— Что бы это значило? — размышляла Тинка. — Что-то хорошее или что-то
плохое?
Лисси была спокойнее, чем обычно. Она с сожалением думала о том, что их исключат из Клуба колдуний: все же возможность колдовства со знаком плюс значительно лучше, чем полное отсутствие колдовских сил.
Стрелки часов неумолимо приближались к одиннадцати, и девочкам пора было возвращаться в родительский дом.
Борис и Грит устраивали воскресный обед, в котором гвоздем программы было мясо-гриль.
В подивленном настроений Лисси и Тинка покидали свой дом в Кристальном переулке. Лисси то и дело тяжело вздыхала. Даже полное исчезновение прыщей ее не радовало. Не легче было и на душе у Тинки. Обе чувствовали, что делали все неправильно.
На улице не оказалось ни души, а Лисси и Тинка обрадовались бы сейчас даже сердитой колдунье-наставнице. Но она не доставила им такого удовольствия.
Милые мои, что у вас за вид? — спросил господин Тедимайер, встретив девочек на террасе.
Вид как вид, — не очень убедительно сказала Тинка.
Борис, ты не забыл про гриль? — всполошилась Грит Клювель.
Но ведь это всегда делает Фрэнк, — напомнил ей господин Тедимайер.
Его нет дома, и Стэна тоже,— отозвалась госпожа Клювель и мягко улыбнулась Борису.
— А где они? Мы должны приходить к обеду, а они нет? — поинтересовалась Тинка.
Господин Тедимайер укоризненно заметил:
Но ведь пообедать с нами — это не наказание.
Да я не это хотела сказать, — оправдывалась Тинка.
Грит Клювель налила себе стакан, крюшона и подсела к девочкам.
— Даже если братья, скажем так, не всегда хорошо поступали с вами, вы можете ими гордиться.
Это замечание вызвало у Лисси приступ едкого смеха.
— Они победили на конкурсе, — продолжала Грит.
От ее внимания не ускользнуло, что Лисси и Тинка вдруг приподнялись со стульев и даже схватили друг друга за руки.
— Вчера вечером к нам приходил менеджер, который хочет заключить договор с «Голодными каннибалами». Сегодня в студии они должны записывать свою песню. Отныне репетиции станут ежедневными, а в ближайший уик-энд будет небольшой концерт. Мы с Борисом согласились, если мальчики не отстанут в школе. Правда, для этого и Фрэнку, и Стэну придется немного потрудиться.
— И у них едва ли останется время на нас, — одновременно пробормотали девочки.
— Верно, — согласилась Грит Клювель.
Тинка и Лисси обменялись взгляда-г ми, беспокойно покусывая губы.
В гостиную влетел запыхавшийся Торстен.
— Меня здесь нет, скажите, что я... уехал... в... Южную Америку! — С этими словами он пронесся в свою комнату и захлопнул дверь.
— Что это с ним? — спросила Тинка.
Ответ не заставил себя долго ждать.
Из-за угла появились стройные ноги и пышная каштановая прическа.
— Где он? Я должна его видеть! — закричала девушка.
Госпожа Клювель встала у открытой двери террасы:
— Могу ли я поинтересоваться, с кем мы имеем удовольствие...
-- Меня зовут Вероника. Я знаю Тор-стена по университету. Мы познакомились накануне на дискотеке. Мы встретились только что, на улице, и он вдруг пустился бежать...
Тинка удовлетворенно прищелкнула языком, а Лисси потерла руки. Они услышали, как Грит Клювель выпроваживала Веронику, расточая ей комплименты и сообщая, что Торстен только что уехал с другом. Для верности она проводила девушку до садовой калитки и проследила за тем, чтобы та действительно ушла. Вернувшись, госпожа Клювель покачала головой:
Хотела бы я знать, что Торстен учудил на дискотеке. Сегодня утром звонили уже пять девушек, и все пятеро хотят договориться с ним о свидании.
То ни одной подружки, а то сразу шесть! — воскликнула Тинка с наигранным удивлением.
Стоило Торстену появиться в дверях, как Лисси пригрозила ему пальцем и возмущенно произнесла:
— Ну ты и Казанова.
— Спасите меня от девчонок, — простонал Торстен.
— Мы тебе поможем, если найдем время, — пообещала Тинка.
У девочек больше не хватало терпения оставаться на террасе, и они отправились в свою комнату. Закрыв дверь, они привалились к ней спинами.
— Сработало! Наше колдовство сработало! — ликовала Тинка.
Они пожелали Фрэнку и Стэну таких успехов в ансамбле, чтобы у ребят совершенно не оставалось времени на глупые козни. Торстену же они наколдовали много поклонниц, которые должны были научить его уму-разуму.
— Мы ли не настоящие колдуньи! — гордо сказала Лисси.
Тинка опустила голову:
— В Клубе колдуний на этот счет другое мнение.
Перед домом затарахтел мотоцикл.
Лисси взглянула на Тинку, Тинка — на Лисси. Обе ринулись к окну. И обе разочарованно вздохнули, увидев на улице не господина Янореса, а соседа, подъехавшего на своей тяжелой машине.
После обеда Тинка надела бикини и улеглась на солнышке. Лисси занялась кактусами.
Когда рядом с Тинкиным шезлонгом кто-то замяукал, она первым делом подумала о соседской кошке. Оглядевшись по сторонам и никого не обнаружив, она догадалась, что это Казимир.
— Что тебе здесь нужно? — прошептала Тинка коту.
Казимир нетерпеливо дотрагивался до Тинкиной ноги мягкой лапой, не выпуская коготков, словно приглашал куда-то. Когда девочка встала, он оставил ее в покое. Постепенно Тинка научилась определять, где находится невидимый кот. Сейчас он бежал перед ней, как будто показывал дорогу. Они дошли до садовой калитки, и Казимир выскользнул на улицу. Тинка поняла, что кот зовет ее в Кристальный переулок. Она вернулась в дом, позвала Лисси и быстро переоделась.
Казимир привел обеих девочек в дом № 77. Перед садовыми воротами стояла дама с бородавкой на носу. Охотнее всего Тинка и Лисси повернули бы назад, но она уже заметила их и поманила узловатым пальцем:
— Наконец-то! Вы заставили меня ждать!
Тинка и Лисси пробормотали что-то вроде «извините».
Я пришла вместо Августа Янореса, — объяснила колдунья-наставница.—- Этот усатый кабан снова увлекся быстрой ездой и попал в аварию. К счастью, ничего опасного, но нога как минимум шесть недель останется в гипсе.
Бедняжка, — с сожалением сказали девочки.
Колдунья-наставница знаком пригласила их идти дальше. Лисси и Тинке не оставалось ничего другого, как привести ее в дом.
Секундочку, вы прибыли сюда... по поручению? — Лисси знала, что это могло означать.
Вот именно. Вы с грехом пополам выдержали экзамен на пригодность, — заявила колдунья-наставница. — Предъявите ключ Фолфония!
Тинка принесла его из гостиной в прихожую. Дама извлекла из глубокого кармана фиолетового пальто латунную табличку. На ней красовались имена девочек, написанные светящимися буквами, которые разбрасывали вокруг сверкающие искры. Сверху и снизу маленькими буквочками было приписано «Члены Клуба колдуний». Дама прижала табличку к вантузу, и табличка стала невидимой. Тинка забрала ключ Фолфония и погладила метку.
Но экзаменационные задания... в чем, собственно, они заключались? — поинтересовалась она.
Найти занятие для любопытных соседей и сделать так, чтобы у ваших братьев не оставалось времени досаждать вам, — объяснила колдунья-наставница.
Тинка и Лисси прыснули со смеху.
— Подумаешь, братья! — добавила дама, думая о чем-то своем. Похоже, у нее был кое-какой опыт. — Ну ладно, я пошла. — Она кивнула, и волосок на ее бородавке затрепетал. — Но я буду завами наблюдать.
Оставшись одни, девочки издали радостный вопль и принялись кружиться по дому и саду. С участка Лидофских доносился громкий треск газонокосилки.
Гордые, счастливые Лисси и Тинка вернулись домой. По дороге они чуть не лопнули от распиравшей их радости, потому что не могли поделиться ею ни с кем. Правда, от родителей не укрылся блеск их глаз, и девочкам пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы не выдать свою тайну.
Вечером Тинка скользнула под одеяло, но в следующий же миг с визгом подскочила.
Что случилось? — спросила Лисси.
Мерзкие холодные штучки, — с отвращением сообщила Тинка.
Она откинула одеяло и обнаружила конфетных желатиновых мишек, которых кто-то живописно разложил на простыне. На всякий случай Лисси тоже проверила свою постель. Она увидела трех лягушек из желе, с которых кто-то слизал шоколадную глазурь.
— Хо-хо-хо, девчонки вышли в туалет! — У двери стоял Дэвид и давился от смеха.
— Ты, маленькое чудовище! — прошипела Лисси. — Имей в виду, мы колдуньи и можем тебя заколдовать.
— А вот и не-е-ет! — завопил Дэвид, Тинка и Лисси улыбнулись и потерли руки. В следующие выходные им не придется скучать.
Примечания
1
Малыш перепутал два слова — «туалет» и «нокаут», которые по-немецки звучат похоже. (Примеч. перев.)
