Одна из фотографий почти идеально повторяла лицо мужчины, изображённого на рисунке.
– Вот он! – громко воскликнул Игорь и стал читать с карточки: – Василий Андреевич Румеев, сорок шесть лет, судим по части первой статьи сто семнадцать УК в 1991 году, освободился три года назад, прописан в Меже по улице… Глянь-ка, это в той стороне, куда наш подозреваемый девочку повёл. И чердак с одеждой рядом. О, а фактический адрес другой. Сожительствует с какой-то бабой. У неё, между прочим, шестнадцатилетняя дочь. Нет, ты посмотри, как похож. Молодец парень, точное описание дал!
Брагин заметно оживился, чувствуя, что преступление вот-вот будет раскрыто.
Пришлось слегка охладить чрезмерный пыл товарища:
– Его ещё поймать надо. А потом расколоть, чтобы труп найти. Иначе…
– Знаю, знаю. Нету тела, нету дела. Пошли, возьмём эту мразь.
В квартире по месту прописки Румеева никто не открыл. Игорь собирался выламывать дверь, предположив, что за ней притаился преступник. Остановил Манин, который не чувствовал здесь никакого присутствия Мрака.
– Подожди. Если там никого, мы только ненужный шум наделаем, и его спугнём. У нас ещё квартира сожительницы есть. Давай туда. Она, если что, дополнительные адреса подскажет, где поискать можно.
Дополнительная информация не понадобилась, поскольку Румеев сладко спал вместе с гражданской женой, которая вышла с растрёпанными волосами и в наскоро накинутом халатике. Впрочем, не спал, а притворялся спящим. Манин понял это, когда зашёл в комнату и заметил висящее над телом непроглядно чёрное покрывало Мрака. Настолько тёмную сущность обитателя Хаоса ему видеть не приходилось. Похоже, демон обосновался в Упорядоченном давненько, и был намного сильнее прежних. В том числе тех, что сидели в четвёрке молодых убийц из Кадыка.
«Интересный фикус. Разберёмся», – решил про себя Павел и негромко проговорил:
– Вставайте, Василий Андреевич, я вижу, что вы не спите. – Дождался, когда тот, кряхтя, сядет на кровати, показал раскрытое удостоверение. – Вам нужно проехать с нами, чтобы ответить на кое-какие вопросы.
– Зачем? Что случилось?
Голос был слабый, да и сам насильник выглядел не лучше. Игорь недоверчиво рассматривал костлявого, с впалой грудью, ничем не примечательного худосочного субъекта неопределённого возраста.
У Павла в глазах мелькнуло некое сомнение. Ничего, Чикатило тоже не выглядел богатырём, что совсем не мешало ему творить чёрные дела на зависть любому демону.
– Все разъяснения получите в милиции. Одевайтесь.
Пальцы Румеева лихорадочно тряслись, когда он натягивал брюки. Человек заметно нервничал. Мрак же в нём, наоборот, вёл себя невозмутимо и, казалось, успокаивал носителя, плотнее окутывая чёрными объятьями худые плечи. Постепенно Румеев перестал мандражировать. На улицу он выходил вполне умиротворённый, целиком владея собой. Производил впечатление ни в чём не повинного, законопослушного гражданина.
Позже в кабинете Брагина он с тем же уверенным видом отвечал на вопросы оперативников, отметая обвинения в причастности к пропаже девочки и сам факт утренней встречи с нею. Причём был настолько убедителен, что Игорь засомневался, того ли они «примеряют» на это преступление. Возможно, схожесть фоторобота с Румеевым лишь совпадение? Свои сомнения он высказал Манину. Благо догадался сделать это наедине.
В ответ Паша зашипел:
– Не вздумай при злодее показывать, что не уверен в его виновности. Мы знаем: ребёнка умыкнул он, и точка. Если Румеев поймёт, что ничем, кроме собственных умозаключений мы, не располагаем, или хотя бы увидит наши колебания, никогда не вытянуть из него сведения о том, где спрятан труп. Надо давить до конца, пока не расколется. Давай-ка я с ним сам поработаю. А ты отвлекись, развейся. Организуй опознание с пацаном. Когда на Румеева покажут пальцем, он по-другому запоёт. И ещё пообщайся с его сожительницей и падчерицей. Думаю, они много чего интересного рассказать могут. Заодно проверишь алиби, которое он нам втюхивает.
Пока Брагин мотался за малолетним свидетелем, искал статистов с понятыми и вместе с Ляминым уговаривал следователя прокуратуры, работающего с четырьмя задержанными убийцами, провести опознание по другому делу, ещё не возбуждённому (трупа-то нет), Румеев продолжал строить из себя интеллигента, прикидываясь невинной овечкой. Да, ранее привлекался к уголовной ответственности за изнасилование. Что поделать, ошибки молодости, за которые расплатился сполна. Отсидел назначенный срок, искупил, так сказать, осознал. Сейчас и в мыслях такого не держит. Чем занимается? Подрабатывает на сдельщине у разных предпринимателей, посвящая всё свободное время чтению книг. Весьма увлекательная вещь, знаете ли. Целую библиотеку дома собрал.
– Да? – удивился Манин. – Что-то я ни одной книжки у вас в квартире не заметил. Только посуда на полках пылится.
– Так это вы к сожительнице приходили. А библиотеку я в своей квартире храню, где прописан. Там читаю. Вы не представляете, как приятно в полной тишине погрузиться в литературу, позабыв про надоедливый быт.
– Неужели? – возможно, Паша поверил бы собеседнику. Кто знает, у маньяков тоже разносторонние увлечения бывают. Но, глядя на колыхающийся за плечами Румеева Мрак, прекрасно понимал: сейчас ему попросту морочат голову. – Вы так увлекательно рассказываете, что мне захотелось взглянуть на ваши книги.
– Сделайте одолжение. – собеседник лучезарно улыбнулся.
Добродушие лилось из него рекой. Интересно, кто именно ведёт сейчас словесную игру: носитель, Мрак или оба сразу?
– Обязательно, – Манин изобразил на лице не менее приветливую улыбку. – Вот поедем туда на обыск, тогда всё сразу и посмотрю.
У Румеева дёрнулась щека, рот перекосился, лицо перестало излучать фальшивое радушие. Павлу показалось, что на него из другого мира взглянул сам Хаос, на мгновение залив чернотой глаза человека, сидящего напротив. Это ощущение сразу улетучилось вместе с коротким дуновением неизвестно откуда взявшегося ледяного холода.
– Как вам будет угодно, – насильник опять спрятал лицо под маску трогательной вежливости.
Беседу прервал вошедший Игорь. Бросив хмурый взгляд на Румеева, он сообщил, что их ждут в кабинете Лямина, где всё готово к проведению опознания. Наступал момент истины. Если школьник испугается, начнёт сомневаться, испугается и не укажет на единственного подозреваемого, тот легко соскочит. Сам он ни за что не признается, окончательно уверовав в свою безнаказанность. Держать его дальше оснований нет. Придётся отпустить. Значит, не за горами появление новых жертв. Мрак на этом не успокоится, иного от него и не жди.
К счастью, паренёк не подвёл. Едва дослушав следователя, он уверенно кивнул на Румеева, твёрдым звонким голосом подтвердив, что видел его рядом с Леной. Тщедушный насильник пытался возразить, но Манин загородил мальчишку собой и решительно прервал:
– Спокойно, Василий Андреевич. Просто назовитесь для протокола, больше от вас ничего не требуется. Все замечания по ходу опознания можете высказать в конце.
Румеев подчинился, хотя Мрак у него за спиной начал взволнованно приподнимать «крылья», заволакивая голову носителя дымчатыми струями. Успокаивающе похлопав школьника по плечу, чтобы тот не боялся, Паша придвинул пареньку стул.
Пока следователь сосредоточенно заполнял протокол, Брагин воспользовался паузой, и шёпотом сообщил Манину результаты опроса сожительницы Румеева и её дочери. Оказалось, того не было дома весь день с утра до глубокой ночи. Явился, когда уже светало, не удостоив жену ответом на вопрос о причине столь позднего прихода. Кроме того, Игорь выяснил, что невзрачный отчим постоянно приставал к падчерице, намекая на интим. Особенно назойлив был, когда матери не было дома. Та поначалу без труда отбивалась, стараясь не обращать внимания на «шутливые» предложения и поглаживания по скоромным местам, но «дядя Вася» всё чаще распускал руки, а грязные намёки становились всё прозрачнее. В конце концов, сожитель матери обнаглел совсем и откровенно тискал девчонку, пытаясь затащить в постель. Это вынудило падчерицу переселиться к бабушке, поскольку мать отказывалась ей верить, считая, что та всё выдумала из-за глупой детской вредности, чтобы расстроить её семейную жизнь, только начавшую идти на лад.
После таких сведений, да ещё удачно проведённого опознания, у Игоря не осталось сомнений, что Румеев причастен к пропаже Лены. И он с новым энтузиазмом включился в работу, готовый руками рыть землю, чтобы вывести насильника на чистую воду.
Следователь, выдержав непродолжительный, но весьма эмоциональный спор с Ляминым и получив по телефону консультацию районного прокурора, всё-таки вынес постановление о задержании Румеева на сорок восемь часов по подозрению в убийстве. Долго думал, вздыхал и пыхтел, прежде чем написать последнее слово формулировки.
