К тому же очень полезно было получить информацию об обстановке на театре (узнать, где можно поживиться, а где и голову потерять). И наконец, следовало знать, где действуют коллеги, чтобы не мешать им и не создавать пиратской усобицы.
Одним словом, «джентльмены удачи» стремились упорядочить свой промысел, и процесс этот временами приобретал некоторые черты государственных отношений. В районах наибольшей активности европейских пиратов возникали их корпорации. Последние имели свои законы (узаконенные обычаи), выборных предводителей, а также связи с европейскими негоциантами и правительствами.
Судя по всему, именно эти пиратские объединения, например «Береговое братство», и породили слухи о пиратских государствах. Россияне узнали об одной из таких «держав» вскоре после окончания Северной войны, причем информация эта способствовала организации одной секретной экспедиции. Именно о ней и пойдет речь.
Начну с исторической справки. В 1506 г. португальский мореплаватель Лорензон Альмендого открыл в Индийском океане гигантский остров. Он назвал его Сен-Лоран и нанес на карту. Соотечественники Альмендого в те времена бредили сокровищами Индии и не проявили интереса к его открытию, зато им заинтересовались в Париже. Сен-Лоран был переименован в Дофинов остров и объявлен собственностью французской короны, затем французы начали превращать новую колонию в тропическую плантацию и базу на морских коммуникациях, связывающих Европу с Индией.
Что же касается аборигенов, то их безжалостно сгоняли с земли и превращали в рабов, а смиренные слуги божьи в рясах католических монахов обращали в истинную веру темнокожих язычников.
И плантаторы и миссионеры действовали с великим рвением. Первые обращали жизнь туземцев в ад, а вторые обещали им рай на небесах.
Такая ситуация имела место до 1670 г., когда лютая ненависть к белым угнетателям и горький опыт прошлых выступлений против них позволили туземцам создать единый фронт и достаточно мощные силы. Они уничтожили французских захватчиков, после чего европейское проникновение на остров, получивший к тому времени название Мадагаскар, было временно приостановлено. Точнее говоря, европейское присутствие на острове сохранилось в виде пиратских баз в укромных бухтах восточного побережья.
Об этих индоокеанских пиратских «малинах» россияне были в общем-то наслышаны. Однако в конце 1723 г. царь Петр I узнал на сей счет нечто совершенно новое. Оказалось, что на Мадагаскаре существует пиратское королевство. Автором этой сенсации был вице-адмирал Вильстер. Бывший шведский подданный, эстонец по национальности, он объявился в Ревеле и заявил, что не является врагом России и имеет важное государственное дело к ее царю. Аудиенцию у Петра I он получил, после чего в Ревеле началась срочная подготовка к какому-то не просто секретному, а сверхсекретному вояжу. Лишь крайне ограниченный круг лиц знал, куда, когда, под чьим командованием и с какой целью фрегаты «Амстердам Галей» и «Декрон де Ливде» выйдут в море. В начале декабря того же года оба корабля подняли якоря и покинули Ревель. Однако штормовые повреждения, полученные в районе балтийских проливов, заставили их вернуться. Экспедиция была сначала отложена, а затем и вовсе отменена.
Со временем пелена секретности, скрывавшая это предприятие, спала, но некоторые его детали так и остались невыясненными, хотя прожект, которым Вильстер ухитрился было соблазнить Петра I, неоднократно привлекал внимание историков[57]. Одним из них был некто И. Зейдель. В 1867 г. он опубликовал в журнале «Морской сборник» статью, в которой весьма путано изложил ход событий и еще более путано их подоплеку. К тому же господин Зейдель не блистал эрудицией, и все это заставляет весьма критически относиться к его сочинениям. Прочие же авторы ограничивались преимущественно констатацией фактов без должного их анализа.
Я лично не претендую на лавры первооткрывателя, но кое-какие заключения позволю себе дать. Начну с того, что, согласно описанию Зейделя, в начале XVIII в. в Стокгольме была получена петиция от индоокеанских пиратов шведского происхождения. Они испрашивали у властей амнистии и права на возвращение на родину. Король Карл XII с готовностью простил своих многогрешных подданных, а наследовавшая ему королева Ульрика подтвердила решение своего брата.
Решение это объяснялось, конечно, не христианским милосердием, а надеждой на то, что раскаявшиеся грешники вернутся на родину не с пустыми руками. Для шведской казны, истощенной войной, пиратская добыча (ее казенная доля) была бы даром небес. Однако никаких последствий это высочайшее милосердие не породило, т. е. индоокеанские пираты в Стокгольме не объявились. Зато там возник прожект создания шведской колонии на острове Мадагаскар. Из числа шведских подданных к нему были причастны командор Ульрих, вице-адмирал Вильстер и штатный секретарь министерства иностранных дел фон Гепкен.
Основным же действующим лицом в прожекте был англичанин по имени Генри Морган, хотя он и действовал, так сказать, за кулисами. Именно он предложил организовать шведскую колонию на Мадагаскаре. Мало того, он вызвался финансировать ее организацию. Обращаю ваше внимание на то, что эти заманчивые предложения были сделаны в письменном виде. Однако сам Морган в Стокгольме не показывался, а от его лица там действовал кто-то другой. Судя по всему, командор Ульрих.
Разумеется, у вас возник вопрос: а кто же он такой, этот таинственный Генри Морган — богач и радетель шведских интересов? У Зейделя сказано, что он был незнатного происхождения (выходец из крестьянской среды), в молодые годы ушел искать в море счастья под черными знаменами. Смелость, находчивость, умение ориентироваться в сложной обстановке, абсолютная свобода от каких-либо моральных догм и, наконец, удачливость помогли ему преуспеть на поприще морского разбоя. Когда же деяния Моргана стали вредить английским интересам, он был привлечен к судебной ответственности. Но «аргументы», которые пират извлекал из своих сундуков, были настолько «убедительны», что королевские судьи полностью оправдали его. Более того, Морган был принят на государственную службу и назначен губернатором острова Ямайка. На этом посту он заработал ненависть влиятельных лиц и был отозван в Англию, где ему снова пришлось «давать на лапу» представителям правосудия.
Свободу себе Морган обеспечил, но его пиратской карьере вблизи английских колоний (в Карибском море) пришел конец. Не желая расставаться с любимым занятием, он искал возможность продолжить его в Индийском океане, для чего решил обеспечить себе надежную базу на Мадагаскаре. Это, в свою очередь, требовало покровительства со стороны какого-либо сильного морского государства. Англия отпадала: с отечественными властями у Моргана были натянутые отношения. Французы также исключались: они уже обожглись на Мадагаскаре. Испанцы и португальцы смотрели на Моргана как на исчадие ада. Оставались Дания и Швеция (Россия, по тогдашним представлениям, еще не являлась морской державой).
Английский пират решил обратиться к шведам. Учитывая ограниченные возможности шведской казны, опустошенной Северной войной, он предложил на свои средства снарядить 30 кораблей. Шведское же участие в предприятии предлагалось ограничить одним или двумя кораблями. Для большей убедительности Морган разыскал среди своих коллег (бывших подчиненных) две или три дюжины шведов и убедил их подписаться под прошением с просьбой о помиловании.
В Стокгольме сложилось впечатление, что на Мадагаскаре есть соотечественники, которые могут быть опорой в деле освоения этого острова. А тут еще Морган заявил, что европейские пираты на Мадагаскаре и тамошние аборигены желают стать шведскими подданными.
Все это сочеталось с обещаниями сказочных прибылей, и неудивительно, что королевские министры не устояли перед соблазном.
Затем прожект организации шведской колонии на Мадагаскаре был утвержден в высочайших инстанциях, но к его реализации удалось приступить лишь в 1721 г., после окончания Северной войны. Доля государственного участия в предприятии была при этом увеличена. Морган должен был получить для своих кораблей шведскую артиллерию, продовольствие, людей, а также 30 капитанских дипломов без указания фамилий, т. е. ему давалось право подбора командных кадров экспедиции. И наконец, он назначался губернатором шведской колонии Мадагаскар. Ну а общее руководство всем предприятием возлагалось на капитана-командора шведского флота Карла Ульриха.
Специальная секретная инструкция предписывала ему организацию четкого взаимодействия с эскадрой Моргана, а так как последний находился в Лондоне, то Ульрих должен был отправиться туда инкогнито для установления негласного контакта с английским пиратом. Затем ему надлежало следовать на Мадагаскар для создания там колонии и приведения в шведское подданство тамошнего населения. Правда, реализовать этот прожект не удалось: Морган к тому времени снова угодил в тюрьму, в которой и умер. А без его участия затея стала нереальной.
