— Яичница, — объявил лорд Катерхем, поднимая крышку, — яйца с беконом, почки, жареная дичь, рыба, холодная ветчина, холодный фазан. Я ничего не хочу, Тредвелл. Будьте добры, скажите, чтобы мне сварили яйцо.
— Слушаю, милорд.
Тредвелл удалился. Между тем лорд Катерхем в задумчивости положил себе на тарелку порядочную порцию почек и бекона, налил чашку кофе и сел за стол. Юла уже приступила к яичнице с ветчиной.
— Я ужасно проголодалась, — сказала она с набитым ртом. — Должно быть, от волнения.
— Все это хорошо вам, молодым, — проворчал ее отец. — Вы любите волноваться. Мое же здоровье требует осмотрительности. Избегать всяческих волнений — вот что сказал сэр Абнер Уилс, — всяческих волнений. Легко говорить человеку, сидящему в своем кабинете на Харли-стрит. Как я могу избегать волнений, когда этот осел Ломакс взваливает на меня дела вроде этого. Впредь буду тверже.
Печально кивнув головой, лорд Катерхем поднялся и положил себе ветчины.
— Ничего, — весело сказала Юла, — скоро приедет Джордж. По телефону он нес что-то бессвязное. Через пару минут он будет здесь и прожужжит нам все уши, твердя о благоразумии.
Эта перспектива заставила лорда Катерхема застонать.
— Он уже встал? — спросил лорд.
— Он сказал мне, — ответила Юла, — что диктовал письма и меморандумы аж с семи утра.
— Есть чем гордиться! — заметил ее отец. — Эти государственные люди необыкновенно глупы. Они заставляют своих секретарей подыматься в самое несусветное время, чтобы диктовать им всякий вздор. Если бы приняли закон, запрещающий им вставать раньше одиннадцати, сколько пользы это принесло бы нации! По крайней мере, они бы не успевали наговорить столько чепухи. Ломакс все время твердит мне о моей позиции. Как будто у меня есть какая-нибудь позиция! Кому в наши дни охота быть пэром!
— Никому, — откликнулась Юла. — Любой охотнее согласится открыть процветающую пивную.
Совершенно бесшумно в столовой появился Тредвелл с двумя вареными яйцами на маленьком серебряном подносе, который он поставил перед лордом Катерхемом.
— Что это, Тредвелл? — вяло спросил лорд, с отвращением глядя на поднос.
— Вареные яйца, милорд.
— Ненавижу вареные яйца, — недовольно пробурчал лорд. — Они абсолютно безвкусны. Мне противно даже смотреть на них. Пожалуйста, унесите их, Тредвелл.
— Слушаю, милорд. — И Тредвелл, и вареные яйца исчезли так же бесшумно, как появились.
— Слава Богу, в этом доме поздно встают, — серьезно сказал лорд Катерхем. — Когда наши гости проснутся, нам придется, по-видимому, все рассказать. — Он вздохнул.
— Кто же все-таки убил его? — осведомилась Юла. — И зачем?
— К счастью, это не наша забота, — ответил лорд. — Пусть ищет полиция. Хотя вряд ли инспектор Бедсворти способен что-нибудь найти. На самом деле, я думаю, это сделал Айзекстайн.
— То есть?
— Всебританский синдикат.
— Зачем бы это понадобилось мистеру Айзекстайну, если он специально приехал сюда, чтобы повидаться с убитым?
— Высокая политика и финансы, — туманно объяснил лорд. — Кстати, я не удивлюсь, если этот господин имеет привычку рано вставать. Чувствую, он вот-вот свалится на нас. У них в Сити это принято. Ты можешь быть сколь угодно богат, но при этом все равно успевать к поезду в девять семнадцать.
Через открытое окно донесся шум мощного мотора.
— Ломакс! — воскликнула Юла.
Отец и дочь высунулись из окна и приветствовали пассажира подъехавшей к дому машины.
— Мы здесь, друг мой, мы здесь! — крикнул лорд Катерхем, поспешно дожевывая кусок ветчины.
Джордж не обнаружил желания войти через французское окно. Он вошел во входную дверь и появился, предводительствуемый Тредвеллом. Последний тут же снова удалился.
— Позавтракайте с нами, — предложил лорд, пожав гостю руку. — Хотите почек?
Джордж нетерпеливым жестом отринул почки:
— Какое ужасное бедствие, ужасное, ужасное!
— В самом деле, ужасное. Немного рыбы?
— Нет, нет. Надо все уладить. Любой ценой надо все уладить!
Как и предсказывала Юла, Джордж тут же начал тараторить.
— Я понимаю ваши чувства, — мягко сказал лорд Катерхем. — Попробуйте яичницу с ветчиной или, может быть, рыбу?
— Совершенно непредвиденная случайность… национальное бедствие… концессии под угрозой…
— Сделайте передышку, — перебил его лорд, — и поешьте немного. Вам нужно немного поесть, чтобы прийти в себя. Хотите вареных яиц? Здесь только что были вареные яйца.
— Да не буду я есть, — сказал Джордж. — Я уже завтракал, а если бы и не завтракал, все равно бы не стал. Мы должны подумать, как действовать дальше. Вы еще никому не сказали?
— Пока знаем только мы с Юлой. И еще местная полиция. И Картрайт. И слуги, разумеется.
Джордж застонал.
— Возьмите себя в руки, дорогой друг, — сердечно проговорил лорд. — Я все же хочу, чтобы вы позавтракали. Вы, кажется, не понимаете, что убитого все равно не воскресить. Остается заняться похоронами. Очень печально, но ничего не поделаешь.
Джордж вдруг успокоился:
— Вы правы, Катерхем. Так вы вызвали местную полицию? Это не то. Здесь нужен Баттл.
— Кто?
— Я имею в виду суперинтенданта Баттла из Скотланд-Ярда. Исключительно осторожный человек. Он сотрудничал с нами в той печальной истории с партийными фондами.
— Что это за история? — заинтересовался лорд.
Но Джордж наткнулся взглядом на сидевшую на подоконнике Юлу и вспомнил, как только что говорил об осторожности. Он поднялся:
— Нельзя терять времени. Я должен послать несколько телеграмм.
— Вы можете написать, а Юла продиктует их по телефону.
Джордж достал из кармана ручку и начал с невероятной скоростью писать. Закончив первое послание, он вручил его Юле. Та прочитала его с явным интересом.
— Боже, что за имя! — заметила она. — Барон — что?
— Барон Лолопретжил.
— Я-то вижу, но вот почте, боюсь, придется помучиться.
Джордж снова сел писать. Закончив и вручив плоды своих трудов Юле, он обратился к хозяину дома:
— Мне кажется, лучшее, что вы можете сделать, Катерхем, это…
— Да? — настороженно спросил лорд.
— …Это предоставить все дело мне.
— Разумеется, — с облегчением согласился лорд. — Я и сам думал о том же. Полицию и Картрайта вы найдете в зале заседаний. Там же и… э-э… труп. Дорогой Ломакс, я предоставляю Чимниз в ваше полное распоряжение. Делайте, что вам угодно.
— Благодарю вас, — сказал Джордж. — Если я захочу посоветоваться с вами…
Но лорд Катерхем уже скромно удалился в дальнюю дверь столовой. Юла насмешливо наблюдала за его бегством.
— Я сейчас же отошлю ваши телеграммы, — сказала она. — Вы найдете дорогу в зал заседаний?
— Да, леди Эйлин. Благодарю вас.
Джордж поспешно покинул комнату.
11. СУПЕРИНТЕНДАНТ БАТТЛ ПРИБЫВАЕТ
Лорда Катерхема настолько удручала перспектива совещаться с Джорджем Ломаксом, что все утро он провел в обходе своего поместья. Только чувство голода заставило его вернуться. Он проник в дом через боковую дверь и осторожно прокрался в кабинет. Ему казалось, что его появление осталось незамеченным, но он ошибался. Бдительный Тредвелл замечал все. Он возник на пороге кабинета.
— Прошу прощения, милорд…
— В чем дело, Тредвелл?
— Мистер Ломакс, милорд, хотел поговорить с вами. Он просил вас пройти в библиотеку, как только вы придете.
С помощью этого деликатного оборота Тредвелл намекал, что лорд Катерхем может вернуться тогда, когда захочет. Но лорд Катерхем вздохнул и поднялся.
— Рано или поздно этого все равно не миновать. Так вы говорите, в библиотеке?
— Да, милорд.
Вновь вздохнув, лорд Катерхем совершил путешествие по длинным коридорам своего родового дома и подошел к библиотеке. Дверь была заперта. Когда он подергал за ручку, внутри повернули ключ, дверь приоткрылась, и в проеме показалось настороженное лицо Джорджа Ломакса. При виде лорда выражение лица изменилось.
— А, Катерхем. Входите. Мы как раз удивлялись, куда это вы пропали?
Бормоча нечто туманное о заботах по поместью, о ремонтных работах у арендаторов, лорд с покаянным видом вступил в библиотеку. Там находились еще двое. Первым оказался начальник полиции полковник Мелроуз. Второй был крепкого сложения человек средних лет, привлекавший к себе внимание поразительно бесстрастным лицом.
— Суперинтендант Баттл прибыл полчаса назад, — объяснил Джордж. — Он уже повидался с инспектором Бедсворти и доктором Картрайтом. Теперь он хочет задать несколько вопросов вам.
Лорд Катерхем поздоровался с Мелроузом и суперинтендантом Баттлом, и все расселись.
— Я должен настоятельно предупредить вас, — сказал Джордж, — что в этом деле нужно соблюдать величайшую осторожность.
