— Она рискнет жизнью? — она не отстает и не желает успокаиваться. — Своей и малыша?
Раф уверен, что общество прячущихся в тени скорее всего пожертвует Алекс и многими другими, только бы сохранить свою тайну.
Ребенок оказался “нормальным”. Он не высветился на УЗИ, рентгене или МРТ. Не было вышедшего из строя оборудования, теряющей сознание от боли женщины. Но Раф подстраховался — он позаботился об анализах. Он не верил, что и они покажут такую же безоблачную картинку. К сожалению он совсем не разбирается в этой “кухне”, лишь понимает очевидное: вампиры — не люди и отличаются от них.
— Стейси, я хочу вытащить ее оттуда не меньше твоего, пожалуй, даже больше.
— Не похоже! Они все поймут! Ее запрут и начнут препарировать словно мышь на уроке биологии. Все твои труды на “Gold Ark” пойдут на смарку.
Стейси видела результаты анализов. Она — врач, в прошлом узкой специализации, спустя время — обширной. Она знает и умеет всё. Данные о состоянии Алекс где-то здесь, неподалеку, в одном из ящиков доселе идеальной кухни. Кросби говорит, что она каждый день изучает их. Рафаэль и сам не раз видел это.
— Все будет хорошо.
— Ты уверен в этом, — продолжает за него женщина.
МакКена не любит находиться рядом с детьми, но она любит их всей душой. Она тянется к маленьким существам, но каждая ее попытка подружиться и сблизиться хоть с кем-то из них заканчивается провалом. Дети чувствуют, что она другая. Они бьются в истерике, иногда, это похоже на цепную реакцию, когда начинать орать весь детский приют.
“Ребенок в мире вампиров! — шепчет она с восторгом, — Это невероятно!”
Наверняка, в этом мире есть и другие полукровки, но только никто не спешит рассказывать о них. Они сами не спешат заявлять о себе. Раф так думает, и Стейси, и Стэн и наверное те кто зовет себя “Хранящие тайну”.
— Если она не поторопится нам придется рассказать им все. Тебе придется отвечать за это Раф.
— Серьезно?
Можно подумать, что он ничего не понимает! Рафаэль прекрасно осознает, чем им может обернуться их промедление — массовые убийства людей и нескольких вампиров, что знали, но ничего не сделали, чтобы избежать всего этого. Тем не менее, он держится выбранного курса. Время. Им нужно всего чуть-чуть. Новости уже пестрят заявлениями крайних правых, левых и других неадекватов. Нужно дать им возможность “заявить” о себе. То, что они делают сейчас, он, Стейси и Стэн называется “создавать обтекатель”.
— Ты предлагаешь положить на все и просить их о помощи?
— Да! — немедленно откликается женщина, резко обернувшись к нему. — Да! Привлечь всех! Нас сейчас слишком мало, чтобы взять оборот такое количество людей, а когда будет больше, то все получится очень слаженно. Никто ничего не заметит, не вспомнит!
Рафаэль уже думал об этом. У него болит голова об этом ежечасно. Стейси права. Они уже не раз обсуждали это. Он один не сможет проконтролировать такое большое количество людей и не сможет ручаться за то, что одурманенный человек не очнется через десять минут и не удивится тому что же он делает в данную минуту. Для длительного эффекта с объектом нужно быть постоянно, держать его в поле зрения, а еще лучше хлебнуть его крови. Совсем, как с капитаном корабля.
— Чего ты разошлась? Сейчас поздно говорить об этом.
— Ничего не поздно!
— Вы думали, как назовете ребенка?
Стейси отвлекается от спора с бойфрендом. Раф прибавил звук и вся кухня наполнилась шорохами, стрекотом, треском, вопросами, а потом тишиной.
— Наверное, Стейси, — отвечает она с застенчивой улыбкой. — По-вашему — Анастасия.
— Вы уверены, что у вас родится девочка?
Они молчат. Трое вампиров сидят на белоснежной кухне в скандинавском стиле и пялятся на экран, боясь пошевелиться и пропустить хоть слова. Когда она об этом говорила? Когда? Он знает содержание каждого их интервью.
— Я так думаю. Но узнаю обо всем завтра.
Кажется, что кухня содрогнулась от коллективного вздоха облегчения.
— Вы расскажете нам?
— Александра?
— Мир должен знать об этом!
Раф сомневается в этом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Алекс? Может это будет эксклюзив?!
Выжившая девушка превратилась в телезвезду, в медийную личность без которой теперь, кажется, что невозможно представить выпуск дневных теленовостей. О ней пишут в прессе, ею пестрят заголовки бульварных газет и интернет заголовков.
Раф кажется просматривает их все. Он соскучился, но дело не только в чувствах.
Вот она возле дома. Вот вешает шторы. Вот двигает тележку по супермаркету. Вот все обсуждают, а не вредно ли такое огромное количество белка для ее организма, спрашивают у экспертов и у врачей, есть ли у них повод для беспокойства. Форумы и того хуже, много хуже, опаснее. Именно ими Раф интересуется больше прочих.
— Обязательно, но только увидимся на входе?
Вновь эта улыбка. Извиняющаяся и смущенная одновременно. Она нравится Рафу, напоминая ему об их первом знакомстве.
Глава 11
Алекс проезжает мимо журналистов, что послушно ждут ее возле главного входа центра планирования семьи, материнства и детства. Ее лицо накрыто пледом, а тело замерло под неестественным углом на заднем сиденье автомобиля.
— Почему ты не позвонила нам?
Пропал из виду центр репродукции, современное здание больницы Саутмида, огромная стоянка возле него, фургоны и микроавтобусы телевизионщиков. Девушка не спешит подать голос, принять вертикальное положение. Пальцы Кросби дотрагиваются до пледа, слегка сдвигая его в сторону.
— Ты жива?
Алекс бы с удовольствием помолчала и не разговаривала еще целую вечность. За последние дни она наболтала на вечность вперед.
— Да, — Алекс откашливается, сбивая осиплость. — Не думала, что будет так хорошо. Тихо.
Стэн быстро оглядывается на нее и через мгновение вновь смотрит на дорогу. Девушка не выпускает его из виду. Она и не думает делать вид, что не пялится на него. Он привык к вниманию, только эта женщина смотрит на него как-то по-другому.
— Александра, — говорит она наконец. — Я так и не представилась.
— Стэн, Стэн Кросби, — он притрагивается к воображаемому козырьку. — Я к вашим услугам, мисс.
Этот жест, вкупе с английским акцентом и учтивостью вызывает в ней добрые ассоциации. Она в Великобритании почти месяц, а напоминает ей об этом только флаги и цены в магазинах. Никаких долларов — только фунты стерлинги! Ни единой звезды, все только полосы! Во всем остальном всё также.
— Вы очень любезны.
Она улыбается. Очень обаятельно — с ямочками на щеках и с бликами в темных глазах. Кажется, что она смеется. Стэн вновь отворачивается. Кажется, он понял Рафа, в чем причина его беспокойства — друг влюблен в эту очаровательную смешилку.
— А где Рафаэль?
Она садится между сидениями, но Стэн просит ее лечь обратно.
Дорога напичкана камерами. Если люди будут проверять записи, то лучше бы наше авто не привлекало внимание до конца поездки.
— Хорошо.
Девушка укладывается обратно, подкладывая под щеку капюшон куртки oversize. Стейси ненавидит этот стиль, но ради гостьи пошла на уступки.
— Так, где Раф?
— Он скоро присоединится к нам. Он и твой телохранитель…
— Сопровождающий, — хмыкает она, не выпуская из виду Кросби. — Его зовут Гуго.
Стэн качает головой. Много лет прошло с тех пор, а он так и не научился терпимости. Не все немцы мучают людей, но предубеждения у него все-таки остались.
— Не важно. Раф и Гуго решили совершить небольшое путешествие вокруг залива. Насколько хватит бензина.
— Звучит очень романтично.
Кросби ухмыляется. Девушка уже начинает нравится ему. Американцы любят шутить на тему секса по поводу и без. У нее это получилось изящно, как говорят французы и остроумно, как это любят англичане.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А девушка?
Стейси, поменявшись вещами с Алекс, едет в сторону Оксфорда.
— Стейси. Избавится от твоей одежды и побежит в Лондон.
