с эмблемой ООН на рукаве. – Пока вы молчали, я сомневался в вашей личности, уж не взыщите. Зато как рот раскрыли, все сразу стало ясно.
Створки ворот поползли в стороны.
– Ты сам рот закрытым держи, – посоветовал Хайнрих. – А то обнаружишь в нем… то, что мужику невместно.
Перед тем, как машина тронулась и поехала внутрь, он ощутил на себе быстрый взгляд водителя, в котором сквозь бесстрастную маску просвечивало восхищение. Наверняка гвардейцы хронически досаждали шоферам – просто так, из профессионального скотства, – а бедолаги ответить не могли.
Салима при его появлении отложила ноутбук. На ней было что-то офигительно полупрозрачное; черные косы, скрученные на затылке, не прикрыты платком. Она вызвала его явно не для того, чтобы отдать адмиралу последние распоряжения перед уходом в рейд. Ему даже сделалось неудобно.
– Стоило самолет гонять? – неловко проворчал он.
– Разумеется, стоило, – она не сомневалась. – Завтра ты улетишь за семнадцать световых лет и шайтан знает когда вернешься, – она не стала говорить о том, что всегда подразумевается на войне: вернешься ли вообще…
– Вернусь, когда ты прикажешь.
Она повела плечом, не ответив. Желания женщины и планы координатора – совершенно разные вещи.
– Выпьешь с дороги? – она поднялась из объятий мягкого кресла, направившись к столику с напитками, и он шагнул навстречу, перехватил, прижал к себе, целуя. – Да ты уже, – засмеялась она.
– Извини, – он выпустил ее. – За помин души выпил.
Она посерьезнела.
– У тебя кто-то умер?
– Не то чтобы у меня… Просто сообщили, что один хороший мужик погиб. Капитан «Райской молнии».
Салима вспомнила.
– Мрланк Селдхреди?
– Встречалась с ним? – он слегка удивился. Координатору Земли ни к чему знать райских капитанов по именам.
– Нет, сама не встречалась, – она покачала головой. – О чем мне разговаривать с чужим капитаном? Журить его за то, что показал зад нашему главнокомандующему? Смешно.
– Что-что он сделал? – Хайнрих не поверил своим ушам.
– Продемонстрировал Ларсу свою мякоть, – улыбнулась она. – То, на чем сидят. Ты без труда найдешь для этого предмета массу названий, которые не подобает произносить даме. Он совершил это дважды – один раз по видео, второй с глазу на глаз, – улыбка стала шире. – Ларс очень расстроился.
Хайнрих тоже невольно заулыбался:
– Я ж говорю, мужик что надо был.
После сказанного Салимой он зауважал Мрланка еще больше. Он, Хайнрих, даже пожалел, что такая замечательная идея ни разу не пришла ему в голову. Конечно, с собственным главнокомандующим так вести себя не след, но есть и чужие адмиралы. Тот же т’Лехин, к примеру.
– Капитан Мрланк хорошо служил своей родине, – проговорила Салима. – А вот его, как мне показалось, начальство не очень любило.
– Да, тут мне определенно больше повезло, – согласился Хайнрих и вновь потянулся к ее губам. Она ответила со страстью. Бог с ним, с главнокомандующим, но на взаимность координатора он может рассчитывать.
Мороз с непривычки кусал за щеки. А ведь он родился в краю вечного мороза, еще совсем недавно ему ничего не стоило пройтись по заснеженной площадке космопорта в распахнутой куртке и без головного убора. Совсем недавно, или вечность назад. В прошлой жизни.
Он поднял воротник повыше, глядя, как ездит по центральной площади Шарккита снегоуборочный трактор, прицепив сзади целый поезд из детских санок. Ребятня радостно верещала; кетреййи, управлявший трактором, был донельзя доволен собой.
– Эй, хирра, – Мрланка подергали за штанину.
Он обернулся. На него с надеждой смотрело снизу вверх очаровательное существо ростом ему по колено. Светлые волосики, еще не подлежащие клановой стрижке, выбились из-под шапки.
– Чего тебе, мышонок?
– Хирра, купите мне конфетку! – существо ткнуло пальцем в автомат по продаже всякого съедобного мусора.
Он присел, чтобы заглянуть малышу в глаза.
– Мальчик, а тебе родители разрешают есть конфеты?
– Я не мальчик, – существо оскорбленно надуло губки. – Я девочка!
И верно, сглупил, подумал Мрланк. Мальчик подошел бы с просьбой к любой из женщин шитанн, ожидающих рейсового снегохода. Девочка выбрала мужчину. С ориентацией у маленьких кетреййи все четко, это уж потом шитанн их с толку сбивают.
– Прости, девочка, – серьезно сказал он. – Так что же, родители позволяют тебе конфеты?
– Не-а, – неохотно призналась малышка, ковыряя снег сапожком. Кетреййи не умеют врать. – Но мне очень-очень хочется, хирра!
– Ладно, – авось, от одной конфеты ребенку не поплохеет; Мрланк взял девочку за руку и подвел к автомату. – Какие конфеты тебе нравятся?
– Большие, – заговорщически прошептала она.
Потом он стоял и смотрел, как довольная малютка торопливо уплетает сладость, оглядываясь по сторонам – не засекут ли. Ему и самому было хорошо от ее наивного счастья.
Подъехал снегоход, подняв тучу снежной пыли. Водитель шитанн вылез, пока пассажиры входили-выходили, и принялся выговаривать трактористу: аккуратнее, мол, маневрируй, смотри, чтоб дети под гусеницы не попали. Мамаши тут же бросились наперебой его защищать: мужик свой, проверенный, из стайки детей двое – его собственные. Напомнив на всякий случай, что трактористу не за аттракционы платят, дорогу тоже не мешало бы расчистить, водитель вернулся на свое место, и снегоход поехал дальше, домики замелькали за окном, а потом остались лишь огни трассы.
Координатор вспомнил о Мрланке. Прислал вызов в Эфлуттраг, и теперь ему надо было преодолеть четверть планеты ради того, чтобы старик на него поворчал.
Когда-то Мрланк побаивался Криййхана Винта. Чувствовал себя слишком ничтожной персоной для того, чтобы глава Круга кланов общался с ним лично. Нынче ему было плевать. Что ему гнев или недовольство старика? Ему уже довелось умереть. Испытать ужас смерти и боль возвращения к жизни. Он больше ничего не боялся, вообще. И никуда не торопился. Дорога вымотала организм, слабый еще, неокрепший после больничной койки, и он не стал нестись на прием, позабыв о себе. Прибыв утром в Эфлуттраг, снял номер в гостинице, пригласил миловидную женщину, чтоб напоила кровью и согревала во сне, и проспал несколько часов. Проснулся за полдень, полежал в ванне, перекусил вместе с кетреййи. Потом вызвал аэромобиль с водителем, подбросил милашку до дома и лишь после этого отправился к координатору. Еще около часа его промариновали в приемной, не понять – в отместку или Криййхан Винт действительно был так плотно занят.
Наконец перед ним отворили дверь, и высокий худой старик с выпирающими костями черепа уставился на него долгим взглядом.
Криййхан узнал молодого человека – а молодыми он считал всех, кто не дотянул до семи десятков. Узнал по красной капитанской полосе на плече сайртака и вышитому на груди Золотому Солнцу. Ясно, что это не кто иной, как Мрланк Селдхреди. По ауре же он разительно отличался от того капитана Мрланка, которому координатор давал инструкции перед рейсом на Землю. Тогда перед ним стоял человек без будущего, живой мертвец, сломленный грузом вины. Ныне капитан находился в полной гармонии с миром: спокойный, уверенный в себе и в грядущем… и счастливый, Криййхану аж завидно стало. В сравнении с этим кардинальным изменением
