сиденье, обняв большой вязаный шарф и прильнув виском к стеклу, покачиваясь в такт движения автомобиля. В сотый раз в её сумке пел телефон, но даже его звук не нарушал её безмятежность. Наверное, это было лучшее, что могло помочь восстановиться, после того, что произошло несколько часов назад.
Сначала он думал отложить затею с горнолыжкой, но увидев, как наполняются страхом голубые глаза, при любом шуме в подъезде, напомнил о поездке. Тем более, что говорить о случившемся Соня не хотела категорически, и неведение вынуждало его строить такие догадки, от которых уже самому хотелось сбежать. Но что-то держало так крепко, что здравый смысл быстро успокоился и перестал долбиться в темечко, а мужская логика решила, что нужно увезти Соню куда угодно, но именно сейчас и подальше.
Сашка опустил козырёк от солнца и недоумённо хмыкнул, вспомнив, что с такой скоростью, как Соня собиралась в путь, он покидал только ракетную шахту во время боевого дежурства, когда сработала сигнализация об утечке топлива. Но там каждая секунда могла стоить жизни. А здесь?
Чёрное полотно ложилось ровным ковром под колёса, мелькая белой разметкой, а негромкая музыка заполняла салон, заглушая мерный шум двигателя и вводя Сашку в привычную дорожную медитацию. Мысли плавно перетекали с одного на другое, не оставляя пробелов и заставляя принимать решение.
Но именно это и было самым трудным.
Совершенно не понимая, что будет дальше, Сашка был уверен лишь в одном – вляпался он капитально.
И не потому, что странной была вся история с Соней, и ещё непонятней была она сама, а потому, что уже не представлял, как проснётся завтра и не увидит этих сапфировых глаз и милых веснушек. А именно так и будет. Потому что, если его брак давно уже был фикцией, ради квартиры, то она действительно была замужем. Попытка Олега её вернуть, хоть была и зверской, но не последней. И то, что его плотно тонированный автомобиль стоял во дворе, когда они уезжали, было тому доказательством. Но это было бы не столь важным, если не брошенная Соней фраза: «Он добьётся своего, как всегда». Она сказала тихо, посмотрев на чёрную иномарку, но в голосе была такая смесь из обречённого разочарования и облегчения, что сомнений не осталось: она вернётся к мужу.
При мысли об этом, внутри всё закипело и Сашка притормозил. Свернул на обочину и вышел из машины. Свежий ветерок распахнул полы куртки, попытавшись охладить разгорячённое сердце, но не сумев, добрался до головы. Мигом высушил капли пота на лбу и принялся трепать короткие чёрные пряди.
В попытке прикурить, он мельком кинул взгляд на обогнавшую иномарку и в голове щёлкнуло. Номерного знака на автомобиле Олега он не видел, но сейчас готов был поклясться, что именно его машина промчалась мимо. Или показалось?
Сигарета задымилась, мужчина подошёл к краю обочины и глубоко затянулся. Даже если не показалось, то причин для волнения не было. Соня рядом и ей ничего не угрожает.
Весна набирала обороты, освобождая землю от снега. И чёрные проплешины тянулись вниз по небольшому склону, до самой кромки леса, где в тени вечнозелёных великанов ещё вовсю властвовала зима, не пуская в свой мир не на шутку разбушевавшееся солнце.
Дверь открылась, и он обернулся. Соня вышла из машины, кутаясь в шарф. Прикрыла ладошкой зевоту и смешно поморщилась, передёрнув плечами от освежившей вмиг прохлады.
— Кажется, я уснула. Саша, а нам долго ещё ехать?
— Меньше часа. Замёрзла?
Она помотала головой и подошла к нему.
— Осторожно. Близко к краю не подходи, а то скользко.
Но взгляд её уже устремился куда-то, и рука вытянулась в направлении леса:
— А что там лежит?
Сашка пожал плечами и только теперь обратил внимание на предмет, торчавший в центре чёрного круга, метрах в десяти от дороги:
— Похоже на картонную коробку. Выбросили…
И не успел он договорить, как Соня начала спускаться вниз.
— Соня, ты что творишь? Вернись!
Но кто бы его послушал. Маленькая фигурка, в джинсах и белой куртке, ловко сбежала вниз и устремилась дальше. Сашка посмотрел обречённо на сигарету и вздохнул:
— С таким перхлоратом, сам не заметишь, как курить бросишь.
Дымящийся окурок отлетел в сторону, а он отправился следом за Соней. Но пройдя половину пути, увяз в грязи, и перспектива догнать беглянку осталась несбыточной, потому что та, перескакивая с одного подтаявшего участка снега на другой, как кузнечик, мигом добралась до цели. И прежде, чем он успел крикнуть, чтобы она не трогала ничего, рванула коробку вверх, чтобы перенести из лужи на снег. Секунда, размокшее дно порвалось и раздался визг.
Сашка выругался и в несколько шагов добрался до чёрной проплешины, в грязном месиве которой валялась коробка, а рядом - трупики котят, прилипшие к соскам мёртвой кошки.
Соня застыла, не в силах оторвать взгляд от страшного зрелища и лишь сильные руки заставили её отвернуться и уткнуть лицо в мужскую грудь, в которой ярость смешалась со злостью, порождая желание найти ту тварь, что запечатала живую кошку с котятами, обмотала скотчем и обрекла на долгую, мучительную смерть.
Но мужской разум контролировал эмоции, в отличии от Сони. Та дрожала, плакала и всё повторяла: «Зачем? Саш, зачем? Они ведь живые. Как же так можно?»
Он поморгал, чтобы сбить мокрую рябь, заполонившую глаза и собрался уже отвести Соню к машине, когда услышал тонкий писк. Решил, что почудилось, но в следующий момент по телу пробежали мурашки, потому что в жуткой массе что-то робко шевельнулось. Маленький комочек задрожал и издал жалобный сип.
— Подожди.
Мужчина присел на корточки и присмотрелся.
— Соня, мне кажется, тут один живой.
Она всхлипнула:
— Правда?
— Да, вроде бы.
— Думаешь, выживет?
— Если уж нас дождался, то должен, — одна рука потянулась в карман куртки и выудила носовой платок, а другая приподняла за холку тощий скелетик, обтянутый рыжей шкуркой, и на мужских губах отразилась улыбка, — Идём, перхлорат марсианский.
— А что же мы с ним делать будем? Я не умею кошек лечить. — Сокрушалась Соня, торопливо следуя за Сашкой.
Тот подал ей руку, помог подняться на трассу, и вручил найдёныша, завёрнутого, как в пелёнку:
— Спасать мы его будем. И доктора по кошкам сейчас найдём. Тут по пути городок небольшой. Хоть один ветеринар должен быть? Как думаешь?
Соня уже и забыла о том, что надрывалась от плача пять минут назад и нежно держала
