— Восемьдесят пять честноотвоеванных квадратов… — гордо сообщили мне, щекоча шею теплым дыханием. А потом об нее же потерлись чьим-то наглым носом, который руки зачесались ущипнуть как следует. А лучше укусить. — Это нейтральная территория. А знаешь, что я предпочитаю делать на нейтральной территории? Наедине с красивыми девушками… — и так лениво это протянул, что воображение мигом нарисовало сыто лизнувшего лапу тигра.
Честное пионерское, не собиралась я вестись на провокации! Тем более столь откровенные. Но сказались нервы — черти бы их побрали, — и легкий укус в плечо возымел эффект, явно противоположный предполагаемому изначально.
Дернувшись, я резко развернулась на сто восемьдесят градусов, но вырваться мне не позволили.
— Тебе не вырваться, принцесса. Ты на вражеской территории. И выход теперь лишь один…
Он явно поддевал меня. Но моя внутренняя язва даже не думала возмущаться. Да что говорить! Я сама будто только что осознала в полной мере, где оказалась по собственному желанию. И примешанная к остальным чувствам малая толика беспомощности лишь обостряла ощущения.
Какие ощущения? Чего? Нереальности происходящего. Нет. Вернее да, но не только…
Подняв взгляд и молясь о том, чтобы дурное сердце не выскочило из ушей, напоролась на снисходительную рожу Чеширского кота. Ну точно кот! В глазах бесенята под тамтам отплясывают. Смотрит с прищуром, а на губах улыбка такая, что удивительно, как еще чья-то физиономия не треснула. Ну право слово! Было бы наукой, как порядочных девушек смущать!
От последней мысли я прикрыла глаза и прислонилась лбом о чужой лоб. Невольно простонала в голос. На полпути очухалась, закашлялась и поперхнулась воздухом. За что в награду получила еще более насмешливый взгляд.
Который… внезапно чуть помутнел. Устремился на мои отчего-то пересохшие губы. Захотелось облизать их, и сделала я это быстрее, чем сообразила. Штефан ненавязчиво подался вперед. Мои пальцы сжали… его плечи?
О, господи. Еще немного, и он меня поцелует. А учитывая, что я сейчас на его территории…
Как одурманенная, я сама готова была сократить то ничтожное расстояние, что еще нас разделяло. И я бы сделала это. Если бы в самый «подходящий» момент не зазвонили сразу два телефона, один из которых лежал на комоде. Прямо за моей спиной.
18
От неожиданности я шарахнулась, и мы со Штефаном поцеловались. Правда, не так как планировалось, а лбами. Ощутимо так, от души. Я ойкнула и прижала лоб ладошкой. А когда мы с мужчиной пересеклись взглядами, — захохотали в унисон. От нелепой ситуации и — я так уж точно! — от стыда.
Я собиралась было отойти на пару шагов, от греха подальше, но Штефан потянулся и, одной рукой сгребая меня в охапку, снял трубку телефона. Поздоровался отрывисто, а я меж тем подивилась: надо же, у кого-то еще в домах остался пережиток прошлого в виде стационарного телефона.
Мобильник меж тем разрывался в заднем кармане чужих джинсов. Куда я без зазрения совести потянулась и, честно не глядя на экран, обеззвучила аппарат. Да так и оставила руки в карманах чужих брюк, борясь с искушением сжать упругие ягодицы.
Хихикнула про себя и прикусила язык.
— Да, мама, — внезапно перешел на русский Штефан и со смесью благодарности и муки посмотрел на меня.
Это что же получается, все-таки я была права? Выходит, он и правда имеет прямое отношение к русским. Через мать.
— Нет, мам, — едва не простонал он. — Давай завтра, устал, как собака… Не надо «сама». Мам? Ма-ам. Супер! Тогда договорились. Обними отца. Люблю тебя, до завтра!
Осоловело выпучив глаза, я попыталась поймать взгляд немца, но он внезапно сделался больно уж юрким. Так что мне оставалось молча и как можно более незаметно глотать ртом воздух и судорожно соображать, пока мой Санта говорил уже по мобильному.
Ну ладно, мама — еще куда ни шло. Но… завтра? Серьезно?!
Да нет! Мне точно показалось. Он же не мог пригласить родителей, пока дома находится случайная знакомая для «one-night stand*»? Ну, ладно… Хорошо! Не уан найт, а все файв. Только дела это не меняло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Так, Лида, не паникуй раньше времени. Сейчас договорит, устроим ему допрос с пристрастием. А если что — и кузькину мать покажем, чтоб жизнь медом не казалась. Ишь ты, распоясался!
Отчаянно кусая губу и слушая отрывистые реплики над собственным ухом, я размышляла, что буду делать в случае, если дурацкая теория все же подтвердится. Мест в гостиницах нет, знакомых у меня здесь отродясь не было, а обратный билет на самолет аж второго января. Вариант в виде вокзала не улыбался от слова совсем, да и экстремальная ночевка для чужеземки может быть чревата последствиями. Из которых ночь в участке а, возможно, и обобранные карманы вкупе с ушибленной головой — наименее неприятные.
Додумать мне было не суждено. Где-то за спиной, в подъезде, послышался стук каблуков. Он был очень близко. А через секунду дверь с грохотом распахнулась и на пороге нарисовалась…
— Фройляйн София, — недовольно обернулся Штефан, откладывая телефон и даже не думая выпускать меня из рук. Напротив, его хватка на моем плече сделалась еще крепче.
Очень надеюсь, что вот эта жгучая длинноволосая брюнетка с ногами от ушей, от которой разит лоском за километр, — не его бывшая. И не настоящая уж тем более. Как-то не планировала я ехать развлекаться в чужую страну, чтобы вернуться оттуда на костылях.
— Эм… Hallo, — не придумала я ничего лучше, кроме как лучезарно улыбнуться незнакомке и неуверенно поднять руку.
«А мы тут, так сказать, плюшками… балуемся», — добавила мысленно и едва не прыснула вслух, глядя на дрожащие от негодования алые губы. Черные глаза метали молнии и, если бы это представлялось возможным, испепелили бы нас тот час же. Без раздумий и сожалений.
Лопатообразный айфон вывалился из тонких пальчиков. Секундная заминка — и на нас посыпалась отборная ругань. А для осознания того, что это именно ругань извергается резко резонирующим с внешностью визгливым голоском, не требовалось быть семи пядей во лбу. Немецкий сам по себе непривычному слуху резок, а тут еще столько эмоций, чувств, экспрессии! Ух! Правда, судя по всему, по витиеватости он на порядок уступал великому и могучему.
Красотка подскочила к нам в один шаг и замахнулась клатчем на тяжелой цепочке, который бы непременно цели достиг, если бы Штефан не принял удар на себя. Живо задвинув меня за спину, он лег грудью на амбразуру.
Происходящее чертовски напоминало дешевый спектакль, или как минимум мексиканский сериал, — настолько ненатуральной мне казалась беспардонная незнакомка. И оттого страшно не было. Было смешно.
Очень скоро мне наскучило прятаться за широкой и надежной мужской спиной. Все-таки, если это мое появление так взбеленило даму, стоит разобраться самой. Так будет честнее и как-то… правильнее, что ли, — пожала я мысленно плечами.
— София? — начала неуверенно и прокашлялась, когда она замолчала. Стала соображать, как бы объяснить девушке ситуацию популярным языком. И тут же отвесила себе мысленную затрещину, по все еще горячей шишке, и проговорила на английском (ну препод я по «инязу», или где, в конце-то концов!): — Послушайте, это чистое недоразумение. Штефан — друг моего молодого человека.
— Друг? — со смесью насмешки и удивления посмотрела на меня красавица. Фигурно выщипанные брови взметнулись вверх, и она изрекла с характерным акцентом: — Поэтому он вместо того, чтобы ответить на звонок невесты, обжимается тут с чужой девушкой?
О да-а! Еще какой друг! Ты бы видела их фееричное знакомство!
— Мне казалось, мы уже достаточно обсудили этот вопрос, — все на том же английском встрял в беседу Степа. Намеревался снова закрыть меня собой, но я не позволила.
Мог бы и не оправдываться. Невестой тут и не пахло, и понятно это стало уже при беглом осмотре одной только прихожей. Хотя… может быть, они просто еще не успели съехаться? И произойти это должно было как раз к новому году? Ну да, как же. А Штефан позвал меня в гости, дабы всего-навсего устроить шоковую терапию возлюбленной. И забыл предупредить об этом меня.
