Затащив бесчувственное тело на лежанку, я приковала его наручниками. Причем сделала это похитрее, чем обошлись со мной, — защелкнула браслеты на внешней стороне перекладины, просунув наружу кисти парня. Если у меня была свободна одна рука, то охраннику не придется пользоваться обеими.
Я взяла в руки фонарь и обошла гараж. Наконец-то я буду знать, что здесь хранится.
Обнаружив небольшой моток алюминиевой проволоки, я примотала ноги охранника к койке. Теперь он не сможет двинуться с места. А рот ему завязала его же собственным безразмерным носовым платком. Если вздумает кричать, то мало в этом преуспеет.
Фонарик был неплохим приобретением, в темном месте он незаменим. Первым делом я посветила на левую кисть охранника, туда, где он носил часы. Половина третьего утра. Время почти соответствовало тому, когда я собиралась начать действовать.
Ключ от гаражной двери торчал снаружи. Так что я была избавлена от необходимости искать его, шаря по чужим карманам. Я заперла гараж, положила ключ в карман и направилась было к дому, но внезапно изменила свое намерение: решила посмотреть, что там с крышей, которую начала разбирать на куски.
Поравнявшись с предполагаемым местом высадки моего десанта с крыши, я посветила фонариком и увидела пролом. А рядом лежал остроконечный кусок, который я выломала. Если таким «наладить» кому-нибудь по башке — мозгов не соберешь.
Долго любоваться красотами крыши не пришлось, потому что сзади послышалось глухое рычание. Я обернулась медленно-медленно, как при соответствующей съемке фильма, и посветила фонарем. Передо мной стояла здоровенная немецкая овчарка.
— Пошла вон! — приказала я и дернула фонарем в сторону, будто хотела показать, куда именно псу нужно ретироваться.
Любая другая псина на ее месте отошла бы в сторонку и не мешалась под ногами. Но эта была не из самых умных, а скорее наоборот. И она кинулась на меня со всей дури.
Фонарь отлетел в сторону и погас, я оказалась лежащей на лужайке головой к кирпичной стене гаража. Схватив псину за шею, я старалась сделать так, чтобы овчарка не приблизила свою пасть к моей голове, а она надрывалась от лая, брызгая мне в лицо слюной.
И в этот момент что-то свалилось сверху и ударило собаку в нижнюю часть головы. Овчарка вякнула напоследок и закатила глаза.
Я ничего не понимала. Свалив с себя пса, я поднялась на ноги и стала шарить по траве, разыскивая фонарь. Наконец нашла его, но долго не могла включить, пока не потрясла как следует.
Смешно, но так иногда бывает в жизни: остроконечный кусок шифера «не выдержал» и сорвался-таки вниз, прямо на собаку. Мне повезло: если бы я не упала головой почти в самую стену и если бы меня не загородило тело собаки, он свалился бы на меня. И сейчас не овчарка, а я лежала бы здесь, закатив глаза.
В одном из окон дома на первом этаже зажегся свет. Послышались голоса. Я выключила фонарь и отпрянула за угол гаража.
Из дома вышли двое. Интересно, кто? Сам Панин, сопровождаемый кем-то, или же молодые бандиты?
— Паша! — раздался голос. Кто-то звал того охранника, которого я поселила вместо себя в гараже, превращенном в тюрьму.
Я решила отозваться вместо него, чтобы сбить парней с толку.
— М-м-м, — громко промычала я, сделав голос как можно грубее.
— Ты где?
— Все нормально, — сквозь зубы прошипела я.
— Где ты?!. — повторился вопрос.
Под звездами силуэты бандитов были видны неплохо, я разглядела, куда они движутся.
А двигались они в мою сторону. Впереди один, за ним другой. Но оружия у них в руках вроде бы не было.
Я стояла за углом и готовилась к большой драке.
Тот, кто шел первым, споткнулся в темноте о лежавшую собаку и, не удержавшись на ногах, рухнул на траву.
Я не стала больше ждать. Первым вырубила того, который оставался на ногах, нанеся ему удар ногой в голову. Пока второй поднимался на колени, я ударила его в шею.
Ребята притихли. У меня было достаточно времени, чтобы опознать лежащие тела. Козлов и Гуркин.
Я подтащила обоих к гаражу. Отперла дверь и перетащила их через порог. Пусть полежат, больше возиться с ними некогда. Жаль, наручников на всех не хватает. Затем заперла дверь. И тут обнаружила, что рядом с ней лежит крепкая палка. По всей видимости, ее подсовывали под ручку. Поэтому я и не смогла открыть дверь изнутри.
Прихватив фонарик, я пошла в дом, не зная точно, какое количество людей осталось в нем, как они вооружены и что именно сейчас делают.
Приоткрыв входную дверь, я прислушалась. Вроде бы все тихо.
Вот и хорошо.
Мне нужен сейф. Тот засекреченный ящик, в котором Олег Петрович Панин хранит свои сбережения на черный день. Судя по обрывкам фраз, собранным мною воедино, все деньги босса находятся именно здесь, в доме.
Я начала свое путешествие по дому. Комната, где вчера утром меня принимали в качестве «почетного» гостя, была заперта на ключ. Прекрасно понимаю, что сие необходимо, и не возражаю против этого.
На первом же этаже я нашла еще комнату для охраны, кухню, санузлы и кладовую.
Тихонько ступая, я поднялась на второй этаж. Наверху имелись четыре комнаты. Какая-то из них — спальня, еще три могли быть предназначены для разных целей. Скажем, спальня для гостей, кабинет и еще одна гостиная.
Все четыре комнаты были также заперты на ключ. Я не стала ломиться в них, решив начать тщательное обследование с первого этажа.
Я спустилась вниз и принялась колдовать над замком той самой большой комнаты, в которой состоялась милая беседа с Олегом Петровичем.
Странно, но в доме стояла абсолютная тишина. Никто не проснулся, что ли? Подозрительно…
Дверь открылась минут через пять после того, как началось наше с ней общение, и я оказалась в комнате, где подвергалась допросу с пристрастием. Заперев дверь изнутри, я включила фонарик. Все осталось на своих местах. Камин, мягкая мебель, стол, ваза, картина и другая мелочь. Еще вчера я видела, что никакого сейфа здесь нет, но что-то не давало мне покоя, в голове вертелся один и тот же сигнал: будь внимательна.
И я принялась ощупывать каждую пядь комнаты.
Для начала попыталась приподнять линолеум, но убедилась в том, что он приклеен надежно и прикрытием тайнику служить не может. На всякий случай я пролазала весь пол, тыча кулаком в каждый его сантиметр. Никакого намека на потайное место.
Затем я залезла в камин. Нет, в Санта-Клауса я играть не собиралась, просто засунула в дымоход голову, рискуя перепачкаться сажей, и просветила его фонарем. Заодно потрогала, плотно ли уложены кирпичи. Убедилась, что камин разваливаться не собирается.
Затем настала очередь мягкой мебели. В подушках и матрацах, насколько мне известно, часто прячутся разные вещи, способные заинтересовать финансовые, налоговые, а также правоохранительные органы.
Вышеупомянутые организации остались без удовлетворения. Я даже вспомнила песню «Роллинг Стоунз» с одноименным названием — «Удовлетворение». Как там? «Удовлетворенье, мне с ним невезенье…»
Я тоже осталась неудовлетворенной.
Один мой знакомый как-то, будучи в сильном подпитии, сказал: «Бойтесь оставить женщину неудовлетворенной, она вам этого никогда не простит». Мне кажется, он сказал глупость.
Так вот, я осталась неудовлетворенной. Но не потому, что была не востребована как женщина, а потому, что не нашла того самого сосуда с джинном, название которому деньги.
Я прислонилась к стене, чтобы перевести дух, случайно коснувшись висящей на ней картины. Острый конец рамы кольнул мое плечо, и я недовольно оттолкнула его. Картина так же недовольно отодвинулась от меня, будто обиделась на мой жест. Ну и черт с тобой.
Стоп! Чего это картина так легко болтается на стенке?
Я приподняла раму и посветила фонарем.
Сейф!
* * *
Я сняла картину со стены. Оказалось, что это нетрудно.
В стене было выдолблено углубление, очевидно, еще в процессе строительства особняка. В это углубление и вделали небольших размеров сейф. И самое главное: у него не было кодового замка. Вот это повезло!
Так что я занялась замком. Подобрать отмычки оказалось делом непростым, и я провозилась довольно долго.
Наконец дверка открылась. Лениво, словно нехотя.
Моему взору предстали два отделения. Сейф был прост по конструкции — никаких дополнительных створок.
Я начала обследование с верхней полочки. Там лежали какие-то бумаги, среди них акции. Бумаги были датированы прошлыми годами, никак не августом этого. Я подумала: если Олег Петрович и получил от Михаила Кузнецова деньги, то пустил их не на ценные бумаги.
Кстати, если бы там же находился договор о займе десяти тысяч долларов, то я бы точно соблазнилась — стащила бы его у Панина и уничтожила. Доказывай тогда, что Галя что-то должна. Однако договора там не было. В этом мне не повезло.
