Рокуэлл хорошо помнил предложение Уолтера. Белый дым мирно курился из широкой трубы корабля и стлался по палубным надстройкам.
— Смотрите, капитан, они бросились в каюты! — закричал радист.
— Молчать! На прямой.
Рокуэлл торопливо положил руку на пульт управления.
Момент для сброса торпеды.
Рокуэлл нажал кнопку… кнопку включения передатчика. И вместо смертоносного снаряда на корабль полетело короткое:
— Желаю удачи!
Самолет с ревом пронесся над белым лайнером и повернул к берегам.
Рокуэлл вошел к начальнику штаба. В кабинете сидел Джо Кинг. Уолтер поднял круглые злые глаза и заорал:
— Почему не выполнил приказа? Почему действовал, как мягкотелая девица?
— Разве был приказ о потоплении судна? — с усмешкой спросил Рокуэлл.
— А, вот как ты заговорил, скотина! Вы слышите его, Кинг?
— Спокойно, полковник! — сказал Кинг. — Координаты вам известны. Сколько заплатите, если я утоплю португальскую галошу?
— Поздно! Весь мир уже знает о политических целях восстания! Смит не смог заткнуть им глотку. Но ты, Смит, ответишь за невыполнение приказания. Пойдешь под суд!
— Какое приказание вы имеете в виду, полковник?
— Топить судно я тебе не велел. Так ведь? Ну?
— К вашему счастью, свидетелей при этом не было.
— Но ты забыл об официальном приказе сообщить координаты корабля? Ты их не сообщил! Вот за это и предстанешь перед военно-полевым!
— Я забыл!
— Знаю, что только так ты и будешь мычать. Преступление не велико, но…
— Плевать я хотел! — взорвался Рокуэлл. — Сегодня двадцать пятое января. Через два часа кончается мой контракт с вами, и я свободный человек! Ясно, полковник?
— Два часа? — скривил губы Уолтер, и глаза его превратились в ехидные щелки. — Благодарю за предупреждение. Так вот на что ты рассчитывал! Ну и глуп же! Двух часов вполне хватит на то, чтобы судить тебя и заставить раскошелиться на штраф, причем на это вряд ли хватит твоих сбережений. А если не хватит, ты увидишь небо в крупную клетку… Кинг, уведите арестованного!
Это прозвучало так же, как несколько лет назад в Южной Корее: «Уведите военнопленного!» И с многолетним запозданием Уолтер прошипел:
— Пошел к черту, Смит! Через час встретимся.
На этом шофер закончил рассказ.
— Полковник сдержал слово? — спросил я.
— Если бы нет, я смог бы уплатить взнос авиакомпании.
Шофер молча вылез из машины и услужливо распахнул нашу дверку.
— Прошу, господа! До вылета вашего самолета еще целый час. Надеюсь, я не причинил вам беспокойства во время поездки?
Владимир Казаков
КАСКАДЁР
Я не был знаком с Кеном Тайлером, но видел один из его демонстрационных полетов. Это был пилот, летные рефлексы которого отработаны до птичьих инстинктов. Его истребитель бил франкистов в небе Испании, он считался лучшим летчиком в китайско-японскую войну. Последние годы Тайлер подвизался на трюковых съемках в Голливуде. И вот в журнале «Гражданская авиация» опубликован некролог на всемирно известного летчика-акробата…
Автор.
В маленьком баре старые товарищи продюсер Джеймс Семистон и пилот Кен Тайлер допивали кофе. Час прошел в воспоминаниях, а о том, зачем Джеймс вызвал товарища из Бруклина, еще не было речи.
— Сколько воды утекло, Кен…
— Мне стукнуло пятьдесят один, Джеймс.
— Я знал, что тебе туго. Тебя видели в Бруклине и сказали…
— Ближе к делу! — Тайлер гордо поднял седую голову.
Семистон смотрел на товарища, и что-то вроде сострадания мелькнуло в его серых, облепленных морщинами глазах. Он потер гладко бритую голову повыше уха и положил пухлую руку на стол ладонью вверх.
— Дай лапу, Кен… Предлагаю тебе выход из застоя.
Тайлер коснулся протянутой руки.
— Я снимаю фильм. Нужен каскадер. Ты можешь занять это место.
— Трюк? — безразлично спросил Тайлер.
— Пустячок. Сколько потрясающих сцен ты создал? Эта — пустячок!
— Я не летал два года.
— Постараюсь добиться нескольких тренировочных полетов.
— Видишь? — Тайлер глазами показал на свои руки. Они лежали на столе, большие, волосатые, с глубокими складками на сочленениях. Средние пальцы касались друг друга и дрожали.
— У пилота-акробата Кена — «Счастливчика» есть бесстрашное сердце.
— Не так говоришь… Многого нет, что было раньше. И нет денег… Я согласен. Спасибо, Джеймс!
На другой день Кен Тайлер осматривал железный макет буровой вышки, растянутый стальными тросами. Он должен пролететь на маленьком спортивном самолете под тросом. Опытным глазом рассчитал: чтобы не задеть вышку и трос, нужно пролететь с креном в сорок пять градусов и провести опущенное крыло не более как в трех метрах от земли.
Приехав к Семистону, он сказал:
— Трудно!.. Может быть, комбинированной съемкой?
— Тогда зачем нужен Тайлер? Любой желторотик посчитал бы за честь. Фильм на конкурс — только правда и чистота. Лента с эпизодом без склеек. Большая премия.
— Сколько тренировочных полетов?
— Десять.
Кен Тайлер подумал.
— Мало, — буркнул он. — И замените трос на капроновый.
— Я не узнаю тебя, Кен! Что это даст? — вскинул густые рыжие брови Семистон. — При неудаче и капрон разрежет, как нож.
— Замени… Над кабиной самолета смонтируйте тонкий стальной обод, в кадре его не будет видно… Вычтешь из гонорара, — предупредил возражение продюсера Тайлер.
— Когда начнешь?
— Через неделю. Познакомлюсь с авиэткой и отдохну.
…Наступил первый день съемок. Кен Тайлер взлетел и кружил над буровой вышкой, ожидая сигнала. Мысленно он уже сотни раз пролетал под тросом, пролетал точно, рассчитывая до сантиметра. За неделю он отдохнул, чувствовал себя так же, как два года назад, когда сам поджег самолет на высоте триста футов и посадил его, а вернее, его обугленные огрызки на плот в море. За этот трюк получил высшую награду Голливуда — премию Оскара. Львиная доля денег ушла на долги. И все равно жил неплохо, одевался в нью-йоркском «Брукс Бразерсе» — магазине Джона Моргана и многих президентов. Кен Тайлер! Имя раскрывало ему многие двери. Потом… Об этом не хочется вспоминать. Годы. Старость. Один неудачный полет, и…. и вот опять здесь, где начинал путь всемирно известного киноакробата…
Кен Тайлер окинул взглядом обширные земли Голливуда и совсем неожиданно увидел красную ракету.
Рука автоматически отдала ручку управления от себя. Авиэтка опустила серебристый нос и пошла на вышку.
Все ближе и ближе пятидесятиметровая каланча с ажурным переплетением. Капроновые растяжки паутиновыми нитями блестят под солнцем. Его правая… Скорость! Удержать расчетную скорость. Но она падает! И Кен Тайлер с досадой поймал себя на том, что потихоньку, совсем незаметно, тянет сектор газа назад.
