Таким образом, бои продолжались, но Германия уже не могла влиять на результат переговоров своими действиями на полях сражений. За сто дней, прошедших после того, как в начале августа началось наступление союзников, мощь Германии была подорвана – не разногласиями или революцией в тылу, не политическими интригами, как впоследствии утверждали националисты и нацисты, а военным превосходством армий союзников. За эти сто дней британская армия вместе с войсками доминионов захватила 186 000 пленных и 2800 орудий. Французы взяли в плен 120 000 человек и захватили 1700 орудий, американцы – 43 000 человек и 1400 орудий, бельгийцы – 14 000 человек и 500 орудий. Всего было захвачено 363 000 пленных и 6400 орудий, четвертая часть личного состава действующей армии и половина артиллерии. Возможности Германии вести войну даже для защиты собственных границ через несколько дней будут исчерпаны.
На море также шли последние сражения. В районе Гибралтара британские корабли отправили на дно немецкую подводную лодку U-34, которая с 1915 г. торпедировала 121 торговое судно союзников. У мыса Трафальгар немецкая субмарина UB-50 потопила британский линкор «Британия», в результате чего погибли 40 моряков [278].
На суше 9 ноября американцы немного продвинулись вперед в Лотарингии. Однако даже при отступлении немцы оставляли небольшие мобильные пулеметные подразделения, которые задерживали противника у каждой возвышенности. Потери на поле боя были невелики. Но в тылу тысячи людей умирали от инфлюэнцы – в том числе французский поэт Гийом Аполлинер.
В тот день Франклин Рузвельт, восстанавливавшийся у себя дома после тяжелой пневмонии, которой он заболел во Франции, размышлял о том, чтобы покинуть пост помощника морского министра и пойти служить простым моряком. Поездка в Европу, инспекция американских военных кораблей и военно-морских баз в Северном море и на Атлантическом побережье Франции – все это пробудило в нем жажду действия. Он сомневался, что немцы примут условия перемирия, выдвинутые союзниками. «Все полагают, что бошам приходится несладко, и они примут все, что им предложат, – писал он 9 ноября товарищу по комнате в Гарварде, – но лично у меня нет такой твердой уверенности, как у остальных. Если переговоры сорвутся и война продолжится, я думаю, что мне нужно пойти на флот – вне всякого сомнения».
10 ноября канадцы вошли в Монс, где четыре года назад ветераны британских экспедиционных сил впервые вступили в бой и были отброшены назад. На других участках фронта американские войска форсировали Мёз и сражались против немцев, все еще оказывавших сопротивление в районе Брие. В этом последнем столкновении тяжелые потери понесла американская Черная дивизия. В тот же день у северо-восточных берегов Англии минный тральщик Королевских ВМС «Аскот» был торпедирован немецкой подводной лодкой, в результате чего погибло 53 члена экипажа.
Война продолжалась, но кайзер уже покинул штаб-квартиру в Спа и отправился в изгнание в Голландию. По пути он так и не ступил на немецкую землю. Предупрежденный, что немецкие части в Льеже могут восстать, он вышел из поезда, который вез его в Голландию, и продолжил путешествие на машине по второстепенным дорогам и проселкам.
Ночью 10 ноября в Компьень из Берлина пришло известие, что немецкое правительство приняло условия перемирия. Германия незамедлительно выведет войска из Бельгии, Франции, Люксембурга, Эльзаса и Лотарингии. Армия сдаст 5000 артиллерийских орудий, 25 000 пулеметов, 3000 минометов и 1700 самолетов. Немецкие войска покинут, а войска союзников займут запад Германии вплоть до левого берега Рейна и возьмут под контроль три моста через Рейн: у Майнца, Кобленца и Кельна. Союзники получат 5000 немецких паровозов и 150 000 железнодорожных вагонов, а также 5000 грузовиков, которые должны быть переданы «в хорошем состоянии в течение шестидесяти дней». Все немецкие войска на востоке, в том числе в России, выводятся за границы Германии 1914 г. Должны быть возвращены все порты на Черном море, а также все захваченные торговые суда. Сдаче подлежали все подводные лодки, 6 крейсеров, 10 линкоров, 8 легких крейсеров и 50 эсминцев. Германию также обязали выплатить «репарации за причиненный ущерб» в Бельгии и на севере Франции.
Немецкие делегаты в Компьене всю ночь обсуждали последние детали этих условий, а затем подписали соглашение о перемирии; это произошло в десять минут шестого утра 11 ноября 1918 г. «Семидесятимиллионный народ будет страдать, но не погибнет», – заявил глава немецкой делегации Маттиас Эрцбергер, отвечая на обвинения в том, что условия перемирия приведут к голоду и анархии в Германии. Это было четвертое, и последнее, перемирие в этой войне. Фош немедленно отправил сообщение (телефонное и телеграфное) всем командующим армиями союзников: «Боевые действия прекращаются по всему фронту 11 ноября в 11 утра по французскому времени». Когда наступит этот момент (11 часов 11-го дня 11-го месяца), бои на Западном фронте прекратятся. Кайзер, которого многие считали главным поджигателем войны, был уже в Голландии, на нейтральной территории.
Утром 11 ноября бои продолжались. В штабы 1-й и 2-й американских армий известие о перемирии пришло в 6:30 утра. Командующие приказали не прекращать огонь до одиннадцати часов. «Смерть и страдания солдат, убитых и покалеченных за эти часы, были бессмысленными, – писал один из американских историков, – и после войны это стало причиной расследования конгресса» [279]. В то утро к востоку от Вердена у деревни Эрмевиль в боевых действиях участвовала батарея Гарри Трумэна. «Батарея вела огонь до 10:45, – впоследствии вспоминал он, – когда я сделал последний выстрел». Он использовал новый вид снарядов с дальностью 11 000 метров. Обычно максимальная дальность 75-миллиметровых пушек составляла 8800 метров. Даже в эти последние часы союзники по-прежнему совершенствовали свои средства ведения войны.
Одной из целей британской бригады, которая за пять недель прошла от Лиса до Шельды и приблизилась к Дандру, был мост через Дандр у города Лессин, который требовалось захватить до того, как его взорвут немцы. Приказ поступил в 9:30 утра, и выполнить его следовало к 11:00. Его выполнил прославленный генерал Фрейберг. Когда он вел своих людей в атаку, по нему открыли огонь с немецкого аванпоста, и одна из пуль пробила под ним седло. Мост удалось захватить и сохранить, в плен были взяты три немецких офицера и сто солдат. За эту операцию Фрейберг был награжден нашивкой к ордену «За безупречную службу», в его честь назвали улицу в Лессине. Бой закончился почти в одиннадцать часов утра.
В деревне Виль-сюр-Эн к востоку от Монса канадский рядовой Джордж Прайс, как и миллионы его товарищей по оружию, ждал окончания войны. Было без двух минут одиннадцать. Прозвучал выстрел немецкого снайпера, пуля попала в Прайса; он стал одной из последних жертв на Западном фронте и последним из 60 661 канадцев, погибших на этой войне.
«У офицеров были наручные часы, и войска ждали – с той же мрачной сосредоточенностью, с какой сражались, – писал Джон Бакен. – Без двух минут одиннадцать напротив Южно-Африканской бригады, на восточной оконечности британских позиций, немецкий пулеметчик, выпустив за один раз всю ленту патронов, встал рядом со своим пулеметом, снял каску, поклонился и медленно пошел в тыл».
Через несколько мгновений стрелки часов показали 11:00. Бакен, брат которого погиб в бою двумя годами раньше, вспоминал: «За секундой напряженной тишины последовал странный прерывистый звук, который наблюдатели далеко за линией фронта сравнили с шумом легкого ветра. Это были крики радости от Вогезов до моря» [280]. В американской эскадрилье, где служил Эдди Рикенбекер, один из летчиков принялся плясать от радости, восклицая: «Я выжил на войне!» Другой крикнул в ухо Рикенбекеру: «В нас больше не будут стрелять!»
«Все закончилось, мир подписан, – объявил сержант солдатам одной из рот британской 8-й дивизии (командир роты был ранен в голову предыдущей ночью). «Что такое перемирие, приятель?» – спросил одни из рядовых. «Время хоронить убитых», – ответил другой.
Война закончилась. Под Монсом лейтенант У. Мерхэд увидел тела трех британских солдат «с ленточками медали за участие в Бельгийской кампании 1914 г. Все они погибли этим утром от пулеметного огня. Когда мы вошли в Монс, на улицах лежали тела врагов, убитых в этот день… Мальчишки пинками сталкивали их в канавы… Колокола на колокольне исполняли солдатский марш «Типперери».
На борту «Мавритании», в двенадцати часах хода от Нью-Йорка, 4000 американских военнослужащих направлялись в Европу, чтобы принять участие в боях. Когда стюард объявил о том, что скоро будет заключено перемирие, некоторые солдаты выразили свое разочарование – они опоздали. В Лондоне момент начала перемирия отметили выстрелами из пушек. Сотни тысяч человек высыпали на улицы. Вера Бриттен, все еще слишком опечаленная гибелью брата и жениха, чтобы присоединиться к общей радости, вышла на улицу вслед за своей подругой, медсестрой в госпитале в Миллбэнке. «Я автоматически последовала за ней. И, стоя на тротуаре, по-глупому нерадостная, когда триумфальные залпы со стороны Вестминстера уже сменились нарастающими вдали криками толпы, я увидела, как со стороны набережной в сторону больницы быстро свернуло такси. Тут же раздались крики прохожих, зовущих докторов и медсестер: такси сбило на углу маленькую старушку, слушавшую, как и я, этот безумный шум мира, избавленного от кошмара, и не заметившую приближавшуюся машину. Поспешив к ней, я поняла, что она уже отошла в мир иной» [281].
