— Рад слышать. — Мы чокнулись бутылками. — Твое здоровье.
В течение нескольких долгих секунд мы не отводили взгляды, отчего сердце мое сбивалось с ритма, а пах обожгло теплой волной. Не будь он клиентом, я забрал бы из его руки бутылку, пихнул на диван и нашел каждую точку на теле, что вынуждала бы его стонать.
Абсолютно не обращая внимания на порнографические картинки в моей голове, он плюхнулся на диван и закинул ногу на кофейный столик.
— Пластинка сама не заиграет, — поддел он.
Хмыкнув, я поднял с кресла подушку и швырнул в него.
— Хренов командир.
Подушку он с легкостью поймал и положил на колени. Мне стало любопытно: он пытался спрятать свое возбуждение, или на грани пребывал только я? Вне всякого сомнения, мне было известно, что по приходу домой придется взять решение вопроса в свои руки.
Я опустил винил на вертушку и не смог не улыбнуться наполнившему комнату знакомому потрескивающему звуку, после чего заиграл Джефф Бакли. А потом, все еще стоя лицом к проигрывателю, я указал на свой зад.
— Разглядел, как следует?
Я обернулся — он смотрел в телефон.
— Прости, что? — отрешенно спросил он.
— Ничего, — ответил я, садясь рядом с ним. — Он писал тебе?
— Нет.
— Напишет.
— Ты говоришь очень смело.
— Я хорош в своем деле.
Он несколько раз моргнул и сделал долгий глоток пива. Я отобрал у него телефон, нажал кнопку камеры, обнял себя за плечи его рукой и дирижировал нами, чтоб выглядели мы как можно непринужденнее и ближе. Я поднял телефон снять сэлфи, но первая фотка вышла плохой — он не улыбался.
— Тебе позволено улыбаться, — обратился я к нему.
Он улыбнулся, но слишком натянуто. Поэтому я вцепился пальцами в его ребра, а он подскочил и, почти расплескивая пиво, захохотал.
— Эй! — воскликнул он, игриво отпихивая меня.
Я держал палец на кнопке и повернул голову, пытаясь укусить его за грудь. Он громко фыркнул, а я защекотал его снова. Мы полулежали, спина моя прижималась к его груди. Рука вернулась на мое плечо, ладонь легла мне на грудь. Было очень спокойно, очень естественно. Я снял еще несколько фотографий, на которых лицо его стало улыбающимся. Беззаботной улыбкой.
— Идеально, — изрек я. Вызвал приложение «фейсбук», и, заметив несколько уведомлений и сообщений, — которые меня совершенно не касались — протянул ему телефон. — Хочешь просмотреть?
Он поставил пиво на столик и принял мобильник. Он мог бы с легкостью использовать руку, что покоилась на моей груди, но ему явно нравилось место ее пребывания. Я — то точно не возражал.
— М — м–м, — протянул он. — Обычная чушь. — И вернул мне телефон без намека на колебание.
Я нажал кнопку загрузки и выбрал фото, где видно меня было только от макушки до глаз, и было оно немного размыто, зато бросалось в глаза, что мы хохотали. А еще очевидно, что голова моя на его груди, а его рука обвивала мои плечи.
— Эту? — спросил я.
Секунду он разглядывал ее и ответил кивком.
— Что же мы скажем? — поинтересовался я.
— Не знаю, — отозвался он. — Домен — то твой.
Я фыркнул, напечатал «лучший вечер в жизни» и, не давая себе возможности задуматься, не перебарщивал ли, нажал «отправить».
— Готово.
Он молчал, а я ощущал биение его сердца под моей головой. Он так и не убрал от меня руку, а я до сих пор не возражал. По прошествии буквально нескольких секунд полетели первые «лайки». Затем несколько «ЛОЛ», парочка «Эндрю????» и «Привет, Эндрю, кажется, кто — то украл твой телефон».
Эндрю зашелся в хохоте.
— Это Мишель. Мы работаем вместе. — Потом прилетело личное сообщение. — И — и–и — и–и — и вот и Сара, — вздохнул он. Однако читать не стал, а спустя примерно двадцать секунд телефон зазвонил. На экране высветилось имя его сестры, и он со стоном принял вызов. — Привет.
Расслышать можно было только жужжание, точных слов не разобрать. Она, кажется, задала вопрос: «Он рядом с тобой?».
— Ну, да. Мы можем побеседовать завтра?
Я прилично отпил пива и провел пальцами свободной руки по все еще обнимавшей меня за плечи руке. Даже смешно, насколько это было естественно, насколько интимно и совершенно потрясающе. Такой близости у меня не наблюдалось уже довольно давно. Конечно, у меня случались «однодневки», время от времени бывали даже «двудневки», но такое — никогда. Ничего похожего на дуракаваляние воскресным вечером на диване в обнимку.
— Это сделано, чтоб спровоцировать его реакцию, вот и все, — сказал Эндрю. — Ничего особенного.
Ничего особенного.
Только было все наоборот. По крайней мере, для меня. И только я подумал, что смог бы привыкнуть находиться рядом с Эндрю, как вдруг вспомнил: он вообще — то уже был влюблен в другого. И реальность врезалась в сознание, как долбаный грузовик.
А реальность такова: работа все еще требовала выполнения, невзирая на наслаждение от игры в фейковых бойфрендов. Как же не хотелось ее выполнять. Но он платил мне, чтоб вернуть бывшего.
Охрененно, мать вашу. Я отпустил его руку, сел прямо и повернулся к нему.
— Могу я поговорить с ней? — тихо спросил я.
Он нахмурился.
— Спэнсер хочет с тобой поговорить, — сообщил он ей. Сестра что — то проговорила, я не смог разобрать что именно, и он передал мне трубку.
— Привет, Сара, это Спэнсер, — поздоровался я.
— Привет, — неуверенно отозвалась она. — Милое фото.
— О, благодарю.
— Он говорит о тебе, — сказала она.
Ой.
Помни о работе, Спэнсер. Помни, для чего он проводит с тобой время.
Я откашлялся.
— Можно просьбу?
Она молчала, ожидая продолжения.
— Не могла бы ты оставить коммент под фото насчет нашей встречи в следующую субботу? — попросил я. — Напиши: «Девять часов, бар «Джаз и Блюз».
— Хм, конечно, — коротко ответила она. — Зачем?
— Чтоб увидел Эли. Тебе не обязательно встречаться с нами в баре, если нет желания. Но мы там будем. — Я смотрел прямо на Эндрю, произнося: — И я гарантирую: Эли тоже там будет.
Некоторое время он удерживал мой взгляд, а потом взял пиво и сделал долгий глоток.
— Спэнсер? — раздавшийся в ухе голос Сары испугал меня. — Можно вопрос?
— Разумеется.
— Как Эндрю?
— Хорошо, — дал я ответ. — Хотя не то чтоб я реально в курсе.
После длинной паузы она проговорила:
— Х — м–м, наверно.
— В общем, — решил я сменить тему, — он косится на меня. И хотел, чтоб я передал: завтра вечером он с удовольствием приготовит для тебя ужин.
— Ничего я не хотел, — закричал он, пихая меня в плечо.
Я засмеялся и протянул ему трубку. Он быстро протараторил сестре, что ничего ей готовить не планировал. Потом простонал и закатил глаза.
— Ладно. — Еще немного поворчав, он сбросил звонок и снова толкнул меня. — Теперь мне придется готовить ей гребаный ужин.
Я захохотал во все горло.
— Всегда пожалуйста.
— Она сказала, ты должен мне помочь.
— Нет, не говорила.
— Говорила, — парировал он, допивая пиво. — Будь здесь в шесть.
Я вытаращил глаза и разинул рот. Без шуток. Как рыба.
— Серьезно?
Он кивнул.
— Минута в минуту. Не фанатею от опозданий.
— Должен заявить: не фанатею от слова «опоздание». Еще меньше фанатею от готовки.
Он фыркнул.
— Моя мама, вероятно, только что созвонилась с УПБ[8] по вопросу покупки программного обеспечения для распознавания лиц, чтоб выяснить, кто же, черт возьми, со мной на фото. Так что тебе стоит смириться с такими вещами как готовка и словом «опоздание».
— Ты реально командир.
Его бровь дерзко взлетела вверх, как бы предлагая: «Желаешь выяснить, каким командиром я могу быть?». Мой член нетерпеливо кивнул. И на этой ноте стало ясно: мне стоило уйти, пока не натворил ничего такого, о чем смогу пожалеть. Хорошо, я бы не пожалел. Я насладился бы каждой секундой с ним, что не было бы профессионально мудрым решением. Я поднялся.
