— Я займусь музыкой, — сказал он, — и подам шампанское через пять минут. Ты как, пьешь шампанское?
Вопрос был чисто риторическим, и Сюзи не соизволила на него ответить. Она послала ему воздушный поцелуй и наклонилась, чтобы открыть краны. Бросив последний взгляд на стройные ноги и аппетитную круглую попку, Беннетт поднялся, поставил симфонию Брамса и уже направился за шампанским, как вдруг остановился, услышав резкий звонок в дверь.
В круглом дверном глазке виднелось смуглое, почти коричневое лицо над смятым воротничком рубашки и съехавший набок галстук. Глаза мужчины бегали из стороны в сторону. Беннетт открыл дверь. Он не успел ничего сказать, как мужчина бросил ему прямо в руки небольшой, но увесистый кейс.
— C’est pour monsieur Рое, d’accord?[41] — Он повернулся, бегом пересек холл и стал нетерпеливо бить ладонью по кнопке лифта. Беннетт в недоумении замер на пороге, сжимая в руках кейс. Даже издалека он почувствовал запах пота незнакомца. И запах его страха. Похоже, доставлять посылки для Джулиана По было весьма нервным делом.
Беннетт передернул плечами и закрыл дверь. Он осмотрел кейс — обычный дипломат в алюминиевом корпусе, под ручкой — небольшой замок с комбинацией цифр. Может быть, просто люди По передали шефу его карманные расходы на выходные? Беннетт все же попытался поднять металлические застежки, чтобы открыть кейс, но они были заперты. Ну что же, это в любом случае не его дело. Он положил дипломат на столик в прихожей, поскольку не собирался приглашать в дом Симо, когда тот приедет забирать груз, и вернулся на кухню. В раковине уже накопилась масса грязной посуды, в основном бокалы. Когда это он успел столько выпить? Ладно, на следующей неделе ему придется все-таки нанять домработницу. Богатые мужчины сами посуду не моют.
* * *
Сидя в запыленном «фиате» на парковке напротив, два итальянца нервничали все больше и больше. Им не удалось припарковаться рядом с домом, а каждый раз, когда они пытались устроиться сбоку от машин, включив аварийку, к ним немедленно подходил очередной сопливый мальчишка-полицейский и прогонял их с места. Приходилось делать еще один круг вокруг дома. Наверное, поэтому они его и пропустили. Просто чудо, что они увидели его уже на выходе. Он нервно огляделся вокруг, повернулся и почти бегом направился в сторону подземной парковки на другой стороне Плас-дю-Казино.
Водитель изо всех сил нажал на тормоза:
— Merda![42] Смотри, вот он!
Его пассажир был намного моложе и крупнее водителя, его плечи начинались от уровня ушей. Он быстро открыл свою дверцу.
— Я его сейчас достану. Не проблема.
Водитель покачал головой:
— Да нет, какой смысл? Он уже сбросил груз.
— Merda.
— Придется доставать груз из квартиры.
— Merda.
* * *
Беннетт превзошел сам себя. Он нашел небольшой серебряный поднос, поставил на него маленькую вазу в форме бутона и воткнул в нее алую розу, взятую из букета, заготовленного для атаки на Сюзи, которую он готовился предпринять за ужином. Он поставил бокал с шампанским рядом с вазой, осторожно спустился по винтовой лестнице и постучал в дверь ванной.
— Обслуживание номеров. Ваш заказ готов, мадам.
Из глубины душистого облака, поднимающегося от ванны, донесся восторженный визг. Сюзи возлежала в мыльной воде, до плеч укутанная ароматной пеной. Она вытащила из уютных глубин одну руку, чтобы принять бокал.
— Какой ты милый, — сказала она. — Спасибо, это просто чудесно.
— Наша цель доставить вам удовольствие, мадам. — Беннетт поставил бокал на бортик ванны и критически посмотрел на Сюзи сверху вниз. — Дорогая, мне почему-то кажется, что ты неправильно намылилась. Здесь, как я вижу, требуется моя помощь.
— Беннетт, вообще-то, ты действительно можешь мне помочь, если, конечно, захочешь. — Она подняла брови. — Обещаешь?
— Все что угодно.
— Я забыла купить сигареты в Хитроу и думала, может быть, ты будешь ангелом и купишь мне пару пачек? Обещаю, что буду ждать тебя частично одетой. — Она втянула щеки и отчаянно захлопала ресницами. — Может быть, я даже дам тебе чаевые.
Беннетт улыбнулся, зачерпнул горсть крепко взбитой пены и водрузил ей на голову.
— Хорошо, я ухожу, — сказал он мужественным голосом, — но я вернусь.
Плас-дю-Казино была забита толпами гуляющих, и Беннетту пришлось отправиться в «Кафе де Пари», где, похоже, проходил конгресс бизнесменов, по крайней мере, их там собралось не меньше сотни, все в темных костюмах и с именными ярлыками на лацканах. На террасе все места были заняты, около маленького киоска, где продавались открытки, путеводители и сигареты, собралась небольшая толпа, ожидая, пока девушка-продавщица договорит по телефону. Беннетт решил пойти в бар.
Он занял место рядом с одним из конгрессменов, на бедже которого красовалась надпись: «Привет! Меня зовут Рик Хофман», и заказал рюмку виски. Он расплатился купюрой в сто франков, а Хофман покачал головой.
— Вы не поверите! — проворчал он. — С меня только что взяли шесть баксов за пиво. И они надеются, что я им дам еще и чаевые. А за что, спрашивается? Говорят со мной как с умственно отсталым, слова сквозь зубы цедят. Вот кукиш им. — Он опять покачал головой и взглянул на Беннетта более пристально. — А вы что, не из «Международных символов»?
Беннетт поблагодарил за это свою счастливую звезду и пробормотал:
— Боюсь, что нет. Я здесь живу.
Лицо Хофмана просветлело.
— Вы местный? Скажите мне, — он наклонился к самому лицу Беннетта, — где тут движуха?
— Вы имеете в виду казино? Да вот оно, напротив, через дорогу.
— Да нет, движуха. Ну, девочки…
— А, тогда вам лучше обратиться к портье в отеле. — Беннетт счел необходимым добавить: — Это будет недешево.
Хофман кивнул и придвинулся еще ближе.
— А эти французские цыпочки, они что… — Он замолчал и глотнул пива.
Беннетт приготовился услышать вопрос интимного свойства о какой-нибудь эротической фантазии Хофмана, идущей корнями в глубокое детство.
— Что цыпочки?
— Они принимают «Американ экспресс»? У меня золотая карта.
Лицо Беннетта приняло серьезное выражение. Он нагнулся к уху Хофмана:
— Вы не поверите, что эти девочки вытворяют с картами «Американ экспресс». Особенно золотыми. — Он допил виски и поднялся. — Ну что ж, мне пора, желаю удачи.
Он купил целый блок сигарет в киоске и направился к дому через площадь, надеясь, что поиски райского наслаждения по кредитной карте принесут Хофману желаемые результаты. С приятным чувством он подумал и о собственном наслаждении, ожидающем его после ужина. Да, приятно снова оказаться в женском обществе. Если неделя пройдет успешно, вероятно, Сюзи сможет выбраться сюда опять, попозже. Тогда он повезет ее в Канны и в Сен-Тропе. В лифте он продолжал строить радужные планы. Назавтра надо организовать ей настоящий, серьезный французский воскресный обед. Он улыбнулся. Все устроилось как нельзя более удачно.
Вместо Брамса квартиру наполняли звуки джаза — видимо, Сюзи поставила компакт-диск, который купила в Ницце. Сама она выплыла из гостиной, чтобы поприветствовать Беннетта, покачивая бедрами и салютуя ему бокалом с шампанским.
— Buona sera, signore.[43] — Она захихикала и, встав на цыпочки, сделала пируэт. — Ну как, оно тебе все так же нравится?
Крошечные обрывки тюля выглядели еще более прозрачными и вызывающими, чем в магазине, и Беннетту пришлось сделать над собой усилие, чтобы его голос звучал равнодушно:
— Я рад, что ты выбрала такой консервативный наряд, Сюзи. Это очень благоразумно с твоей стороны. Твоя мама бы одобрила этот выбор, не сомневаюсь.
Сюзи надула губки.
— Ну, знаешь, это так по-английски. Ты бы видел этих итальянцев — вот уж они своих чувств не скрывали, и пальцы целовали, и глазами вращали, а уж орали «Bellissima!»[44] так громко, что комната ходуном ходила. Усилий немного, а девушке приятно.
Беннетт нахмурился:
— О чем это ты? Что еще за итальянцы?
— Эй, ну-ка перестань хмуриться, а то я подумаю, что ты ревнуешь. Ну, в дверь позвонили, я подумала, что ты забыл ключ, открыла, а они там. Они просто пришли забрать тот маленький чемоданчик, что стоял в прихожей. И они были действительно очень милы. Кстати, и ты мог бы поучиться у них хорошим манерам. Да не только ты, все англичане! Только итальянцы могут произнести «Ciao, bella!»[45] и при этом не выглядеть полными идиотами.
— Да подожди ты хоть минуту, Сюзи, не тарахти так. Симо должен был прийти забрать кейс. Он не говорил мне про двух оборванных итальянцев.
— Да они не были оборванными. Очень милы, просто очаровательны. А кто это, Симо?
Беннетт почувствовал, как внутри его что-то сжалось от нехорошего предчувствия.
— Это кое-кто, и мне надо срочно ему позвонить.
Но Симо не подошел к телефону. Он был на пути в Монако. Месье желает узнать номер его мобильного телефона? Беннетт положил трубку на рычаг.
