Его повелительный тон выбешивал, но я не стала острить, лишь сказала:
— Я хотела позаниматься в библиотеке. Мне нужно подготовить тезисы для эссе.
— Завтра начнешь, — ответил он. — Сегодня дома занимаешься моими делами. Понятно?
— Понятно, — прошептала я.
— Хватит гонять траву по тарелке, пойдем.
И мы пошли. Торнтон держал руку на моем плече, как и вчера вечером, сегодня утром. Этот жест был абсолютно невинным. Но я была уверена, все знают — я его собственность.
Судя по тому, как народ шептался, действительно все знали.
Отсидев кое-как оставшиеся лекции, я поняла, что у меня нет даже смены белья в доме Торнтона, но идти к себе в комнату я не решилась У меня был номер Анж, я набрала ее по пути во флигель.
— Привет, Анж, как дела? — начала я с общих фраз.
— Прекрасно, Кэти. Сама как? Ты не ночевала дома.
— Да. Я теперь живу у Торнтона.
— Удачный карьерный взлет, — ехидно подметила моя соседка. — Полагаю, ты грамотно засунула свою глупую гордость куда подальше. Весь кампус только и гудит, что о вас с Торнтоном. Он получил по лицу от Рослин, или это вранье?
— Получил, — призналась я. — Анж, давай не будем об этом? Мне нужны мои вещи. Пожалуйста, можешь принести хоть что-то?
— Кэти, твоих больше вещей нет в комнате.
— Как это?
— Их забрали, пока я была на лекциях.
— Кто? Куда?
— Без понятия, но твои шкафы пусты.
Я сосчитала до пяти, пытаясь не паниковать. Как ни крути, Анж единственная, у кого я могу спросить. Слова Бенингтона за обедом волновали меня куда сильнее пропавшей одежды.
— Анж, я должна исполнять все его желания.
— Знаю, Кэти. Все знают. Конор разболтал и про Рослин, и про тебя. Хотя и так видели все, кто был в пабе.
Я сглотнула, но собралась и не стала реветь, спросила:
— Может, ты знаешь, как отменить все? Торнтон сказал, только его воля и по желанию от каждого свидетеля освободят меня.
— Так и есть. Кэти, подтвердила Анж. — Ты давала клятву при свидетелях?
— Да.
— Тогда Торнтон прав. Брат рассказывал мне о подобном случае в Оксфорде. Проиграл один из аристократов. Его подружка помогла. Она отсосала каждому из свидетелей.
— Потрясающе. Вот к такой карьере жизнь меня точно не готовила.
— Понимаю, согласилась Анж.
Повисла пауза, но тут Анж вспомнила.
— Есть еще одна возможность — перестать быть студенткой Торнвуда.
— Как это? — ахнула я.
Кажется, даже минет по кругу пугал меня меньше.
— Все, что произошло в Торнвуде, остаётся в Торнвуде, — философски изрекла Анж.
— Разве то не про Вегас выражение?
— Без разницы. Если ты отчислишься или переведёшься, даже просто уедешь, то не будешь принадлежать Бенингтону.
На глаза навернулись слезы. Вряд ли меня примет с распростертыми объятиями Оксфорд или Сент-Эндрю. Университеты уровня Торнвуда забиты под завязку. А просто уехать — это можно мне сердце вырвать и бросить на мостовую. И то вряд ли будет больнее.
Я быстро поблагодарила Анж и попрощалась. Разговаривать об учёбе или погоде не было сил. Да и вряд ли она бы стала обсуждать что-то кроме моего фиаско.
Когда я пришла в дом Торнтона, то во флигеле уже стопками на кровати лежали мои вещи. Я ахнула, изумляясь даже не столько предприимчивостью козла-Бенингтона, сколько дотошной аккуратности исполнителей. Я бы никогда так не сложила. Даже трогать было жалко. Очень осторожно я переносила одежду в шкаф, окончательно смиряясь со своей участью.
Разобравшись с этим, я открыла ноутбук и выбрала магазин, чтобы оформить доставку продуктов по извращенному заказу хозяина дома. Подумав, указала не только адрес, но и фамилию Бенингтона. Очень даже может быть, что он такой же постоянный клиент в продуктовом бутике, и там для него открыт счет. Так и вышло. Курьер примчался буквально через минуту. Он терпеливо ждал, пока я проверяла срок годности и свежесть продуктов, а на вопрос, почему не привезли рыбу, он уверил:
— Мистер Торнтон предпочитает свежий вылов. Утром в субботу будет доставлено.
Я покивала, едва сдерживаясь, чтобы не закатить глаза. Разложив продукты, я стала соображать, что готовить на ужин. Мой телефон пиликнул сообщением.
Не жди сегодня. Ужин не нужен. Подъем и завтрак стандартно.
Неизвестный номер, но можно было не гадать, от кого такое лаконичное послание. Я вбила к контакты номер Торнтона. Сначала записала его подонком, но потом представила последствия, если он узнает. По фамилии — в самый раз. Но в последний момент я передумала, стерла и записала его «Бен». Это было сильнее меня. Мое любимое имя. И плевать, что это короткая версия, которую Торнтон не выносит. Все лучше подонка.
Так и оставила.
Настроение улучшилось. Я перекусила и села за работу. Нужно накидать тезисы к эссе и определиться с литературой. Пользуясь университетским навигатором на сайте, я обнаружила, что все важные для меня работы собраны в кафедральной библиотеке. Той самой, куда меня привел в первый день Робертс, в той самой, где я застукала Торнтона и не Рослин.
Интересно, кто же его там обслуживал?
Ох, и совсем ничего интересного.
Я обругала сама себя и постаралась вернуться к работе. Но мысли все равно принадлежали Торнтону. Он как будто даже таким способом привязал меня к себе, завладел не только моей волей и телом, но и разумом.
Вспоминая все, что проделал со мной Бенингтон вчера и сегодня, я поежилась. Соски затвердели, а внизу живота запульсировала потребность.
Физиология. Тело, которое не обманешь. Оно даже на урода Торнтона реагирует. Возможно, мне стоило больше времени уделять личному, чем учебе, но это в планы не входило. Я вообще не очень верила в отношения. Меня больше интересовала учеба и карьера.
Я снова нашла успокоение в амбициях. Плевать на секс, плевать, что все будут болтать. Я никогда не уеду из Торнвуда по своей воле.
Закончив с работой над эссе, я приняла душ и легла в постель.
