— Нет, оно не арендовано, — возразила Тереза и вышла из комнаты.
Проходя по коридору, она не удержалась и заглянула в темную столовую. Окутанная мраком фигура была по-прежнему привязана к стулу. Тереза вернулась в гостиную с документами и протянула их Софии.
София попросила Мойру принести кейс из ее спальни. Женщина немедленно повиновалась, точно это был приказ. Как и Тереза, она испуганно заглянула в столовую. Голова Луки, обвязанная шелковым шарфиком, все так же покоилась на его груди. Женщина слышала его тяжелое дыхание.
Грациелла смотрела в огонь.
— Это всем нам послужит хорошим уроком, — промолвила она, вздохнув. — Теперь вы видите, как легко нас обмануть? Папа никогда не разрешал посторонним жить на вилле. Помнишь, София, как он разозлился, когда…
Тереза тут же огрызнулась:
— Мы не просто так оставили его на вилле, мама! У нас были на то свои причины — причины, о которых мы не хотим говорить.
Грациелла сделала вид, что не слышала ее слов.
— А у меня были свои причины относиться к нему без подозрений. Он мне очень нравился. — Она печально улыбнулась. — Потому что напоминал мне Майкла. Иногда он и в самом деле был на него похож…
— Мама, — оборвала ее Тереза, — давай не будем сейчас о Майкле, договорились? Это из-за него мы все оказались в таком положении.
София, которая просматривала документы на дом, отрывисто бросила:
— Тереза, пожалуйста, сходи посмотри, не проснулся ли он. Сейчас не время ссориться.
Грациелла продолжала:
— Я не осуждаю тебя, Тереза, я просто констатирую факт. Нам всем надо сделать выводы из этой истории. Мы должны научиться защищать себя и никому не позволять подбираться так близко…
Тереза повысила голос:
— Мы все согласились оставить его на вилле. Не я одна принимала решение, и ты не можешь взвалить всю вину на…
И опять София перебила Терезу, предложив ей сходить к Луке, но та не унималась: Грациелла задела ее за живое.
— Скажи ей, София: мы все согласились! — рявкнула она, покраснев от злости.
Голос Софии был холодным, но тихим:
— Это не совсем так, Тереза, однако что сделано, то сделано.
— Ладно, давайте — обвиняйте во всем меня, если вам так нравится!
— Никто тебя не обвиняет, Тереза, — произнесла София, сдерживая раздражение, — мы все оплошали. Как сказала мама, нам надо быть осторожней в будущем.
Тереза чуть не плакала. Уходя из комнаты, она обронила:
— Значит, у нас еще есть будущее?
Женщины испуганно смотрели на Софию. Она чувствовала, что нервы у всех на пределе. В гостиной нарастало напряжение.
— Что это? — спросила она, взяв в руки маленькую красную записную книжку.
— Не знаю. Мы нашли это в столе Барзини, — сказала Роза, листая странички, — здесь какие-то цифры, а в конце — список имен.
Мойра встала рядом, и они вдвоем принялись просматривать книжку Барзини. София просто хотела чем-то отвлечь женщин, чтобы разрядить взрывоопасную обстановку. Подойдя к Грациелле, она протянула ей документы на дом.
— Проверь это, мама, — попросила она и, нагнувшись, прошептала ей на ухо по-итальянски: — Оставь Терезу в покое…
Грациелла шепнула в ответ:
— Но ты-то сама знаешь, что я права?
— Потому что он блондин с голубыми глазами? У него нет ничего общего с Майклом, мама, и вообще сейчас не время думать о Майкле.
Грациелла покачала головой:
— Нет, я не об этом. Я имела в виду мои слова об осторожности. Вы поселили его на втором этаже, в бывшей спальне твоих детей. Он мог прирезать нас всех в собственных кроватях…
— Но он не сделал этого, мама. Мы здесь, все вместе, и нам ничто не угрожает.
Однако Грациелла никак не могла успокоиться:
— Знаешь, я не верю в то, что ты говоришь. Я прикидывала и так и эдак — нет, София, этого не может быть! Ты всего лишь пересказала слова какого-то следователя. Дон Роберто никогда не доверял полиции…
— Скоро мы выясним правду, мама. Ради этого мы все и затеяли.
София снова села в свое кресло и принялась просматривать папки и документы. У нее болела голова, но она решила отказаться от таблеток и больше не пить спиртного. Все были на взводе, и она понимала, как важно сохранять спокойствие.
Тереза вернулась в комнату, и женщины испуганно обернулись к ней.
— Спит как убитый, — сообщила она Софии, которая жестом подозвала ее к себе.
Но Софию волновало другое. Она озадаченно смотрела на толстую папку с документами.
— Разве ты не должна была передать это Барзини? Ведь это оригиналы?
Тереза вспыхнула:
— Да.
— Так значит, Барзини их не получил?
Дрожащим голосом Тереза поведала им, что случилось на встрече с Барзини и почему она об этом молчала. Рассказала она и про телефонный разговор Луки с Салерно.
София в упор смотрела на Терезу.
— Запомни на будущее: никогда ничего не делай, не посоветовавшись с нами со всеми. Мы получили за компанию Лучано пятнадцать миллионов, так? Почему же ты не отдала Барзини документы?
— Я собиралась это сделать. Видишь ли, я решила связаться с партнерами Барзини и дать им понять, что мы не думаем их обманывать. Хотя… не знаю, насколько это будет выгодно. У нас остались нью-йоркский пирс, не включенный в договор о продаже, и два пакгауза. Я хотела бы продолжить работу, а это имущество послужит основой. Есть много возможностей… — Она осеклась, поняв, что говорить об этом сейчас неуместно и бессмысленно.
София смотрела на фальшивый огонь в камине.
— Если ты побежишь, Тереза, тебя быстро осадят. Мы должны действовать не спеша и очень осторожно. Может, ты и права: это хорошая основа для бизнеса, а деньги, поделенные на пять частей, не такое уж большое богатство, но… Если мы намерены открыть свое дело, нам надо сначала уладить вопрос с Барзини.
Тереза замялась, а потом тихо, виновато объяснила, что Барзини мертв — попал под машину в день их встречи и именно поэтому не смог забрать документы.
София медленно встала с кресла и схватила Терезу за руку.
— И ты молчала? Ты что, ненормальная?
— Я думала, так будет лучше.
— Для кого, Тереза? От большой семьи Лучано остались только мы, и нам нужно держаться вместе. Никогда больше не пытайся сделать что-то в обход меня, мамы и всех остальных. — Она отпустила руку Терезы, оставив на ней красный отпечаток своих тонких пальцев, и продолжала спокойным тоном: — Ну ладно, раз уж так вышло, может, оно и к лучшему. Комиссар Пирелли приехал в Нью-Йорк еще и для того, чтобы встретиться здесь с Барзини. По его сведениям, Барзини был причастен к убийству наших мужчин. Возможно, именно он нанял Кароллу, они почти наверняка были связаны друг с другом. Если полиция узнает, что мы сделали, у нас могут быть неприятности.
— Но это был просто несчастный случай. Он выбежал на проезжую часть и попал под машину.
София кивнула:
— Я уже слышала. Может быть, мы сумеем обернуть это в свою пользу.
Мойра и Роза сидели как на теннисном матче, непонимающе переводя взгляды с Софии на Терезу и обратно.
Грациелла как будто дремала в низком кресле у камина. Наконец она открыла глаза, и София нагнулась, чтобы услышать ее тихий голос.
— Это как осиное гнездо: убьешь одну осу, и другие слетаются, чтобы отомстить. Раньше я ставила на лестнице банку с медом, наполовину залитую водой. Осы слетались на мед и погибали. Но основной костяк оставался в гнезде. Мы сожгли гнездо, и только после этого осы исчезли… Не пора ли кому-нибудь проверить, как там Джонни?
Тереза поспешно вышла из комнаты, не дожидаясь, когда ее об этом попросят. София с интересом слушала Грациеллу.
— Смерть Барзини пришлась как нельзя кстати, — бормотала старуха, — но надо быть поосторожней с Петером Салерно: слишком уж легко он пошел на контакт. У нас есть мед, София, но не забывай про гнездо.
Роза и Мойра не участвовали в этом разговоре. На них просто не обращали внимания. Чтобы чем-то заняться, Мойра взяла в руки маленькую записную книжку, а Роза собрала кофейные чашки и отнесла их в кухню.
Тереза помогла ей сложить тарелки.
— О чем ты говорила с Софией? — спросила Роза.
— О сделке с Барзини.
— А я думала, вы ссоритесь.
— Нет, мы всего лишь выясняли некоторые моменты.
— София изменилась. Она стала другой.
Тереза вытерла руки.
— Я думаю, в данных обстоятельствах нам всем предстоит измениться.
— Мама, если… если мы заставим его говорить и выясним, что он виновен, как поступим?
— Спроси лучше у Софии. Я наделала столько ошибок, Роза! Ну почему я не послушала ее с самого начала? Нам надо было сразу обратиться в полицию, как она и хотела. Когда Пирелли приезжал на виллу, мы могли сдать ему Джонни, а мы этого не сделали, Роза. Это я убедила всех его спасти. И я решила, чтобы он на нас работал. И теперь мне некого винить, кроме себя самой. Все, что я делала, я делала ради нас с тобой. Мне хотелось получить наш долг. София права: я не думала о других, вот и наломала дров.
