Молли покачала головой. Как она до этого докатилась? Как будто у нее не хватало других проблем. Надо думать, к примеру, о том, как найти работу. Сестра послала ей отчаянный крик о помощи в виде сообщения на мобильник, так что Молли пришлось расстаться с едва ли не последними своими сбережениями. Но она понимала, что сейчас ей лучше затаиться до поры до времени, пока скандал с ее участием не уляжется и пока воспоминания о нем не подернутся дымкой. И тогда она сможет рассчитывать на трудоустройство в одной из ведущих компаний по своему профилю. А тем временем придется ей поискать иной источник заработка.
Молли вновь обвела взглядом комнату и замерла, уставившись на письменный стол эпохи Регентства.
— Расслабьтесь, — сказала женщина.
Кейт, плотно зажмурив глаза, пыталась отключить сознание и жить только сиюминутными ощущениями, как рекомендовала брошюра. Она сделала глубокий вздох, позволив теплому воздуху в тесной комнате нежно ласкать тело. Она напрягла слух, прислушиваясь к проникновенному пению Джона Митчелла, и глубоко вдохнула аромат свечей с запахом жасмина. Она старалась не сжиматься от страха, когда возвышающаяся над ней женщина с безразличной ленцой передвигала на ее животе в районе пупка горячие камни. Женщина, сертифицированный мастер массажа горячими камнями, имеющая опыт в перераспределении энергии по чакрам, протащила все камни вниз, пока они все не оказались у Кейт на лобке.
Кейт поморщилась. Камни обжигали кожу.
— Уйдите, королевы ада! — внезапно взвыла женщина. — Уйдите немедленно, ведьмы, бесплодные колдуньи!
Кейт поморщилась, однако продолжала лежать смирно. В конце концов, разве она не хотела, чтобы из нее изгнали бесов?
— Унесите с собой фригидность в браке. Раз и навсегда!
Кейт подобрала рекламную листовку в магазине здорового питания в своем районе. Реклама обещала, что процедура освободит ее от злых духов, что самовольно поселились в ее интимных местах. И если процедура ей не поможет, деньги обещали вернуть.
— О, хозяин духов, — нараспев произносила повелительницей камней, — освободи нашу сестру. Освободи ее, чтобы она могла наслаждаться сексуальностью своего мужа. Освободи ее, чтобы она могла испытать оргазм и оказаться в раю.
Кейт сжалась. Она не могла забыть о том, что от приемной, заполненной женщинами, листающими журналы о здоровом питании и контрацепции, ее отделяла лишь ширма из рисовой бумаги. Мрачного вида регистраторша была неразговорчива. Она лишь записала реквизиты кредитной карты Кейт, после чего протянула ей хлопчатобумажный халат и полотенце с запахом лаванды.
— Освободи ее от подавленности и скуки, которая оковала ее цепями!
Кейт наморщила лоб, стараясь зрительно представить чудовищ, которые, внезапно ослабев, отпустили ее и, словно дым, поднялись вверх, мешаясь с ароматным дымом свечей.
— В обмен позвольте ей воздать вам честь, раздвинув бедра…
Кейт широко распахнула глаза.
— Позвольте ей покориться вашей воле…
Кейт посмотрела вниз на свое тело и обнаружила, что женщина приблизилась к ней с большим металлическим зондом.
— Дайте ей открыть ее врата…
Кейт завизжала и соскочила со стола. Она стояла голая и, дрожа от холода, пятилась к увлажнителю.
Исполнительница ритуала опустила кочергу. Она приложила ладони рупором к губам и крикнула в сторону приемной:
— Шерри! Миссис Мандрел заказывала программу де-люкс или нет?
Зависла пауза, потом шелест бумаги и краткое «нет».
— Черт, Шерри, сколько раз я должна просить тебя записывать? Ты все время забываешь.
— Ладно, ладно!
Кейт блестела от пота. Целительница сама вытирала лоб носовым платком.
— Ну, думаю, на сегодня мы закончили. Идите домой, возьмите зеркало и исследуйте свое вновь обретенное блаженство. Познакомьтесь с ним, представьтесь ему и сделайте его своим другом.
Она достала из кармана карточку и поставила на ней печать в форме вагины.
— Ну вот. Приходите еще на пять сеансов и седьмой получите бесплатно.
Когда Джек вернулся домой из кафе, он застал Молли сидящей за его письменным столом эпохи Регентства, стремительно печатающей что-то на своем ноутбуке.
— Что вы делаете? — сказал он.
Она подняла руку, уставившись в пространство, словно прислушиваясь к чему-то, затем продолжила печатать, закончила предложение и только после этого посмотрела на Джека.
— Я пишу, — сказала она с самодовольством человека, который только что встретил на улице Бога и тот с ним поздоровался. — Пишу любовный роман.
Джек засмеялся:
— Это просто так не делается.
— Я знаю. Но я решила, почему бы не попробовать.
— Для того чтобы написать роман, требуются годы на освоение практических навыков, годы тяжелого труда, самоотречения и разочарований.
— Как и во всем.
— Разочарование может разбить ваше сердце.
— Ну, по вашим словам, мне это не грозит — ввиду отсутствия такового. Так что терять мне нечего.
Джек уставился на нее со злостью. Его приводила в ярость ее уверенность в том, что она может вот так запросто сляпать роман, словно испечь кекс по готовому рецепту.
— У вас ничего не выйдет, — выпалил он.
— Упс. Я думала, вы меня поддержите.
Джек глубоко вздохнул. Она была права. Откуда в нем столько негатива? Что с того, что она начнет писать книгу, которую никогда не сможет закончить? Все начинают с больших надежд, но вскоре ломаются на долгом тернистом пути к публикации. И она закончит свою карьеру на обочине, заодно со многими прочими. Ее провал будет таким сокрушительным, что глаза ее, наконец-то, загорятся уважением к мужчине, которому удалось дойти до конца пути.
Джек снисходительно улыбнулся:
— Впрочем, надо с чего-то начинать.
— Надеюсь, вы не в обиде, что я воспользовалась вашим столом?
— Пользуйтесь на здоровье. Для чего-то он тут стоит.
Молли бережно провела пальцами по краю столешницы.
— Просто он меня так вдохновляет.
Джек понимал ее энтузиазм. Он смягчился и улыбнулся ей, словно давнему приятелю:
— Этот стол принесет вам удачу.
— В самом деле? Классно.
— Да.
— Знаете, я испытала такое облегчение…
— Я знаю.
Молли встала, подошла к Джеку и обняла его. После секундного шока он тоже ее обнял. Молли отпустила его и с блаженством потянулась. После нескольких вращений головой она сделала медленный выдох.
— Господи, что за день! Я чувствую такое напряжение во всем теле.
— Писать нелегко, — согласился Джек.
Молли положила руки ему на грудь.
