Слыша прерывистое дыхание Эдуардо, чувствуя напряжение во всем его теле, она вопросительно взглянула в голубые глаза. Он ответил ей горящим взглядом, который почти опалил ей душу. Марианна едва не ахнула, увидев в покрасневших глазах застывшую боль. Эдуардо был похож на человека, который не только не спал ночами, но и неделями не видел дневного света и вообще был на Пределе своих сил.
Мне очень жаль, что я разбудил вас, — пробормотал Эдуардо. — Не думал, что вы могли услышать, как я по глупости уронил лампу. Я слишком резко встал, и у меня подвернулась нога. Я упал на стол и, падая, сбил лампу, а потом сам приземлился на нее. И вот... — Его улыбка была одновременно грустной и отчаявшейся.
Ранка показалась мне чистой и, вероятно, скоро заживет. Если вы поднимете ноги на диван, я бы принесла совок и подмела осколки.
Марианна пулей помчалась по коридору и бегом преодолела два пролета лестницы, ведущей на кухню, зажигая по пути свет. Она вернулась через две-три минуты и с удовлетворением увидела, что Эдуардо выполнил ее просьбу — поднял ноги на диван. Только теперь она заметила, что на нем дневная одежда. Он вообще не ложился спать?
Включив лампу, которая стояла на ближайшей книжной полке, Марианна ловко собрала осколки и положила свои орудия уборки возле двери, чтобы забрать с собой позже. Затем подошла к безмолвной фигуре на диване.
Пожалуй, взгляну еще раз на порез... Надо убедиться, что он действительно такой чистый, как мне показалось.
Сидя рядом с Эдуардо, чувствуя тепло его тела, Марианна внимательно осмотрела порез. Убедившись, что все хорошо, она снова аккуратно перевязала носовым платком руку Эдуардо.
Жить будете. Может, подергает немного, и все. Наверное, даже шрама не останется. Похоже, больше всего пострадала лампа. Ее можно спасти? Вещь, видимо, дорогая.
Эдуардо пренебрежительно нахмурился:
Считаете, меня беспокоит ее стоимость?
Она пожала плечами:
Для кого-то это может быть ценное имущество.
У меня нет «ценного имущества», так что можете не беспокоиться насчет этого!
Ну, хорошо... тогда не буду. Может, выпьете чего-нибудь горячего? Теплого молока с бренди, например?.. Чтобы вы смогли уснуть?
Только напрасно потратите время.
Почему?
Только чудо помогло бы мне уснуть.
И все-таки... лучше попытаться сделать хоть что-то, вместо того чтобы ничего не предпринимать и примириться с худшим.
Марианна?
Да?..
Она уже встала и, увидев, как внимательно оглядывает ее Эдуардо, вдруг осознала, что стоит перед ним в халате. Это был самый обыкновенный халат, отнюдь не кокетливый, но...
Вы, наверное, считаете меня ужасно невоспитанным. — Низкий голос Эдуардо был немного хриплым, словно ему было больно говорить. — Я не сказал вам спасибо за помощь. Хочу, чтобы вы знали: я совсем не неблагодарный человек.
Я бы сделала то же самое для любого человека.
Вы очень мило поставили меня этим на место, не так ли?
Что вы хотите этим сказать?
Вы не проявляете особого интереса к моему благосостоянию... почему бы это? И вы были готовы работать у кого угодно. Скажите мне... был ли когда-нибудь у вас кто-то, заслуживший вашего особенного отношения, Марианна?
Человек, сидящий на диване, смотрел на нее с таким нескрываемым любопытством, что увильнуть от ответа не было никакой возможности.
Разволновавшись, Марианна пыталась найти слова, чтобы рассказать правду о своем прошлом. Правду, которую она должна была бы открыть Эдуардо с того самого момента, как он предложил ей работу и крышу над головой.
Глава 7
Марианна устремила смущенный взгляд на догорающие оранжевые угольки, и Эдуардо увидел, что она дрожит.
Добавить немножко дров? Здесь становится прохладно, — сказала она.
Только после того, как вы ответите мне! — твердо заявил Эдуардо и посоветовал: — Закройте дверь. Тогда вам будет не так холодно.
Она последовала его совету, потом молча направилась к камину. Погрев руки над тлеющими угольками, обхватила себя руками и тихо сказала:
Был один человек, который был мне небезразличен.... Мы были женаты меньше года.
Женаты?!
Эдуардо не повторил это слово вслух то ли от изумления, то ли из-за невольного протеста, как продиктовал ему его инстинкт, но оно оглушительным громом отозвалось в нем.
Просто непостижимо, что вы вышли замуж в таком молодом возрасте, — заметил он. — Слишком молодом. А что случилось? Вы развелись?
Нет. — Повернувшись к Эдуардо, Марианна решительно взглянула ему в глаза: — Он... он умер.
Умер?
Да.
От чего?..
От очень редкой формы рака.
Плечи Марианны поникли, и она вздохнула. Вздохнула тихо, но Эдуардо услышал. Проникнувшись к ней искренним сочувствием, он хотел ответить подобающим образом, выразить сострадание... Но в его душе всколыхнулись такие знакомые горькие чувства от собственной невосполнимой потери, что он словно окаменел. Как люди выдерживают те невыносимые страдания, которые порой выпадают на их долю? Где черпают свои силы?
Так и не сказав то, что хотел, он вздернул подбородок.
И он ничего вам не оставил? — строго спросил Эдуардо с почти нескрываемым осуждением. Этот муж оставил Марианну настолько необеспеченной, что она была вынуждена едва ли не просить милостыню на улице!
Что?.. — Она оказалась явно ошеломлена его вопросом.
Посмотрите, в каком положении он вас оставил! Как давно он умер?
Полтора года назад...
И он оставил вас без всяких средств к существованию? — произнес Эдуардо с гневом в голосе.
Нет... Он оставил мне свой дом ... и некоторую сумму денег.
Его гнев сменился смущением, и он взглянул на Марианну с искренним удивлением:
Тогда что произошло? Почему я нашел вас поющей на улице? Да еще при такой погоде, когда стараются не высовывать нос из дому без крайней необходимости, не то что стоять на улице и петь!
Я привыкла выступать на публике. Музыка — моя страсть. Я даже подумывала о том, чтобы выступать с каким-нибудь музыкальным коллективом и зарабатывать себе на жизнь таким способом. К тому же я пыталась обрести уверенность в себе после случившегося...
Значит, после пения на улице вы не возвращались в... приют для бездомных?
Нет! Извините, если произвела на вас такое впечатление.
А что произошло с тем домом и теми деньгами, которые вам были оставлены? Почему тогда вы позвонили мне и сказали, что вам нужна работа и крыша над головой?
Теперь, глядя на юное и такое прекрасное лицо Марианны, Эдуардо не мог отделаться от мысли, что жутко разочарован. И даже более того — предан!
