бригада, впоследствии преобразованная в 301-й гвардейский парашютно-десантный полк в составе 100-й гвардейской дивизии. Так у Владимира Новожилова началась служба в десантных войсках с особой подготовкой.
В начале лета 1943 года они прибыли в Карелию на станцию Оять. Сделали несколько марш-бросков. Марши были такими, что по двое-трое суток не спали. Последним марш-броском десантники выдвинулись в район города Лодейное поле и после сильной артподготовки и авиационных ударов форсировали широкую и полноводную реку Свирь.
Следующий бой состоялся у небольшого городка Самбатукса. Здесь его ранило в ногу. Ранен был Владимир Алексеевич не единожды. Особенно памятен был бой под городом Сортавалой, у высоты «Карельская». Здесь его 6 июля 1944 года тяжело ранило. Владимир Алексеевич вспоминал: «был взрыв мины такой силы, что меня оглушило и осколком снаряда пробило каску, ранило голову, бровь и глаз. Я закрыл лицо руками и упал в бессознании. Через какое-то время, сквозь шум, услышал мужской голос: “С какой бригады, орел?” Это вслед за наступающими солдатами шел командир бригады Харазия Хасан Лагусанович со своей охраной. Я не мог слова произнести. Меня сразу же положили на палатку и вынесли с поля боя. Положили рядом с другими тяжелоранеными. Они стонали. Через некоторое время их стоны прекратились. Они умерли.
Меня сначала привезли в Олонецкий монастырь. Там собрали всех раненых и повезли в город Визлицу в госпиталь. Увидев мое лицо, главврач сказал санитарам: «Этого на стол!» На столе я ощутил жуткую боль. Мне удалили зрительный нерв. Врач приказал дать мне водки. Выпив три глотка, я провалился… не знаю куда. Потом нас погрузили на баржу и отправили через Ладожское озеро. В конце июля привезли в город Бабаево Вологодской области. В госпиталях долго не задерживали. Увидев, что я начал поправляться, меня хотели отправить в стройбат. Но, сделав на рентгене снимок головы, увидели над переносицей осколок. И меня направили санитарным поездом в город Киров. Там, в госпитале, контр-адмирал, профессор Засосов — седой, высокий, здоровый мужчина, поглядев на снимок, произнес: “Сынок, да как ты живым остался?” Профессор, переговорив с главным врачом по фамилии Шварц, предложил сделать операцию. Показали мне киянку и стамеску, чем они будут долбить мне переносицу, чтобы извлечь оттуда минный осколок. Я лежал в большом зале. Был ходячим больным, как и другие некоторые солдаты. Я ходил, нервничал, знал, что скоро мне начнут делать операцию. Знали об этом и мои товарищи. Невдалеке они играли в домино. Один мой товарищ, сержант Трушкин, пригласил меня сыграть с ними. И в шутку сказал: “Если ты сейчас наберешь более 17 очков, значит, зарежут тебя, а если нет, то будешь жить”. И я стал с ними играть в домино. Игра закончилась “рыбой”, и у меня оказалось 18 очков. Я поверил “предсказанию” сержанта Трушкина. И перед операцией спрятался под крыльцо, сжавшись в комок. Часа через три загремели ведрами, посудой. Я вылез на обед. Медсестра спросила: “Новожилов, где ты был?” — “Здесь”, — соврал я. На другой день профессор Засосов мне сказал: “Мы делать операцию передумали. Тебе вытащат осколок на гражданке. Ты сам видел, какой у нас инструмент. У тебя осколок зарастет капсулой, но голова будет болеть”».
Из госпиталя гвардии сержанта Новожилова отправили на пересылку, а оттуда с другими сослуживцами в запасной полк.
За бой под Сортавалой Владимира Алексеевича наградили орденом Славы третьей степени — самой дорогой солдатской наградой. Много фронтовых дорог прошел десантник Новожилов. Прослужив до 1947 года, он демобилизовался и вернулся на свой родной завод. Там он за активное участие в рационализации и трудовую деятельность в 1957 году был награжден медалью «За трудовое отличие». В феврале 1978 года удостоился новой правительственной награды — Ордена Октябрьской революции. В 1989 году за достигнутые успехи в развитии народного хозяйства СССР награжден серебряной медалью ВДНХ. Свыше пятнадцати лет он являлся заместителем председателя Совета ветеранов-десантников Нижегородской области.
Пророчество профессора Засосова оказалось верным. Прошло 60 лет. Владимир Алексеевич поехал в больницу имени Семашко и обратился к врачу — отоларингологу Ковальчуку Юрию Михайловичу — по поводу полипа в носу и показал ему снимок, чтобы он увидел, где находится осколок. Ковальчук удалил и полип, и осколок. Осколок настолько окислился, что Новожилов долго отмывал его. Он у него хранился, как память о страшной войне. Владимир Алексеевич прожил большую и яркую жизнь. Умер он в августе 2011 года в возрасте 86 лет.
Он чудом остался в живых
С Кириллом Петровичем Петровым мы познакомились нынешней зимой во время одной из прогулок возле стадиона поселка Селекция, на котором ребятня почти каждый вечер при свете электрических лампочек каталась по льду на коньках. А мы, увлекшись разговорами, ходили взад и вперед, делясь впечатлениями из личной жизни. Кирилл Петрович заинтересовал меня своей необыкновенной судьбой. Интеллигентный и чрезвычайно скромный человек, он прожил большую и полезную для общества жизнь. Должность у него была — главный агроном. Кандидат сельскохозяйственных наук. Бывший фронтовик. Ветеран Великой Отечественной войны. Я попросил его поподробнее рассказать о себе и пережитых событиях в ту войну, на которой он чудом остался в живых.
«Я родился, — начал Кирилл Петрович, — 11 января 1918 года в деревне Табанары Цивильского района Чувашской АССР младшим из шестерых детей. Родители — крестьяне. В 1937 году с отличием окончил Цивильский сельскохозяйственный техникум. В то время окончивших с отличием техникум направляли для поступления в сельскохозяйственный институт без экзаменов. Родители мои были старые и нуждались в заботе, поэтому я не пошел в институт, а поступил работать участковым агрономом в Чебоксарский МТС.
Через год меня призвали в армию. По прибытии в Киев попал в артиллерийский дивизион, где проходил службу в течение года. Там мне присвоили звание заместителя политрука и направили в пулеметную роту на должность политрука роты.
В 1940 г. я переехал в Ленинград для поступления в военно-топографическое училище. Выдержав конкурс, стал курсантом этого училища. На первом же году учебы меня приняли в члены партии. Рекомендации дали из 29-го отдельного стрелкового батальона местных войск, где служили ранее в Киеве командир батальона Николаев и комиссар батальона Бескровный.
Когда началась война, это училище передислоцировали в Горьковскую область, Павловский район. Располагалось оно недалеко от села Абабково в бывшем монастыре.
В апреле 1942 г., по окончании училища, мне присвоили звание лейтенанта и направили на Первый Украинский фронт (бывший Воронежский фронт) в распоряжение отдела кадров артиллерии фронта. И там сразу же назначили вторым помощником начальника отдела кадров. Это была для молодого лейтенанта
