руки на бока. — Все, Вадим, иди к себе домой, я хочу побыть одна.
— Еще чего. Так не пойдет. У меня по плану просмотр фильма и танец под медлячок, найденный в твоих любимых аудиозаписях.
— Ты точно больной, — подозрительно переводит взгляд на кошку, которая снова начала подбираться к ведру с оставшейся курицей. Не пали меня, Нюша! — Ты не кормил ее ножками?
— Кормил. Она вообще-то при тебе дегустировала мою голень.
— Я серьезно, Вадим. Ей категорически нельзя курицу. Будет беспросветно поносить всю ночь! — ну все, мне звездец!
— Да не кормил я ее ничем. Клянусь своим любимым Дюшей.
— Слава Богу. Нельзя, Нюша, — Лена хватает ведро с курицей, забирает остатки еды и уносит на кухню. Кошка же спрыгивает за ней, оставляя меня в гордом одиночестве.
* * *
Вадим не шутил про просмотр фильма. Уселся на диван, прихватив пакет с сушеным манго, и буквально усадил меня рядом. Сумасшедший мужчина во всех смыслах этого слова. И если бы я не просмотрела его телефон, то окончательно пришла бы к выводу, что его кто-то подослал. Счастью моему не было предела, когда увидела в его входящих сообщениях сегодняшнее послание от папы, гласившее, мягко говоря, не приближаться ко мне. Так же была дико рада, что не увидела ничего такого, что подтверждало мои мысли, о том, что его кто-то подослал. И следов женщин по сути нет, разве что какая-то «Новая Вера» есть во входящих звонках от сегодняшнего числа. Может он, конечно, все удаляет, но знать, что я просмотрю его телефон, он не мог. Боже, что со мной творится? Этот ненормальный собирает на меня сведения, а я боюсь увидеть в его телефоне разоблачающие факты. Дура. Просто конченая дура. Стала ловить себя на мысли, что хочу, чтобы он меня поцеловал. Да, хочу. Может я себя обманываю и стоит ему только засунуть в мой рот свой язык, как я тут же одарю его содержимым своего желудка. Но все равно хочу. Хочу попробовать…
За своими раздумьями, я не заметила, когда Вадим успел включить музыку, да еще и с моей любимой песней. Маньяк. Как есть-маньяк! Только все это не убирает того факта, что этот маньячина, по меньшей мере, мне приятен. Знакомы какие-то сутки. Докатилась, блин! Сумасшествие какое-то, ей Богу. Так не бывает, хочется кричать вслух, только вместо этого я ловлю губами воздух, когда Вадим ловко хватает меня за руку и, буквально приподнимая с дивана, начинает медленно кружить в танце. Как и в прошлый раз одна рука на талии, второй держит мою ладонь. Сейчас я не шокирована его прошлыми миксерными танцами и прочим, да и в крови нет ни капли алкоголя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Как в замедленной съемке Вадим подносит мое запястье к своему лицу и аккуратно, почти невесомо целует туда, куда нанес духи. От простого по своей сути действия мое сердце барабанит так, что, кажется, его слышу не только я, но и он.
— Вкусно, — задумчиво протянул Вадим и, отпустив мою ладонь, осторожно коснулся моего лица, убирая прядь выпавших волос за ухо.
И как будто прочитав мои мысли, медленно наклоняется ко мне и не спеша проводит большим пальцем по нижней губе. Неосознанно закрываю глаза и тут же ощущаю его горячее дыхание на своей коже. Сглатываю, когда чувствую его теплые губы на своих губах. Вадим едва ощутимо прикусывает мою нижнюю губу и начинает ее посасывать. Мамочки, это ведь не сон? Не сон? Когда одна его рука скользит ладонью по моей спине и, приподнимая край рубашки, касается теплыми пальцами оголенной кожи поясницы, у меня окончательно сбивается дыхание. И самое главное, не возникает никакого отторжения, разве что некий протест, что все происходит слишком быстро, правда это до тех пор, пока Вадим не углубил поцелуй, проникая языком в мой рот. Обнимаю его за плечи, скорее от желания унять дурацкую дрожь в руках. Но какое же я испытываю облегчение от того, что все это приятно. Приятно! Да, ноги плохо держат и собственные пальцы напоминают всем известную болезнь, но мне приятно! Приятно! Сейчас я не слышу ни играющую музыку где-то на заднем фоне, ни собственные удары сердца, не думаю о том, что плохо целуюсь, и уж тем более забываю, что целующий меня мужчина-гадский маньяк. Сейчас я исключительно наслаждаюсь, своей впервые возникшей за столько лет, нормальностью…
Глава 18
Стоило мне только отпрянуть от Вадима, к счастью, не от того, что захотелось сделать привычное дело, а по банальной причине нехватки воздуха, как я начала смеяться. Клянусь, смех вырвался сам собой, он не злой и не истерический, наоборот, это скорее облегчение. Правда, со стороны это реально выглядит не так, как в моей голове, судя по растерянному лицу Вадима. Да, рано я подумала о собственной нормальности. Как это может воспринять мужчина, тем более… такой как Вадим? Мысленно заставляю себя прекратить издавать льющиеся из моего рта звуки и уже хоть что-нибудь произнести вслух.
— Это все так… блин… странно, — начинаю я. — Тебе почти сорок. Ты не красавец и абсолютно точно с какой-то патологией. Я бы сказала не одной, но почему-то… Черт, это просто необъяснимо, и еще этот поцелуй…, - тру руками виски и стоит мне снова взглянуть на Вадима, как я начинаю понимать, что произнесенные мной слова можно трактовать совершенно по-другому.
— Не красавец. Старый, больной хрен, который я так понимаю еще и не умеет целоваться, — зло бросает Вадим, меняясь в лице. — Браво, Леночка.
— Я не это имела в виду, — поспешно добавляю я, уставившись на руки Вадима.
— Знаешь кто ты, Лен?
— Видимо кто-то с не очень хорошим словом.
— Ты стерва обыкновенная, — подытоживает Вадим, сжимая кулаки.
Подходит к дивану, забирает свой мобильник и, не смотря в мою сторону, быстрым шагом идет в прихожую. Как в каком-то сопливом фильме мне хочется крикнуть «не уходи», но я тут же одергиваю себя, понимая, что, во-первых, он реально зол, во-вторых, мне самой надо проанализировать, что за хрень творится со мной. Стою как бедная родственница, наблюдая за тем, как крупногабаритная особь, по имени Вадим, надевает ботинок. И только, когда дело доходит до второго ботинка, Вадим с брезгливым выражением лица скидывает его с себя, ловко поднимает и подносит к носу. И сразу становится все понятно. Ну, Нюша!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
