А потом мы вошли в тучи.
Причем, как–то сразу, хотя я постоянно ожидал этого момента. Видимость упала до пары метров, в воздухе повисли мельчайшие кристаллики льда, а звуки стали вязнуть в тумане, будто в киселе. Стало холоднее, но неожиданно уютнее.
Сложно сказать, сколько времени прошло в движении сквозь тучи, но точно не больше половины дня, когда туман из серого стал превращаться в грязно–белый, потом молочный. Я поднял голову и увидел над головой клубящееся месиво — наверху гулял ветер — и едва заметный светлый диск, которого не видел, казалось, целую вечность.
— Смотри — солнце, — сказал я внимательно смотрящей под ноги Кире.
— Где? — встрепенулась она. — Солнце! Пошли скорее вверх!
— Стоп, стоп, не так быстро! — предостерег я. — Держись такого же темпа, если не хочешь оставить и так маленький завтрак на снегу. И резких движений не делай — тут явно выше четырех километров.
— Уж это я прочувствовала. Но все равно хочется увидеть солнце.
— Еще неизвестно, увидим ли мы его, — покачал я головой. — Может, спуск начнется раньше.
Солнце мы увидели, как раз, когда выбрались на перевал. Облака рассеивались постепенно, давай возможность привыкнуть к яркому солнечному свету. Но в настоящий восторг Кира пришла, когда увидела под собой белоснежную клубящуюся долину облаков. Я–то не раз видел подобную картину, но тоже не остался равнодушным.
— Дэ–эн! Смотри, как здорово! Они как вата! А снизу такие черные и мрачные.
— Конечно, здорово, — согласился я, щурясь, — но не забывай, что нам еще спускаться вниз, а там не будет так хорошо.
— Давай еще маленько постоим, — умоляюще попросила девушка, хотя сама на такой высоте дышала с трудом. Долго тут находиться опасно не только из–за самой высоты — не такая уж она большая, а из–за возможности не успеть вовремя спуститься.
— У тебя есть три минуты, — сообщил я, а сам уже начал выбирать дорогу для спуска.
Спускаться не многим проще, чем подниматься, хотя, если идешь пешком — быстрее. А вновь проходить сквозь тучи, постепенно погружаясь в холодный мрак, было еще и неприятно. Так хотелось остаться наверху, в теплых лучах. Конечно, когда ночью температура опустилась бы до несовместимых с жизнью значений, мы бы об этом пожалели, но желание вернуться не пропадало.
Когда низкий клубящийся потолок туч вернулся на свое место, спуск ускорился. Судя по местности, перевал, что мы прошли, был не последним, хотя то, что просматривалось вдали, выглядело менее страшно. Это давало надежду на скорый спуск к равнине.
Заночевали в ущелье между хребтами. Там даже не было льда. Вместо него лежали сугробы плотного снега, в одном из которых мы выкопали по всем правилам пещеру для ночевки.
В эту ночь выспались просто отлично. Еще бы соответствующий сну завтрак — и поспать до обеда. И, главное, никто не мешает — погоня, судя по всему, отстала, да и не пойдут они за облака, а других проходов наверняка нет. Но съестных запасов у нас практически не осталось, а здесь добыть их негде.
На преодоление трех следующих перевалов мы потратили два дня и остатки продуктов. Последние два оказались уже без снега, но в округе нам так и не встретилось никакой живности. На редкость пустынная местность.
— Смотри, как красиво. — Мы стояли на последнем перед спуском на равнину перевале и обозревали местность внизу.
— Я бы сказал — мрачно, — ответил я. — Тот лес внизу даже не зеленый, а какой–то бурый. Если это вообще лес.
— Все равно красиво, пусть и мрачно.
— Меня больше беспокоит тот каньон. — Я указал на узкий длинный разлом в земной поверхности, тянущийся вдоль подножия гор.
— Да, не хотелось бы спускаться туда. Давай пройдем за тот уступ — оттуда можно будет увидеть больше — вдруг он кончается где–то рядом?
Уступ, или, скорее, целая скала, закрывал обзор чуть ли не половины горизонта. Примерно через час мы спустились до места, где он переставал мешать обзору.
— Что это? — не удержалась от вопроса Кириэль, когда нам открылся вид равнины внизу.
— Ого! — присвистнул я. — Полагаю, это мост. Вот чего не ожидал здесь увидеть, так это моста.
— Но почему? — девушка уже пришла в себя от удивления. — Тут тоже должны жить лю… жители.
— А ты посмотри внимательнее, — посоветовал я. — Ничего странного не замечаешь?
— Ну–у… у нас мосты выглядят несколько… не так.
— Вот именно. Камни, опоры, арки — так строят у вас. Это необходимые элементы конструкции, обеспечивающие надежность. А тут… Каньон около четверти километра шириной, но ты видишь хотя бы одну опору или тросы, на которых висит мост?
— Не вижу, но, может, магия…
— Сомневаюсь. Просто другой уровень прочности материалов. Пошли поближе и посмотрим.
Спустились к мосту мы только вечером.
С первого взгляда становилось ясно, что мост простоял здесь много лет. Даже не так — очень много лет. Во–первых, мы не нашли даже намека на подходящую к нему дорогу. Если не считать узенькой петляющей тропы, — ей, по всей видимости, пользовались местные жители. Во–вторых, стена каньона, от которой начинался мост, частично разрушилась, и теперь в скальное основание на неизвестную глубину уходили три огромные балки, не выглядящие на вид старыми. А дорожное покрытие самого моста из такого же не подверженного старению материала начиналось в десятке метров от обрыва.
— Если этот мост остался с прежних времен, ему не меньше четырех тысяч лет, — я задумчиво окинул взглядом сооружение. Будто бы доску перекинули через канаву — ничего лишнего. — Умели у вас раньше строить.
— У нас и сейчас неплохо получается, — немного обиделась за своих Кира и тут же нашла контраргумент. — Зато от дороги ничего не осталось, и никаких зданий мы еще не видели.
— Ты считаешь это недостатком? На самом деле, я думаю, это делалось намеренно. У нас, например, входят в моду материалы со строго ограниченным сроком существования — это избавляет от многих проблем, связанных с экологией, ремонтом и опасностью использования просроченных товаров. Если и здесь использовался подобный принцип, дорога рассыпалась в пыль не одну тысячу лет назад. Зато гарантированный срок служила на все сто.
— Странно это, — Кире сложно было понять принципы современной экономики.
— Понимаешь, бывает гораздо дороже демонтировать устаревшее дорожное покрытие, а затем класть новое, чем просто положить новое, а старое при этом рассыпается само. Это заложено в материал. Да, требуются некоторые усилия по отслеживанию, но в итоге люди пользуются качественным товаром.
— Я смотрю, мост планировали навечно, — сделала логичный вывод девушка. — Даже скалы уже осыпались.
— Это не помешает нам переправиться на тот берег.
Под ногами лежало гладкое светло–серое покрытие, нисколько не постаревшее за долгое время существования. Тут и там виднелись грязные разводы, мусор, остатки старых костровищ и кости, но большая часть поверхности периодически омывалась дождями, а ливневые стоки до сих пор функционировали, давая возможность воочию убедиться в надежности конструкции.
Противоположный край моста вплотную примыкал к берегу — выйти на равнину не составляло труда. Однако нам помешали.
Что–то вжикнуло в воздухе, пронеслось мимо нас и улетело в пропасть каньона.
— Ложись! — Я хотел сопроводить слова действием, но Кира уже лежала на дорожном покрытии.
Я плюхнулся рядом.
— Защита отклонила стрелы, но хрен знает, какая у них может оказаться магия, — пояснил я свой приказ залечь. — Хотя укрытие тут абсолютно никакое.
— Стреляли из тех кустов, — кивнула головой девушка, показывая направление.
— Но вылезать не спешат, — добавил я.
Еще две стрелы свистнули рядом с нами и с хрустом ломающегося дерева ударились о материал моста за нашими спинами. Теперь я успел засечь направление.
— У них только два лука, — сделал я замечательный вывод. — Полежи пока здесь.
Резко поднявшись, я открыто направился в сторону зарослей. Не валяться же нам до ночи, в конце концов?
Следующая пара стрел полностью предназначалась мне. Я надеялся, что хотя бы в этот раз неизвестные сообразят, что так просто меня не убить, но просчитался. Буквально в десятке метров от цели в меня выстрелили еще раз — практически в упор. При этом одну стрелу защита посчитала целесообразней уничтожить, а не отклонить. Вспышка получилась яркой, а в кустах вдруг послышалось шевеление, а потом быстро удаляющийся топот двух пар ног. Сквозь ветки я с трудом разглядел две фигуры — кажется, орков.
— Великий шаман Дэн Волич, — представился я кустам и обернулся к мосту. Кириэль не стала дожидаться команды и уже шла ко мне.
— На удивление разумные обитатели водятся по эту сторону гор, — сообщила мне она.
