– Все в порядке, Николай Александрович, никаких происшествий! – немедленно отозвался мой заместитель и хитро прищурился (я сразу догадался, о чем пойдет речь). – Вот только питаемся без вас как-то неважно!
– Будет вам сегодня праздничный ужин! – продолжая улыбаться, ответил я и оглянулся на доктора. – Олег Сергеевич! Тут у нас легкораненый – обеспечь ему перевязку!
– Вы вроде как даже еще больше похорошели, Наталья Андреевна! – встретил мою помощницу Огнев в обычной для него манере. – Как путешествие-то было – интересное?
– Уж куда интересней, Иван Ильич! – ответила Наташа, подавая мне руки, чтобы спрыгнуть с носовой палубы на песок. – Страху натерпелась – кому расскажешь – не поверят!
– Значит, не зря время провели! – сделал тут же вывод мой заместитель и, быстро глянув на меня, тем же тоном добавил. – Будет, что рассказать будущим детишкам!
Всем наличным составом мы направились к «Дредноуту», и я, еще по пути выяснив, что после сегодняшней охоты осталось много свежего мяса игуанодона, сразу поручил поставить для его варки воду в двух котлах.
– Еще одна роскошная жила обнаружилась! – рассказывал мне между делом мой заместитель. – Глянуть бы надо вам, Николай Александрович! Там без подрыва никуда!
– Глянем, Иван Ильич! – отозвался я и сразу ощутил легкое пожатие девичьих пальцев в районе локтя (Наташа держала меня под руку). – Завтра после обеда и осмотрим твое месторождение! Ты тут окрестности-то хорошо осмотрел? Крупных хищников не видел?
– Да пока, слава богу, крупные не встречались, а мелочь собаки успели уже перевести… – на мгновение даже задумался мой заместитель. – Вот только выше залива долина имеется с ручейком и, похоже, на запад ведет! Я вам еще до отплытия вашего докладывал, Николай Александрович!
– Помню! – кивнул я. – Расслабляться здесь нельзя, Иван Ильич! Не сегодня-завтра сюда забредет кто-нибудь поопасней той мелочи, что пошла на корм собакам!
Мы остановились с Огневым подле нашего плавучего дома, теперь стоявшего на берегу, и обсудили еще некоторые меры безопасности, а мои люди тем временем занялись обычными хозяйственными делами, исключая дежурного по лагерю, конечно. Пройдя, наконец, в свою «каюту», я невольно задержался на пороге: на досках лежанки (все постельные принадлежности еще оставались в багажнике лодки) сидела моя помощница, которая сразу улыбнулась мне.
– Знаете, чего я хочу, Николай Александрович? – немного изменившимся от смущения голосом спросила она.
– Конечно, – прислонившись плечом к дверному косяку, задумчиво проговорил я. – Но здесь место, увы, лишь для одного человека, как, впрочем, и на вашей лежанке…
– А на «Страннике» у вас большая кровать? – с той же улыбкой задала очередной вопрос девчонка.
– Весьма внушительное сооружение… – отозвался я. – Но до моих апартаментов на яхте еще предстоит длительный путь…
– Мне кажется, Николай Александрович, что нам с вами не стоит откладывать жизнь… – заметила моя помощница и, увидев мою легкую улыбку, сразу встревожилась. – Я сказала что-то не так? Между прочим, я имела в виду вовсе не то, о чем вы сейчас подумали!
– Напротив! – продолжая улыбаться, ответил я. – Я подумал именно о том, что вы имели в виду! Ну ладно, моя милая… Ни слова больше пока на эту тему! У нас сегодня еще много дел, а к этому разговору нам с вами, похоже, предстоит вернуться задолго до возвращения на «Странник».
– Я сильно осложняю вам жизнь, Николай Александрович? – чуть обеспокоенно спросила Наташа.
– Нормальные девчонки испокон веку осложняют жизнь нормальным мужчинам, – почти серьезно ответил я. – И с этим нужно смириться… Так я могу сегодня рассчитывать на вашу помощь?
– Конечно… – поднимаясь, тихо ответила моя помощница.
Мне очень хотелось обнять ее, но я ограничился лишь тем, что легко коснулся губами ее щеки… Мы прошли через склад в кубрик, где доктор делал перевязку нашему юнге.
– Швы-то вы наложили очень даже профессионально, Николай Александрович! – заметил Козырев, глянув на нас с Наташей. – Помнится, вы говорили, будто не любите этого делать.
– Было дело, – согласился я. – Но я не говорил, что не умею этого делать.
Выбрав лучшие куски из недавно освежеванной туши игуанодона, я положил их вариться в успевшую закипеть воду сразу двух котлов, за которыми тут же взялся приглядывать Володя. Немного подумав (соорудить обещанный мною торт в походных условиях было не таким уж и простым делом), я смешал муку с яичным порошком, добавил сухого молока, разрыхлителя, пару кружек сахара, а потом развел полученную смесь растительным маслом и замесил средней плотности песочное тесто. Положив на плахи стола полиэтиленовую пленку, я раскатал десятка три сочней размером под две наши сковородки. Конечно, лучше было бы выпекать эти заготовки в духовом шкафу, но за неимением последнего, я решил делать это на сухих сковородках, переворачивая по готовности получившиеся коржи. Печь их между остальными делами взялся я сам; нашему юнге по готовности мяса, предстояло прокрутить его на мясорубке, а своей помощнице (опасаясь за ее руки) я поручил тщательно перемешать и взбить крем для будущего торта, состоявший из сгущенного молока, сухого молока и сухого сливочного масла.
– Как рыбалка, Олег Сергеевич? – спросил я врача, который, перевязав нашего юнгу, остался не у дел, и я решил вместо Володи приставить его к мясорубке (силы у нашего эскулапа, не в пример парнишке, было не занимать). – Что-нибудь интересное выловил?
– И не поверите, Николай Александрович! – ответил Козырев, прикручивая мясорубку к плахам стола. – Кальмара поймал, и здоровенного! Это при ярком свете-то! Даже без специальной наживки!
– Ну, здесь, за неимением ночи, кальмары должны ловиться в любое время, – отозвался я, раскатывая очередной сочень. – Так как добычей распорядился?
– Выкинул его за борт! – признался врач. – Что с ним еще делать: сколько не вари – все равно твердый, как голенище кирзового сапога.
– Ну и выдал ты, Олег Сергеевич! – покачал я головой. – Такого деликатеса лишил команду!
– Вы это серьезно, Николай Александрович? – сразу встревожился врач. – Да я завтра же наловлю их вам полную лодку!
– Действуй! – кивнул я. – А на ужин вы у меня все языки проглотите.
Порезанное на некрупные куски мясо быстро сварилось, и Козырев занялся его прокруткой. А я, раскатав последние сочни, печь которые теперь взялся уже Володя, поставил полведра дрожжевого теста. Наташа, приготовив крем, спросила, чем заняться ей, и я сразу поручил девчонке смазывать готовые сочни кремом и укладывать их один на другой. В кубрик вошел мой заместитель – глянул по сторонам и присел на свой топчан.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
