кругу.
Несмотря на всю ситуацию, каким-то образом мне удавалось сохранять спокойствие, будто знал, что на этом все не закончится, я был слепо уверен в том, что все обойдется. Крики за дверью становились все громче и громче, голоса сменялись все чаще и чаще и становились грубее. Под нижнюю часть двери начал просачиваться черный дым, стелющийся по полу и движущийся в мою сторону. Перепрыгнув через него, я заскочил в ванную, заперевшись там на еще одну щеколду. На пути к маленькому окошку в комнате, я споткнулся об надломленный кусок плитки, где был спрятан кейс с предметами владельца фургона. Не отдавая отчет о своих действия, я принялся вытряхивать все содержимое на пол. Необъяснимое чувство внутри подсказывало мне, что необходимо найти подвеску с фотографией женщины, что лежала в музыкальной шкатулке. Открыв ее, оттуда заиграла музыка и появилась игрушечная балерина. Шум за дверью усилился, крики стали еще истошнее, они уже мало походили на человеческую речь, а стоило заиграть мелодии из шкатулки, как входная дверь грохотом распахнулась, точно слетев с петель. Тело слабо слушалось меня, а руки дрожали, на фоне играла жуткая мелодия, в дверь ванной невероятной силы кто-то стучал, словно дюжина кулаков колотила по ней в разных местах. Наконец-то отыскав подвеску, я уронил шкатулку, которая разбилась вдребезги о кафель, а крик за дверью уже состоял из сотни душераздирающих голосов. В мои руках было украшение с фото женщины, и я тотчас принялся вытаскивать изображение из позолоченного аксессуара. Руки стали трястись еще сильнее, но внутренняя уверенность в правильности моих действий не покидала меня, я знал, что на обратной стороне фотографии наверняка есть что-то важное. Не без усилий удалось извлечь фото, к тому моменту, мне казалось, будто крики исходят из моей головы, а за дверью стояла разъяренная толпа бесов, старающихся перекричать друг друга. На обороте фото была надпись, криво выцарапанная тусклыми синими чернилами: «В день убийства Меган, дождись меня на том берегу». Прочитав неразборчивый текст, я стал кричать это имя и с каждым разом, невыносимый крик и шум за дверью и в моей голове затихал, уходя все дальше и дальше, оставаясь лишь слабым вздохом, завершившим ужас этой ночи.
Глава 5
День №3
Утром следующего дня я очнулся на холодном полу в ванной. Рядом с моим лицом лежала вдребезги разбитая шкатулка, а в сжатом кулаке подвеска, в которой я не обнаружил фотографию той женщины, вместо нее там находился засушенный цветок ромашки. Вся прошлая ночь казалось невероятно далекой, в моей памяти были явные пробелы, я мало что помнил, а голова просто раскалывалась на части. Облокотившись на стенку, я стал пристально рассматривать содержимое подвески, эта ромашка была до боли знакомой, словно я ее уже где-то видел.
Складывалось впечатление, будто этой ночи вовсе не было, она растворилась в утреннем тумане, что густой пеленой покрывал все на опушке. Яркое солнце, что лениво начинало свой день, медленно озаряло светом верхушки деревьев, заставляя их отбрасывать незаметные тени. За окном было прохладное утро, не было слышно ни единого шороха, словно вся природа еще не проснулась. Она напоминала меня, казалось, будто все вокруг также откладывало будильник в надежде подремать еще пять минут, которые имеют большой вес по утрам. Невзирая на тишину, я чувствовал себя в безопасности, окружающее меня спокойствие передалось и мне. Около десяти минут, сидя на холодном полу, я прокручивал события прошлой ночи, пытаясь вспомнить детали. Умиротворение нарушил легкий стук в дверь, заставивший мое сердце биться в сотню раз чаще. Это была Альба, чей размеренный голос был для меня словно маяк посреди бушующего океана.
−
Все в порядке? Ты очень странно вел себя этой ночью? – Нежный голос прозвучал по ту сторону двери.
−
Да, все отлично. Мне просто не спалось.
−
Давай выходи, я уже разжигаю костер.
−
Угу, скоро буду.
Окончательно потеряв ощущение реальности, я вышел из ванной навстречу неизвестному. Окинув взглядом фургон, увидел, что все вернулось в прежнее русло, ребята уютно спали в своих кроватях, а Альба подкидывала хворост в разжигающийся костер. Выйдя из фургона, я полной грудью вдохнул свежий, прохладный воздух, что взбодрил меня не хуже крепкого кофе. Взяв складной стульчик, я сел рядом с Альбой и молча смотрел на тлеющие ветки, которые весело трещали и согревали меня этим холодным туманным утром.
Сидя у костра, я чувствовал себя предельно спокойно, словно вернулся в детство, где не было никаких забот. В то беззаботное время, когда все вокруг казалось диковинным. В голове всплывали образы молодых родителей, которые вели меня домой со школы, попутно слушая несвязную речь о прошедшем дне. Воспоминания вспышкой загорались и затухали, раз за разом сменяя друг друга. Я чувствовал себя тем маленьким мальчиком, перед которым только начинал открываться бескрайний мир, полный загадок и чудес. Тем самым ребенком, который бежал домой по проселочной дороге, старающимся успеть к обеду, который к моему приходу всегда стоял на столе, а сквозь окна пробивалось игривое палящее летнее солнце, согревающее каждый сантиметр тела. На столе стояла вкуснейшая горячая еда, аромат от которой был ощутим еще с порога. Скидывая свои кроссовки, я бежал к столу, каждый раз забывая помыть руки после долгой прогулки, за что меня постоянно по-доброму отчитывали. Поодаль от меня, на столе с белой кружевной скатертью, стояла целая тарелка горячих блинов и банка густой домашней сметаны.
Голос Альбы вернул меня в настоящее:
−
Что с тобой происходит, последнее время ты сам не свой?
−
Знаете, все так странно, я будто нахожусь в затянувшемся сне, который все никак не закончится.
−
В последнюю ночь ты меня здорово перепугал, я видела, как ты вытащил матрас на улицу, потом стоял на нем посреди ночи наперевес с ножом. Зачем все это?
−
Поверьте, я сам не имею понятия по поводу всего происходящего вокруг, я давно потерял доверие ко всем, кто с нами в поездке.
−
Что произошло, расскажи, если это не слишком личная тема для тебя.
−
Дело в том, что я не могу это рассказать, обычно после подобных разговоров следует смирительная рубашка и комната с мягкими стенами.
Альба легко и непринужденно посмеялась, со скептицизмом мотая головой из стороны в сторону. К тому моменту из дома на колесах вышли Дульсе, Ювер и Селия, пожелавшие нам доброго утра. Мне все казалось таким нормальным, будто ничего и не происходило, словно все события – это плод моего больного воображения. Я всячески пытался оттолкнуть от себя подобные мысли, ведь таких детальных галлюцинаций попросту не бывает. Девочки, прихватив с собой стульчики, сели рядом с нами возле костра.
−
Слушай, что с тобой произошло этой ночью? Ты как какой-то
