земли выскочила, отделилась от стены, материализовалась из воздуха. Меня Рослин, конечно, не заметила, а вот Бенингтона остановила.
— Милый, есть минутка?
— Разве что одна, Рос.
Я сжала зубы, невольно останавливаясь вместе Торнтоном. Придется слушать их, что ли? Прекрасно, вашу мать. А вечером, когда они будут мириться, мне придется держать свечку у кровати?
— Наедине, — уточнила Рослин, стрельнув в меня убивающим взглядом.
Торнтон не сразу, но отпустил мое плечо. Медленно и словно неохотно.
— Иди, Кэти. Увидимся в библиотеке после лекции, — проговорил он.
Я поспешила дойти до лекционного зала, ни на секунду не сомневаясь, что Бенингтон провожает меня глазами. И точно. Обернувшись уже у двери, я заметила, что он смотрит мне вслед, пока Рос что-то говорит.
Убедившись, что я дошла до двери, Торнтон повернулся к бывшей.
Первую половину лекции я витала в облаках. Мне не давали покоя мокрые трусики и возбуждение, которое никак не проходило. А еще я злилась. Ужасно злилась на Торнтона и Рослин. Что, если они сойдутся? Мне бы этому радоваться надо, надеяться и ждать, ведь тогда Бенингтон точно не будет прессовать меня так часто и сильно. Понятно, что этот бессовестный бабник никогда не довольствовался сексом с подружкой, но может хоть от утреннего стояка она избавит за ночь.
Это было очень ободряющей перспективой, но на деле я совсем не хотела возвращения Рослин к Бенингтону. Сама не знаю почему, но одна эта мысль адски меня злила. И вместе со злостью снова заводилась, кусала губы и плотнее сдвигала ноги. Я более или менее собралась лишь на второй половине лекции, но все равно в голове вместо мозга был кисель.
После занятий я купила в кофейне сэндвич, перекусила на ходу, выпила кофе и пошла в библиотеку. Профессор Робертс был там. Бенингтон — тоже. Они о чем — то тихо беседовали, когда я вошла. За стойкой сидела Оливия. Я с трудом узнала ее с распущенными волосами цвета проса. Методист не сразу заметила меня, потому что глазела в сторону рабочей зоны профессора.
— Добрый вечер, — поздоровалась я. — Мне нужны вот эти книги.
Я выдала ей список, который составила благодаря поиску по сайту университета. Оливия вздрогнула, наконец, замечая меня, забрала листок.
— Да, конечно. Минуту.
Методист скрылась в галерее книг, оставив меня одну. Она прошла мимо Торнтона, и мне показалось, что специально уронила кучку около стола профессора. Бенингтон и глазом не повел, а вот Робертс галантно помог Оливии.
И тут до меня дошло.
Светлые волосы, мимолётно брошенные фразы, желание помочь и вожделение во взгляде. Это же она отсасывала факаному лорду.
Боже.
Кровь прилила к моим щекам. Ярость, злость и желание вырвать Оливии ее шикарные волосы переполняло до краев.
Я часто дышала, стараясь успокоиться, и тоже теперь смотрела на затылок Торнтона, мечтая взорвать его глупую голову.
Оливия все еще блуждала по библиотеке, когда Бенингтон и Робертс вместе встали и пошли ко мне.
— Добрый веер, Кэти. Рад видеть, — кратко приветствовал меня профессор. — Как ваше эссе?
— В работе, — пискнула я. — Вот пришла позаниматься.
— Отлично. А как вам Торнвуд? Бенингтон уже познакомил со всеми бесчинствам и развлечениями?
— Почти.
— Немного осталось, — подтвердил Торнтон, который остановился около меня.
— Это прекрасно. Но не забывайте про учебу. Рад видеть вас обоих здесь, а не в пабе. Я же говорил, Бен, «отцовство» пойдет тебе на пользу. Второй день подряд в библиотеке. Не засиживайся только до ночи, как вчера.
На этом профессор попрощался и вышел, а Торнтон так и стоял около меня. Новость, что он вчера занимался, а не трахался с Рослин или Оливией, почти успокоили мою злость. Вряд ли же он при Робертсе тут ночью опять зажимал методистку в темном углу.
Я думала, что Бенингтон пойдет хотя бы в читальный зал. Так я могла бы занять место подальше от него. Но нет. Бенингтон стоял рядом со мной, обнимая какой-то ветхий том, словно его вкопали у стойки.
Устав ждать, когда он исчезнет, я прямо спросила
— Какого черта тебе нужно?
— Пришел заниматься, — невозмутимо ответил Бенингтон.
— Так иди.
— Я жду тебя.
— Зачем?
— Чтобы сесть рядом.
— Зачем?
Я могла не спрашивать. И так было понятно, что на уме у этого извращенца. Бенингтон не ответил, только пакостно ухмыльнулся.
— Разве ты не помирился с Рослин?
— А ты об этом мечтала, Морковка? — продолжал улыбаться мне Торнтон. Кажется, его забавляла моя злость.
— Мне все равно.
— Ага, конечно.
Вернулась Оливия и окончательно расцвела, увидев Бенингтона. Он же показательно достал мобильный и сделал вид, что проверяет сообщения, пока я получала книги.
— Как дела, Бенингтон? Может, кофе? — обратилась к нему методист.
Боже, это было так жалко.
— Нет, спасибо, София.
— Оливия, — поправила она его.
— Оливия. Все равно, нет. Благодарю.
Вся его надменность и пренебрежение отразились в этих словах. Да, Оливия сама виновата, наверно, но… Нельзя же так.
— Моя смена заканчивается в восемь.
— Мы задержимся, — парировал Торнтон.
— Тогда вам придется разложить книги самостоятельно.
— Я прекрасно ориентируюсь здесь. Благодарю еще раз.
Они говорили о моих книгах, но как будто вообще не о них. Я кипела от возмущения, пока быстро шла на свободное место. Разумеется, Торнтон сел рядом, как и обещал.
Стараясь не замечать его, я открыла нетбук, завела новый файл для заметок и погрузилась в работу.
— Монография Джонсона — отстой, Кэти. Можешь сдать ее прямо сейчас.
— Я тебя забыла спросить, — процедила я сквозь зубы.
Торнтон тоже открыл ноут, достал книги и приступил к работе. Я с трудом верила тому, что вижу.
— Хватит поедать меня глазами, Морковка, — игриво подмигнул он. — Знаю, ты только и мечтаешь, чтобы встать на колени и отсосать мне, но это общественное место. Держи себя в руках.
— Кретин, — фыркнула я и отвернулась. —
