В ближайшие минуты все выяснилось.
Я уже писал, что взаимоотношения Шульгина и Ларисы были далеко не однозначными (в основном — с ее стороны). Этакое сочетание взаимного влечения и односторонней подозрительности и неприязни.
По-моему, между ними даже имел место тайный, непродолжительный, но бурный роман.
Конечно, до того, как Сашка обвенчался с Анной.
Олег, по обыкновению, ни о чем не подозревал, да и Шульгин вовремя одумался, иначе раскол в нашей небольшой компании стал бы непреодолимым. Как будто мало нам было весьма для всех неприятного треугольника «Я — Ирина — Берестин».
А сейчас повод для ссоры оказался вроде бы совсем пустячный. Шульгин как бы между прочим заметил, что хорошо, что мы с ним уезжаем, а то ситуация в мире опять становится угрожающей, и трудно было бы удержаться от очередной корректировки реальности.
Мол, необходимо что-то делать и с Советской Россией, и с Англией, ну и с «Системой» разобраться, а то как бы Европа невзначай не вползла в очередную бессмысленную войну.
Лариса, за последний год привыкшая к роли жены и одновременно «серого кардинала» при Левашове, официальном полпреде Югороссии при советском правительстве и неофициальном координаторе тайного военно-политического союза между двумя Россиями, неожиданно возмутилась.
Ей показалось, что Шульгин намекает на ее особую и где-то двусмысленную роль, чуть ли не обвиняет в том, что она вынашивает планы смещения Троцкого и захвата власти в РСФСР.
Самое смешное, что однажды, вскоре после 1-го московского мятежа «леваков», мы с Сашкой словно бы в шутку, но обсуждали подобный вариант. Тогда и прозвучал подходящий для нее титул: «Принц-консортша Генсека Лариса Первая».
Исходя из того, что Олег, по своим убеждениям, вполне мог бы сравнительно мирным путем сместить Троцкого, стать Генеральным секретарем РКП(б) и Предсовнаркома, чтобы воплотить в жизнь свой идеал «социализма с человеческим лицом», некую смесь дубчековской Чехословакии, титовской Югославии и отечественного нэпа.
Неужели до нее дошли наши тогдашние разговоры? Или она на самом деле видела себя в похожей роли, постоянно опасаясь, что ее планы станут известны раньше времени?
Нам с Сашкой на подобные заморочки давно было наплевать, и препятствовать даже таким замыслам мы не стали бы, но Лариса, похоже, считала иначе.
И сейчас, отводя от себя померещившийся ей удар, она обрушилась на Шульгина со всей мощью своего агрессивного темперамента. Как принято было говорить в наши студенческие времена — перекинула стрелки.
В числе прочих прозвучало и обвинение, что Сашка (мое имя при этом не упоминалось) для того и воевал с агграми, чтобы занять на Земле оставленную ими нишу.
То есть не она намеревается захватить власть в Кремле, а Шульгин мечтает об абсолютном мировом господстве. Не более и не менее.
Попытки Шульгина в очередной раз свести все к шутке, утрируя и доводя до абсурда Ларисины тирады, успеха не имели. Хуже того, в дурацкую дискуссию втянулся и Олег, потом не смолчала и Сильвия.
Совсем как в рассказе Шолом-Алейхема «Слово за слово».
В общем, подтверждались мои худшие выводы.
Обстановка в нашем коллективе перенапряжена и чревата… Я даже и не знаю, чем. Надеюсь, что не внутривидовой холодной гражданской войной. Подобное было к концу нашей первой зимы на Валгалле. Только там все было понятнее. Вынужденная изоляция в ограниченном пространстве Дома плюс абсолютная неясность грядущих перспектив. Тогда нас спасло внезапное вмешательство извне. А вот сейчас? Кто виноват и что делать?
И, значит, мое решение уйти в любом случае правильное. Сашкин же план остаться и действовать по-прежнему вызывал у меня сомнение.
…Уже совсем поздно или скорее рано — в третьем часу утра мы оказались вчетвером в моей каюте: Ирина, Сашка, Сильвия и я.
Получилось совсем по-сталински. Политическая матрешка. В ЦК партии создается бюро ЦК, внутри его — Президиум бюро, а уже в Президиуме совершенно тайные и внеуставные когда тройки, когда четверки. Руководящие и направляющие.
Вот и у нас…
Негласно подразумевалось, что мы, здесь присутствующие, единственно понимаем как степень грозящей нашему делу опасности, так и способы ее преодоления.
Нескромно? Ну, что ж…
Не в том дело, что мы кому-то из друзей всерьез не доверяли или, упаси бог, собирались против кого-то интриговать. Все проще.
Когда возникает серьезная опасность, не время для долгих дискуссий. А поскольку мы с Ириной с самого начала были единодушны во всем, то наша четверка оказывалась практически триумвиратом, достаточно эффективным органом принятия решений.
А другие…
Воронцов всегда держался чуть на особицу, предпочитая выполнять частные задачи, не связывая себя с глобальной политикой и не отягощая совесть сверх необходимого.
С Берестиным Сильвия поделится нашими идеями и замыслами в той мере и тогда, как сочтет нужным.
С Олегом же, все больше подпадающим под влияние Ларисы, просто не хотелось конфликтовать. Вернее, лично мне не хотелось ставить его в малокомфортную ситуацию выбора между старыми друзьями и возлюбленной.
Примерно через полчаса мы организационно оформились как «Чрезвычайный комитет Службы охраны реальности». Присутствующий во всем этом элемент интеллектуальной игры как бы маскировал серьезность и даже некую необратимость происходящего.
Цели комитета определялись просто: «В условиях нарастающей в мире нестабильности, вызванной как естественной реакцией данной реальности на грубое вмешательство извне, так и воздействием неизвестного количества неизвестных же факторов, ЧКСОР берет на себя ответственность за поддержание максимально возможной стабильности, недопущение парадоксов и артефактов как со стороны остальных членов СОР, так и прочих, естественных и потусторонних субъектов и сил ныне протекающего исторического процесса…»
Ну и далее подобным же высоким штилем на две с половиной страницы.
Мы недвусмысленно декларировали, что считаем всех наших друзей полноправными членами означенной Службы, а себя лишь группой лиц, в силу воздействия форс-мажорных обстоятельств вынужденной действовать какое-то время с нарушением принципа коллегиальности.
Одной из неотложных мер стабилизации обстановки как раз и считалось наше одновременное самоустранение от дел. Мы трое «уходим завтра в море», Сильвия же немедленно отбывает в Лондон, где создает нечто вроде запасного пункта управления и связи. На основе уцелевшей материально-технической базы аггрианской резидентуры.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
