светлость?
— Я очень тщательно разговаривал с Маунтин-Хартом. Он уже пару раз обжигал пальцы, так что он более чем осторожен, возвращаясь к новой попытке, особенно теперь, когда в смесь добавился этот ублюдок Кэйлеб. Он указал, что даже если нам удастся захватить все королевство, Шарлиэн всегда может позаимствовать армию — или, по крайней мере, флот — у своего мужа и вернуться для новой попытки. Конечно, если мы добьемся успеха и расформируем нынешнюю армию, я уверен, что мы сможем создать свою собственную, достаточно большую, чтобы оказать любому количеству морских пехотинцев больше сопротивления, чем они хотят выдержать. Более того, думаю, что Маунтин-Харт подозревает, что на этот раз Блэк-Боттом согласится присоединиться к нам.
Мартинсин медленно кивнул. Сэр Вирнин Этуатир, герцог Блэк-Боттом, был аристократом очень старой школы. Однако он избегал любых предыдущих заговоров против короны, потому что испытывал живое уважение к королевской армии и не хотел видеть, как она марширует по его землям. Но ему также было семьдесят восемь лет, и он втайне был ярым сторонником Храма без ведома большинства его собратьев-аристократов. Более того, оба его сына и единственный внук умерли раньше него, что делало нынешним наследником его герцогства внучатого племянника, которого он не особенно любил, и его здоровье быстро ухудшалось. Он почувствовал холодный ветер смертности на своей спине, призывающий его примириться с Богом, и на этот раз ему было очень мало, что терять в этом мире.
— Ну, я как бы намекнул Маунтин-Харту, что Лэнтерн-Уок более… увлечен нами, чем на самом деле в данный момент. Маунтин-Харт — слишком осторожная старая виверна, чтобы пойти блеять об этом с Лэнтерн-Уоком, а тот слишком осторожен, чтобы спросить Маунтин-Харта, в какую сторону он склоняется. Так что на данный момент они оба склонны полагать, что другой уже подписал с нами контракт. И это, очевидно, дает каждому из них несколько поводов для беспокойства. У Лэнтерн-Уока уже Суэйл и Холи-Три на его границах; если Маунтин-Харт и Блэк-Боттом войдут оба, он будет окружен с трех сторон. Что касается Маунтин-Харта, то, если придет Лэнтерн-Уок, у него будет Блэк-Боттом на юго-востоке, Чешир — так или иначе — на юге, а я прямо на другой стороне Лейк-Ленда. Когда-то давно я бы рассчитывал на поддержку Лейк-Лэнда, но это было до того, как в прошлом году умер старый Симин. После того, как Пейтрик нанес нам удар в спину в Теллесберге — и как он с тех пор подлизывался к Шарлиэн и Кэйлебу, — к сожалению, все изменилось. Могу ошибаться насчет Пейтрика теперь, когда он официально унаследовал титул и начал сталкиваться с реалиями тирании Шарлиэн, но я чертовски уверен, что раньше времени не скажу ему ни слова! С другой стороны, у него меньше трети населения, чем у меня, и не более двадцати или тридцати вооруженных людей, благодаря проклятым ограничениям Сейлиса. У меня, с другой стороны, есть около тысячи таких, которые тренируются на задворках снаружи. Если мне придется, я пройду через его герцогство, как дерьмо через виверну, и он — и Маунтин-Харт — оба это знают.
Мартинсин медленно кивнул, и его уважение к Рок-Коусту поднялось еще на одну ступеньку. Никто никогда не назвал бы герцога блестящим человеком, но он явно имел в виду дело. Младший священник был впечатлен тем, с какой сосредоточенностью он подошел к этой задаче, и на этот раз он допустил на удивление мало ошибок.
— Но другая хорошая новость от леди Суэйл заключается в том, что она поддерживала контакт с Иланой Уэйстин.
— Это было разумно, ваша светлость?
Мартинсин внезапно поймал себя на мысли, что задается вопросом, не был ли он чересчур оптимистичен в отношении ошибок. Илана Уэйстин, вдовствующая герцогиня Холбрук-Холлоу, была тетей императрицы Шарлиэн по материнской линии по браку. Она также была сестрой герцога Истшера. Конечно, ее муж был осужден за государственную измену после его смерти, так что у нее и Ребки Раскейл было много общего. Более того, их мужья были близкими друзьями в течение многих лет. Но рискнуть влезть в сложную историю противоречивых по понятным причинам привязанностей Иланы не показалось ему благоразумным шагом.
— О, не волнуйтесь! Во-первых, Илана связалась с Ребкой, а не наоборот. На самом деле они не разговаривали с момента казни Барки, поэтому она была немного удивлена приглашением посетить Холбрук-Холл. И она ни словом не обмолвилась ни о каких заговорах, пока была там. Но Илана совершенно ясно дала понять, что она «благосклонно отнесется» к восстановлению надлежащей власти Матери-Церкви здесь, в Чисхолме. Уверен, что она все еще испытывает сильную боль из-за смерти Биртрима, и особенно из-за того, как он умер. Но ее вера непоколебима, и если мы подойдем к ней должным образом, когда придет время, есть отличный шанс, что она окажет нам хотя бы пассивную поддержку. А Сейлис — точная копия Биртрима во многих отношениях. Вы знаете, что он разделял убеждения Биртрима, и после смерти его отца между ним и Шарлиэн было очень мало контактов. Я знаю, в какую сторону потянет его сердце, и если будет выглядеть так, что весь Запад перейдет на нашу сторону — и если его мать немного подтолкнет его, — не думаю, что будет иметь большое значение, в какую сторону потянет его голова.
Мартинсин испустил тайный вздох облегчения. Он не был так же убежден, как Рок-Коуст, что сердце молодого герцога Холбрук-Холлоу было полностью на стороне сторонников Храма, но он мог ошибаться. Близость Холбрук-Холлоу к короне сделала его слишком опасным для контакта с любым из агентов великого инквизитора, поэтому у Мартинсина не было личного впечатления, так или иначе. Но, безусловно, возможно, что Рок-Коуст был прав, особенно если, как он сказал, казалось, что весь юго-запад приходит в соответствие. И если Холбрук-Холлоу действительно присоединится к ним, это будет грандиозно.
Уже было ясно, что Адем Жефри, граф Кросс-Крик, никогда не присоединится к ним добровольно. Достаточно того, что он всегда стойко поддерживал Шарлиэн и монархию в ее собственном праве, но граф Уайт-Крэг, который стал первым
