Нет! Как-то не встречал я среди «звезд» узколобых. Ни в коньках. Ни в других «рабочих» для меня видах спорта. Все были в моем восприятии по-настоящему яркими, крупными личностями. Ну, почти все…
– Кого все же – согласно только что обозначенным критериям – вы бы отнесли к лучшим из лучших?
– Из тех, с кем мне довелось работать?
– Именно так.
– А в каком порядке?
– Как вам удобнее.
– Тогда по времени «сверкания» на спортивном Олимпе. Я ведь, собственно, начал говорить об этом в подобном ключе, коснувшись вопроса чемпионской преемственности в команде Кудрявцева.
Итак, если из мужчин – прежде всего, Гончаренко, Гришин и, пожалуй, Косичкин. А женщины – Скобликова, Артамонова и Титова…
– Расскажите, пожалуйста, о том, что вам открылось в каждом из этой «великолепной шестерки»?
– Начну с Олега Гончаренко. Потому что благодаря ему через сорок с лишним лет (!) после победы русского конькобежца Николая Струнникова лауреатом мирового первенства вновь стал спортсмен нашей страны.
О.Г. Гончаренко родился 18 августа 1931 г. в Харькове. Выпускник местного пожарно-технического училища. Абсолютный чемпион мира в конькобежном многоборье 1953 г. (впервые среди спортсменов СССР), 1956 и 1958 гг., серебряный призер чемпионатов мира 1954 и 1955 гг. Абсолютный чемпион Европы 1957 и 1958 гг., серебряный призер 1955 г. Двукратный бронзовый призер Олимпийских игр 1956 г. Знаменосец сборной СССР на Играх-1956 в Кортина д’Ампеццо (Италия). Заслуженный мастер спорта (1953 г.). Награжден орденом Ленина (в 25 лет 1956 г.!). Почетный гражданин Денвера (США) и Осло (Норвегия), где есть музей, посвященный советскому скороходу. Избирался членом техкома Международной федерации конькобежного спорта. Написал автобиографическую книгу «Повесть о коньках».
Умер 16 декабря 1986 г. Похоронен на Новокунцевском кладбище.
Незадолго до своей кончины Сталин разрешил поездку в финскую столицу, чтобы на льду того же злополучного стадиона в Хельсинки, где советские скороходы расписались в провале пять лет назад, на этот раз взять реванш. Вождю доложили, что ставка делается на мировых рекордсменов Сергеева и Чайкина, абсолютных чемпионов страны Сахарова и Шилкова. В качестве резервиста взяли с собой Гончаренко, который появился в сборной год назад, но упорного парня. Так он снова распахнул скороходам «окно» не только в Европу, но и открыл его на весь мир!
– По этому поводу мои старшие коллеги рассказывали журналистский анекдот-быль. В 1950-е по понедельникам в свет выходила лишь газета «Правда». Только она могла опубликовать информацию о воскресном триумфе Гончаренко. Но на спорт в политических изданиях смотрели с высокомерием. Поэтому дежурный редактор, получив «молнию» хельсинкского собкора ТАСС, отложил телеграмму в сторону: «Номер ломать из-за каких-то коньков не будем. Дадим завтра…» На следующее утро Сталин, открыв главное издание страны и не найдя заметку о коньках, позвонил главному редактору Дмитрию Трофимовичу Шепилову (впоследствии печально известному в качестве якобы «примкнувшего» к «антипартийной группе», выступившей против нарождавшегося культа личности Хрущева):
– Вы все-таки не верите, что на первенстве мира победил наш Гончаренко? Весь мир верит, а «Правда» не верит?
Естественно, во вторник фотография Олега красовалась на 1-й полосе «Правды»: такого не случалось в истории журналистики сталинских лет. Главная газета страны не позволяла спортивной информации находиться ближе последней страницы – и лишь триумф Гончаренко отменил неписаное «железное» правило газетчиков. Тогда же в Финляндии Гончаренко дал первое в жизни интервью зарубежному репортеру:
– Зачем вам заниматься спортом? Идите в кино – сразу станете звездой экрана. Вы такой красивый…
На ледовой дорожке он бы не растерялся, а тут лишь улыбнулся в ответ:
– Мне и в коньках неплохо.
Ответ этот все-таки сорвал аплодисменты. И все-таки, Савелий Евсеевич, что было главным в характере Гончаренко?
– Мне кажется, чувство ответственности. Как известно, большинство мировых рекордов в 1952 году принадлежало советским скороходам, но все они устанавливались на идеальном высокогорном катке Медео. Они соревновались с остальным конькобежным миром заочно. И большинство специалистов на Западе резонно не очень-то верили в закономерность подобных высших достижений. Поэтому так важно было первым советским скороходам – первопроходцам в мировых и европейских первенствах, утвердить советскую школу бега на коньках. Олег понимал это, может, острее, чем остальные наши лидеры. Те просто верили в силу сборной, знали, что кто-то из ребят обязательно победит. А Гончаренко – единственный, кто считал, что выиграть обязан не «кто-то», а именно он. Олег не ждал указаний и установок Кудрявцева, а сам ставил перед собой задачу-максимум, которая забирала его целиком и на решение которой часто требовались годы и годы…
Была еще одна «фирменная» черта Гончаренко – любую работу (бежать 25 кругов по льду – действительно, тяжелый труд) он выполнял красиво и вдохновенно. Олег покорял рекорды так вдохновенно и страстно, что внушал зрителям разных стран восхищение и любовь. Его бег приходили смотреть самые утонченные и рафинированные ценители конькобежного искусства. Он считался чемпионом среди чемпионов.
Легенды о нем складывались даже после неудачных турниров. В Гончаренко подкупало и увлекало болельщиков, вероятно, самое главное – стиль, улыбка, предвосхищавшая знаменитую гагаринскую, доброжелательность и в то же время твердость. Зрители конькобежных чемпионатов – зрители особые. Они приходили на трибуны «театра Гончаренко». Его любой «спектакль» был наполнен внутренней драматургией, загадкой, тайной борьбы спортсмена с самим собой.
– Может, удастся вспомнить конкретные примеры, иллюстрирующие эти ваши определения касательно характера Олега Георгиевича?
– Подростком он потерял на фронте отца, пережил оккупацию. На его глазах фашисты казнили патриотов. Не раз и сам оказывался на краю гибели. Гончаренко мало кому рассказывал о том, при каких обстоятельствах в детстве получил серьезную лицевую травму – перелом переносицы. Оказывается, то был след страшного удара кулаком, который нанес Олежке озверевший эсэсовец. В те годы есть приходилось хлеб с добавлением жмыха и опилок, а картофельные очистки казались лакомством. Однако под вражьей пятой подросток не согнулся. Наоборот, распрямился, окреп, в нем рано проснулось чувство собственного достоинства.
А ведь почти перед каждым главным стартом лидера сборной СССР, поверьте, подстерегали несчастья: то радикулит не даст ему разогнуться, то хозяин иностранной гостиницы угостит его шоколадом с явно просроченным сроком хранения. Но случайности не могли помешать Олегу выйти на старт. А уж если он появлялся на дорожке, то всегда боролся на пределе сил.
– Как известно, высшую советскую награду – орден Ленина – спортсменам давали не часто. Обычно делали это, как бы подводя итог карьеры. А Гончаренко ордена удостоили аж в 25 лет?!
– Его родные и друзья полагают, что произошло это с подачи МИДа. В феврале 1957 года, спустя три месяца после драматических венгерских событий, советские дипломаты не рекомендовали нашим конькобежцам выходить на парад чемпионата Европы в Осло: «Вас забросают тухлыми яйцами как агрессоров!» Многотысячный «Бишлет» и впрямь был настроен воинственно. И тогда Олег решительно попросил: «Объявляйте меня – иду первым». Едва диктор произнес: «Чемпион мира Олег Гончаренко», как местные зрители стоя приветствовали любимца. А тот в благодарность болельщикам «порадовал» их победой, взяв верх над знаменитым хозяином ледовой дорожки Кнутом Юханнесеном.
Его победа выглядела столь внушительно, что никто из жителей норвежской столицы даже не ощутил горечи и обиды за поражение земляка. Так Гончаренко стал почетным гражданином Осло. Советское посольство почти в полном составе пригласили на прием в ратушу, где встретили дипломатов с уважением – как же, соотечественники выдающегося спортсмена! Посол Грибанов оказался человеком благодарным и порядочным: послал в Москву шифровку, в которой нахваливал конькобежцев и особо Гончаренко. В «высотке» на Смоленской площади согласились, что, если бы не успех спортсменов, посольству долго бы еще пришлось сидеть в изоляции. Так что орден Гончаренко получил скорее за «выполнение важной политической миссии».
– Когда он в последний раз вышел на лед?
– В феврале 1962 года. В «Лужниках» проходил чемпионат мира. Однако во главе советской команды Олег появился лишь на параде участников. Напряженная двухдневная борьба, к радости переполненного стадиона и миллионов телезрителей, завершилась триумфом Косичкина. «Первым, кто бросился поздравлять меня, был Олег, – рассказывал нам Виктор. – Мы обнялись, и он сказал: «Витя, эта твоя победа стоит всех пяти моих венков!»
