Феликс. — Ни в одной книге про это не написано, если, конечно, не брать в расчет детские сказки.
— Отчасти в этом-то и состоит вся беда, мой маленький друг. — ухмыльнулся Эскер. — Ты бы поверил, если вдруг услышал о таком народе от кого-то другого, а не увидел все своими глазами? Попасть в этот город не легко, что уж говорить про сам Третий континент. Да и арлекины, как ты знаешь, не показывают своих лиц за пределами Уамаль Эошула, и не рассказывают своих секретов кому попало.
Это объяснение не вполне устроило Феликса, и в его голове тут же вспыхнула новая мысль.
— Первосвященник Ашура! — неожиданно громко выкрикнул он, и сам устыдился своего несдержанного возгласа. Но никто из прохожих не обратил на него укоризненного или недовольного взгляда. Тем не менее Феликс понизил свой голос почти до шепота. — Первосвященник Ашура. — повторил он. — Ты ведь говорил, что он тоже долгожитель. Может ли оказаться так, что он из рода арлекинов?
— Ларийский певец не из нашего племени. — услышал Феликс приятный голос почти у самого уха, и чуть было не слетел с лошади, так это было для него неожиданно. Но рядом никого не было, а тот, кто говорил, находился впереди, приветствуя гостей с распростертыми объятиями. Это был мужчина с длинными светлыми волосами и расшитыми серебром царственными одеждами. Как и все вокруг, он был красив и молод, но взгляд его был полон мудрости, и было ясно, что ему гораздо больше лет, чем кажется.
— Рад приветствовать храбрых путников и наших друзей с другого берега моря. — сказал мужчина, и все еще держа руки разведенными в стороны, немного склонил голову в учтивом приветствии.
— И нам приятно встретить вас, принц Фараиль, сын Валь-Фараюма. — поклонился Эскер, быстро спрыгнув со своей лошади. — Мы очень благодарны вам за то, что вы позволили нам ненадолго остаться в вашем прекрасном городе, чтобы восстановить силы, и то что вы оказали нам такую великую честь лично решив поприветствовать нас.
— Не в наших правилах отказывать друзьям в трудные времена. — мягко ответил Фараиль, сложив, наконец, руки на груди, и спрятав их в широкие рукава своих тяжелых, расшитых звездами, халатов. — И друга из храма Раджна мы тоже с честью приветствуем. — прибавил он, обратив свой взор на Синоха.
Рядом с принцем Феликс приметил и его внушительного вида телохранителей. Четверо высоких воинов в узорчатых синих латах выглядели так же стойко и непреклонно, как и Синох. Разве что сравнить их можно было с куда более изящными скульптурами, нежели скалоподобную фигуру монаха, которая выглядела всего лишь как грубая заготовка.
— Не буду скрывать правды, ибо почтение мое обусловлено не одним лишь теплым гостеприимством. — продолжил говорить Фараиль, жестом приглашая следовать за ним.
В этот момент Феликс ясно услышал рядом с собой тихий шепот Эскера:
— Поскорее слезь с лошади. — быстро сказал ему наемник, и Феликс поспешил выполнить его совет, а после него спешились и остальные.
— До наших земель долетают разные слухи. — услышал Феликс слова принца. — И нам в радость увериться, что многие из них оказались не злыми наветами, а истинной, какой она есть. В ваших руках действительно оказалась Синэль Онуаль — Заветы Миру.
Феликс инстинктивно схватился за сумку со скрижалью, почувствовав сквозь толстый материал ее приятное тепло и успокаивающие вибрации. Похоже, что святая табличка не была настроена враждебно или настороженно, как это было, когда на него напали зоарийцы. Он хотел было спросить у принца, что тому известно про скрижаль, но быстро сообразил кто стоит перед ним, и дозволено ли ему вообще вот так просто заговорить с представителем королевской семьи. Поэтому Феликс решил оставить свои вопросы на потом, когда получше изучит традиции этих мест.
— Мой благородный отец, король Валь-Фараюм, пожелал встретиться с тем человеком, кто несет Синэль Онуаль. — продолжил говорить Фараиль. Принц повернулся, и обвел пронзительным взглядом своих гостей. — Только с ним одним. Остальные могут с честью быть приняты в наших гостевых домах. — его взгляд остановился на молодом ювелире, и Феликсу показалось, что на секунду они расширились, будто при сильном удивлении. Но этот порыв быстро сменился привычным, чуть надменным взглядом. Повисла недолгая пауза, и Феликс почувствовал, как чья-то рука легонько подтолкнула его вперед.
— Он говорит про тебя, мой друг. Иди, не бойся. — сказал Дэй.
Тихонько кашлянув, словно для того, чтобы принц заметил маленькую фигурку среди высоких спутников, Феликс сделал шаг вперед.
— Я тот человек, о котором вы говорите, ваше высочество. Мое имя Феликс Лихт. — поклонившись, представился Феликс.
— Тогда прошу следовать за мной, Феликс Лихт. — сказал Фараиль, и развернувшись, направился дальше.
Впрочем, идти пешком им пришлось недолго, и в конце улицы их поджидала усеянная серебряными звездами карета, по строению ничем не отличающаяся от подобных ей в других королевствах. Феликса очень беспокоило молчание принца, который за время их поездки не проронил ни слова, зато с нескрываемым интересом рассматривал своего гостя с ног до головы. Сам же Феликс не решался завести разговор, так как все еще не был уверен, что ему дозволена такая привилегия. Маленький никс, хоть и был чрезмерно любопытен, но далеко не глуп, и поэтому не хотел портить о себе впечатление, хотя, оно и так было изрядно подпорчено его неряшливым внешним видом, хоть он и старался ухаживать за собой, когда выдавалась такая возможность. По крайней мере он уже был доволен тем, что успел умыться этим утром, и одежда на нем была не такая уж измазанная, так как Феликс заранее приготовился, зная, что вскоре они вступят в исключительный по красоте и богатству город. Но он никак не мог предположить, что там он будет встречаться с настоящим королем! Призывая к себе все красноречие, которым его одарили боги, Феликс нервно теребил край своей куртки, стараясь не встречаться взглядом с Фараилем, который все еще с интересом рассматривал его. Несколько раз Феликс глубоко вздыхал, пытаясь найти в себе силы заговорить, но так и не решался этого сделать, и поэтому умолкал.
Спустя недолгое время карета домчала их до внушительных размеров королевского замка. Вытянутое здание, выполненное из голубого мрамора, который больше всего прочего преобладал в этом городе, было возведено на небольшом островке посередине тиховодных заводей. Именно в них, с каменных высей тихо падал, словно застывший во времени, горный водопад. От этих же озер следовали маленькие ручейки, расползаясь по всему городу журчащей паутиной из расписных акведуков и выложенных мозаикой каналов. Сам же замок чем-то напомнил Феликсу красивую обсерваторию, так как у него было очень
