Ллойву встал напротив соперника, заложив руки за спину, ожидая сигнала к началу. Сигрид протолкался в первые ряды. Ему хорошо было видно обоих. Но оценить шансы он не мог. Дойванор Вайзе выглядел более уверенно, но был пьян, а Ллойву едва оправился от болезни. Здесь выступал вперед его величество случай.
Поляну для боя освещали принесенные и зажженные лакеями чаши — светильники. В неровном свете все выглядело зловеще. Сигрид прижал к груди свой саквояж. Помогите боги, почему это всё досталось ему?
Альма Гайо не считала, сколько раз была приглашена на танец. Наконец, она устала и направилась к своему трону, что определили молодым на этот вечер. Дурацкие традиции. С неудовольствием отметила, что место Ллойву пустовало. Поискала взглядом в разгульной, пьяной толпе своего жениха или хотя бы его невзрачного компаньона. Нет, кругом веселые, яркие лица, и нигде не видно этих зануд.
Она присела на свое место, обмахиваясь веером из тончайшего шелка. Рядом неотлучно смеялись и веселились ее подруги. Каждую из них Альма считала недалекой, но они позволяли ей чувствовать себя много умнее и увереннее.
— Где же Ллойву? — с капризной ноткой в голосе спросила одна из них. — Это такой день, а его нет.
— Он, по обыкновению, забился в какую-то дыру, — расхохотался стоящий рядом молодой иллой. Эту категорию отец называл «прилипалы», из тех, что готовы выполнять любой каприз в обмен на небольшие поблажки
— Со своим компаньоном, — подхватил еще один, такой же.
— Альма, ты должна их разлучить, — топнула ножкой первая девица. — Это же помолвка!
— В самом деле! — Альма подозвала лакея, и тот тотчас подошел.
— Разыщите господина Ллойву Лира. Скажите, что его зовет невеста, — лакей кивнул и пошел по кругу в зале.
— Ох, Альма! — девица все никак не унималась. — Самый завидный жених, как тебе повезло!
— Вот уж нет, — возразила Альма, не переставая обмахиваться веером.
— Ну, что ты. Он гораздо приятнее, чем его брат.
— Ты которого имеешь в виду? — рассеянно спросила Альма.
— Меоке, конечно, — хихикнула девица. — Вот уж где природа отдохнула.
— Я не считаю, что Меоке урод, — встряла вторая девица в разговор. — Он на лицо очень даже хорош.
— Да, но манеры… — первая закатила глаза. — Одним словом — солдафон. Вот Ллойву — совсем другое дело.
— А как же старший из братьев? — со скукой спросила Альма. — Дженве?
— С ним я не знакома, — фыркнула первая.
— Он служит в далёком гарнизоне, об этом писали в газетах, — доверительно сообщила вторая.
— И потом, Ллойву не убьют на войне, Альма, — первая коснулась сложенным веером плеча подруги. — Он для нее слишком…не здоров.
— Попридержи язык, — отрезала невеста и обе девицы замолчали.
Хохоча и увлекая за руку своего партнера подбежала Мильен Лир. Вот кого Альма желала видеть бы почаще. Мильен прикидывалась дурочкой, но дурой точно не была. Как и всем Лирам ей была свойственна расчетливая хитрость, и астера добилась немалого влияния в кругах Первородных. Она заставила всех поверить, что имеет влияние на отца и братьев. Что ж, даже если это не так, астера была вполне умной, образованной и красивой иллией. А это стало редкостью в современном обществе, иллои, с которыми можно вести беседу.
— Где же братец? — запыхавшись, спросила Мильен
— Я его не видела, — ответила Альма. — Он куда-то пропал
— Я видела его. Давно. Он со своим компаньоном собирался куда-то отойти. Сказал, что ненадолго. Странно, что жених пропадает во время помолвки, — не отставала Мильен.
— Ллойву не любит шумные праздники, к тому же если слухи не врут, он не здоров, — разумно заметила Альма. — Быть может статься, что он поехал домой.
— Не попрощавшись? — ахнула девица рядом.
— Это вполне в его духе, — Альма скривила губы. — Мне так кажется. Помнится, на приеме у Оластери он не пробыл и часа.
— Мой брат никогда бы так не поступил, — обиделась Милле. — Если это и так, то на то была веская причина.
— Что, ж, скоро узнаем, — Альма любезно улыбнулась кавалеру, который повлек ее за собой на танец. Невеста снова закружилась в вальсе. Мильен, обмахиваясь веером, следила за ней взглядом. Не то, чтобы ей не нравилась Альма, просто перспектива, что в дом Лир войдет еще одна женщина настораживала ее. Кавалер настойчиво тянул ее к танцующим парам, но Милле отмахнулась от него, намереваясь дать себе отдых. Она нашла свободное место и присела, потягивая, вино из протянутого официантом бокала. Альма была красавицей даже по меркам Жертвенных. Ллойву мог бы гордиться, что на всех приемах его будет сопровождать сей бриллиант производства Гайо. Однако энтузиазма в брате было ровно ноль. Когда Изольтар сообщил сыну, когда и с кем должна состояться помолвка, случился большой скандал. Отец, конечно, выиграл и эту битву, но Ллойву, как будто отстранился от семьи еще больше. Отцу это в очередной раз не понравилось. Но какое ей дело, что там за отношения у братьев с папашей. Все они усвоили с детства, что Изольтар Лир решает в доме все. Ослушание каралось без промедлений и поблажек. Даже Ллойву не посмел сказать нет, когда отец настоял на помолвке, хотя очень старался остаться независимым. Какая иллюзия. С другой стороны, что ему терять? Не уродина же она, не глупа, кажется. Братцу хотелось думать, что он свободен в своем выборе, но это не так. И он это понял, когда при последнем ритуале Жатвы выбрали Иливелли Лир, их общую матушку. От них, детей, требовалось лишь принять этот факт. Но Ллойву отчего-то не смог. Глупенький. Природа наградила его телом, которому завидовали многие, умом острее бритвы, и скверным характером. Что ж. Не будь в нем этого изъяна, он мог бы претендовать на титул Господина Совершенство. А так… Мильен улыбнулась своим мыслям. А так он просто утопит себя когда-нибудь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Натанцевавшись, вернулась Альма, присела рядом.
— Ллойву не вернулся? — походя спросила она
— Нет.
Откуда-то сбоку вынырнул испуганный лакей.
— Ну, что? Вы нашли его? — с нетерпением спросила Альма, обмахиваясь веером, уже приготовив гневную фразу.
— Моя астера, господин Лир и господин Вайзе сейчас будут сражаться.
— Что? Это который из Вайзе? — Понимание пришло не сразу. Мильен застыла, а Альма прикрыла тонкими пальцами губы.
— Асатр Дойванор, моя астера
— Что значит сражаться? Где? — не поверила Альма.
— Кейме, моя астера, — лакей бросил испуганный взгляд на приближающегося Советника Гайо.
— Безумие! — выдохнула Альма, впрочем, довольно громко.
— Где безумие, моя дорогая, — Тиллу с теплотой приобнял невесту за плечи.
— Этот глупец, Дойванор, похоже, вызвал Ллойву в Кейме. — капризно пожаловалась Альма. Советник сразу посерьезнел.
— Где?
— В летнем саду, асатр Гайо, — Советник тотчас сорвался с места. Альма нехотя, пошла следом. Мильен тоже неспешно последовала за ними. Мало-помалу новость разнеслась по всему залу, и многие стали покидать зал, чтобы посмотреть на новое развлечение.
Глава 7 где неприятности продолжились
Сигрид ни разу не видел, как проходит поединок между Жертвенными. Это вам не обычное рукомашество где-нибудь в заштатной таверне. Здесь каждая мелочь имела значение. Во-первых, оружие. Только кимейры. Черная кровь Жертвенных портила обычные сплавы и заражала кровь продуктами этой реакции. Биться обычным клинком — значит, не уважать соперника. Во-вторых, никто не имеет права вмешаться. Может, поэтому все вокруг стоят и не предпринимают попыток их остановить?
Кимейры — особые клинки. Их сталь — черного цвета, под стать цвету крови, все лезвие испещрено сквозной замысловатой резьбой. По всем законам кузнечного дела их вообще не должно существовать, а если вдруг это случилось, то оружием кимейры определенно никто не назвал бы. Однако, едва Жертвенные брали эти клинки в руки, прочнее и надёжнее сплава не найти. Искра, дарованная им ушедшими из мира богами, делала сплав тверже стали. Секрет производства держался в тайне не одну сотню лет. Сигрид только видел, что кинжал длиной в полторы ладони обладал такой же длины рукоятью. Ллойву вытащил из ножен за спиной два своих клинка, встал в ожидании, пока Вайзе достанет свои. Тот же не спешил. Он допил вино в бокале, снова ему поднесенному, кинул его куда-то за спину.
